Откровение миротворца (СИ) - Павел Александров

Но Эфай не ответил, а продолжал улыбаться. И только сейчас, у самого гнезда могущественной Мглистой Богини, Амарта поняла, что никакие слова Эфая не смогли бы создать образ Спасителя лучше, чем тот, который она видела перед собой – эти глаза, эта улыбка… О, если бы этот человек и был Им!

Амарта шла вдоль мглистой стены, клубящейся в непроницаемом белом мареве. На какое-то время она остановилась и прислушалась. Где-то недалеко скрывались толпы болотных даймонов, поднятых некромантами, чтобы смести и растоптать позиции аделиан у Северных врат. Некромантам не нужен город. Им нужна Акафарта и её Зеркало Мглы. Наверное, Хадамарт позволил им тут хозяйничать в обмен на то, что они будут атаковать Северные врата, отвлекая на себя силы королевы Сильвиры. А возможно, они хотят впустить Мглу в город и посмотреть, что произойдёт, когда сотни равнодушных горожан глянут в Зеркало Мглы. А для этого им надо сломить сопротивление неравнодушных людей у Северных врат. Некромантов Амарта не опасалась. Ни один из некромантов её не тронет. Любой из них помнит Проклятие миротворцев и зеленоглазую девочку, ставшую его залогом. И пусть Проклятие кануло в небытие, память о нём хорошо сохранилась в головах этих потерявших человеческую сущность людей.

Нет, сейчас её враг – стена! Живая стена, сотканная из воспоминаний других людей, кто так или иначе был связан с Акафартой. Асамар, Мелфай… где-то должен быть и Маркос. Надо найти тот кусок стены, который состоит из её собственных воспоминаний. Интересно, справился бы Маркос со своими? Если да, то какой был смысл отправляться сюда ей?

«Я сделала это не ради Маркоса! – в сотый раз повторила она себе. – Моё дитя не будет жить в тюрьме, не будет питаться страхами своей матери!»

…И тут на неё нахлынул жар – холодный и склизкий, но всё-таки жар. От стен призрачной крепостной стены отделились фигуры и направились к чародейке.

Вот оно! У каждой твердыни есть слабое место! И Амарта нашла ту её часть, что состояла из осколков её памяти.

Холодный жар усилился. Дышать становилось всё труднее, так недалеко и до обморока. Фигуры приближаются, а Амарта пока что не знала, как с ними бороться. Семь, восемь, десять, двенадцать… появляются всё новые. И она начинает их узнавать! Умерший отец… убитая мать… Толкователь Судеб, Хозяйка Леса… постойте, но они-то живы!

«Это не они. Это мои воспоминания о мёртвых и живущих. Просто воспоминания».

Амарта вскинула руки, почувствовав, как с её пальцев срываются молнии – на призрачные фигуры обрушился град.

«Вас больше нет. Вы всего лишь отголоски моих чувств, уловленные Акафартой!»

Магические градины пронеслись сквозь тела мглистых фигур, не причинив им никакого вреда.

«Их невозможно поразить. Их попросту не существует. Они находятся только в моей голове».

Амарта зажмурилась, посылая поток невидимого пламени в восстающие перед ней образы прошлого. Прошлого нет. Всё должно быть предано огню. Ради грядущей новой жизни.

Амарту зашатало. Дыхание её прервалось. Слишком многое навалилось на неё в один миг: кровавые жрецы, некроманты, чародеи, её легионеры, её слуги, её любовники, её враги – все и каждый, кто оставил хоть какой-то след в её памяти, выходили и выходили из мглистой стены, двигаясь на неё, жаждая лишь одного – вернуться в её голову и раствориться там навсегда.

«Если они это сделают… – Амарта понимала, что об этом нельзя думать, но ничего не могла с собой поделать. – Меня не станет. Останется только опустошённая и озлобленная женщина из минувшей жизни, навеки застрявшая в прошлом».

Всепоедающий огненный поток понёсся вперёд, сметая и выжигая всё на своём пути, образовывая в белой стене огромную тлеющую брешь. Амарта услышала собственный дикий вопль, рвущийся из её горла. Её затрясло. Она почувствовала, как в этом нечеловеческом крике вырвались годы её невыносимых страданий. Дикий огонь сжигал мглистых призраков, разрывал их на части, подбрасывал и уносил. Вокруг чародейки летели хлопья белой мглы, служившей призракам плотью, а она продолжала кричать, и ей казалось, что того огня, который она обрушивает на стену и призраков, всё ещё недостаточно, недостаточно…

И всё-таки это закончилось. Она должна была упасть, застыть в беспамятстве, но удержалась на ногах. Руки её тряслись, ноги дрожали. Но это уже не важно, уже всё равно. Впереди зияет брешь – кусок стены сметён – выжжен вместе с пожизненными стражами…

Путь в гнездо врага открыт!

Шатаясь, Амарта вошла внутрь призрачного дворца. Здесь всё было заволочено белой мглой, но от неё исходил белый мерцающий свет. Под ногами ощущалась мягкая почва с твёрдым основанием, как будто мраморные плиты, поросшие густым мхом. Чародейка медленно ступила в обитель Акафарты и остановилась, прислушиваясь.

Теперь, когда утих огонь, когда погибли все призраки её воспоминаний, наступила абсолютная тишина, так что и стука сердца не слышно. И в этой неестественной тишине чародейка уловила мягкий шёпот:

– Зачем ты пришла, человеческое дитя? У меня тебе не найти ни покоя, ни безопасности.

Амарта вскинула голову, вглядываясь в клубящуюся перед ней мглу.

– А с чего ты взяла, что я хочу покоя и безопасности, Акафарта?

– Все люди чего-нибудь да хотят. Моя природа – отражать их желания, но не исполнять их.

– Да, пожалуй, ты права. Ты только отражаешь человеческие желания. И передаёшь эти отражения своим слугам. Вроде Асамара. А уж те, зная, чего хочет тот или иной человек, получают понятие, как им управлять.

– У меня нет слуг. И Асамар никогда не был моим слугой. Мои блага открыты для всех. Ты ощущала присутствие некромантов здесь. Они не спрашивали меня. Они пришли и пользуются моими благами. Как можешь пользоваться и ты.

– Что, без всякой платы?

– Какая может быть плата солнцу за его свет или тучам за их дожди?

Амарта вглядывалась в восстающие перед нею клубы мглы, но никакое магическое чутьё не могло подсказать ей, что перед ней за противник и есть ли смысл использовать против него магию.

– Не много ли ты о себе возомнила, бестелесная тварь? Ты свила своё гнездо на людских пороках и ещё смеешь говорить о благах!

– Я не могу подобрать иного слова, человеческое дитя. Когда ты глядишь в зеркало, оно отражает тебя такую, какая ты есть. Если ты красавица – то зеркало является благом для тебя, а если уродина – то злом, не так ли?

Чародейка сделала глубокий вдох, собирая отвагу.

– Что ж, давай посмотрим, кого отразит твоё зеркало, когда в него гляну я.

Ещё не договорив эту фразу, Амарта сжалась от ужаса, почувствовав, что сама вынесла себе приговор. Белый туман восстал перед ней, мгновенно откликнувшись на её вызов, являя перед ней мутный зеркальный овал.