Алая Завеса. Наследие Меркольта - Роман Александрович Покровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Со всех ног – со скоростью ветра, Юлиан кинулся в сторону обидчика Глесона. Он должен покончить со своим тёмным отражением раз и навсегда, после чего вернуться к Уэствуду и попытаться оказать ему первую помощь.
Когда Юлиан достиг цели, он увидел, что близнецу удалось выпутаться из ловушки и встать на ноги. Тем интереснее – Юлиану хотелось сжечь его.
Он выставил левую руку вперёд и попытался повторить то же самое, что и во время спасения Хелен, но невидимая сила остановила поток огня.
– Я уничтожу тебя! – крикнул Юлиан.
Он пытался выпустить свою ярость наружу, потому что она неоднократно увеличивала его силы в несколько раз. Но ничего не получалось – двойник удерживал Юлиана одним взглядом.
Так близко он ещё не смотрел в его глаза. Картина перед глазами напоминало зеркало из сказок, в котором человек видит отражение своей тёмной стороны – злостное, улыбающееся и провоцирующее на падение.
Но Юлиан знал, что это просто человек, который сильно старался походить на нечто потустороннее. Он был уверен в этом, потому что сам выглядел так же в моменты, когда его личный демон вырывался наружу.
Юлиан собрал остатки воли в кулак и почувствовал тепло. Огонь вышел наружу, но всего лишь на несколько дюймов вперёд и в неестественном, излишне ровном состоянии застыл в воздухе.
Двойник поднял руку вверх и Юлиана словно вихрем подняло в воздух на несколько ярдов. Поняв, что исчерпал все свои силы и проиграл схватку, он перестал сражаться.
В этот момент судьба Юлиана больше не находилась в его руках. Близнец с лёгкостью мог свернуть ему шею, и Юлиан не смог бы даже попытаться воспротивиться.
От былого бесстрашия, порождённого волшебным зельем от Уэствуда, не осталось из следа. Юлиан почувствовал, как его начала пробирать дрожь, постепенно распространяющаяся от кончиков пальцев до самого сердца.
Вот и пробил смертный час?
Юлиан был ещё жив. Он висел в воздухе и пытался понять, почему ещё дышит. Двойник наслаждается своим превосходством? Ему приносит удовольствие наблюдение за поведением тех, кто вот-вот умрёт? Он ждёт, что Юлиан начнёт просить пощады?
Он ошибался. Юлиан не станет молить, потому что достойно умереть – не значит потерпеть поражение, а вот унизиться – это поражение априори.
Но Юлиан хотел жить. Ещё недавно он внушал себе, что мир ему больше не дорог, и умереть – это лучший выход. Но сейчас, находясь на грани между бытием и небытием, вспоминал, что мир приносил ему не только боль, но радость.
Он начал представлять лицо Пенелопы, но в этот момент ощутил падение и последовавшее за ним приземление.
Юлиану повезло – он упал на спину и не почувствовал ни переломов, ни адской боли. Он слегка ударился головой, но неприятные ощущения закончились лишь лёгким звоном.
Юлиан облокотился на руку и попытался встать, но увидел над собой стоящего близнеца.
– Ты очень силён, – сказал он. – Но тебе многому нужно учиться. Слепая ярость не поможет тебе справиться со мной.
Его голос был таким же, как и у Юлиана, но отдавал лёгкой и нарочитой хрипотцой. Двойник говорил крайне медленно, наслаждаясь каждым звуком, потому что любое из слов напоминало ему о своём превосходстве.
– Почему не убьёшь меня? – решил спросить честно Юлиан.
Двойник несколько секунд подумал, что являлось ещё одним аргументом в пользу того, что он всего лишь человек, а никакой не демон. Не найдя нужных слов, он коснулся двумя пальцами лба Юлиана и через пару мгновений убрал руку обратно.
Юлиан, не осознавая смысл этого действия, нахмурился, но мгновение спустя почувствовал тяжесть внутри своей головы и потерял сознание.
Его разбудили лучи ослепляющего утреннего солнца, сквозь окно падающие прямо в лицо. Юлиан открыл глаза, но в них ещё несколько мгновений двоилось, и обе картинки хаотично двигались друг вокруг друга. Голова всё ещё гудела, а в области ягодиц чувствовалось острое жжение. Кроме этого, болело плечо, на котором он спал.
Превозмогая боль, Юлиан приподнялся и усиленно потряс головой. Открыв глаза снова, он наконец разглядел чёткие очертания помещения, в котором находился. К удивлению, это была не темница, в которую его закинул тёмный двойник, а вполне себе милая спальня с розовыми обоями, обилием мягких игрушек и круглым зеркальцем напротив.
Слегка пошатываясь, Юлиан подошёл к нему и посмотрел на своё отражение. Выглядел он отвратительно – лицо было помято, волосы взъерошены, а на щеке красовалась грязь.
– Ну и мерзость, – прошептал Юлиан и отправился в сторону двери.
Снаружи слышались звуки звенящих тарелок и радио.
Он оказался в небольшом коридоре, и, ориентируясь на слух, проследовал в сторону радио. Дом был совсем небольшим – одноэтажным и скромным, поэтому Юлиану не составило труда найти кухню.
Возле раковины стояла невысокая полноватая с женщина с кудрявыми седыми волосами, образующими одуванчик, а за столом сидел Уэствуд. Юлиан выдохнул, увидев инспектора живым, после чего слегка покашлял, чтобы его услышали.
Женщина среагировала мгновенно:
– Наконец-то проснулся! Здоровый у вас сон, молодой человек. Как вам комната Джоан?
Розовая спальня не могла принадлежать парню или мужчине – Юлиан убедился в этом окончательно.
– Мило, – проговорил Юлиан и сел напротив Уэствуда. – С вами всё в порядке, мистер Глесон?
Инспектор открыл рот, но жена его опередила:
– Конечно, с ним всё в порядке! Он в таком порядке, в каком давно не был! В молодости я его за такое… Обычно сковородой. Кто бы мог подумать – уважаемый полицейский так напился, что уснул прямо на веранде!
– Не начинай, Маргарет, – вежливо ответил Уэствуд. – Мне и без этого плохо. Разве я не имею права…
– Права, – спародировала его миссис Глесон. – Должно быть стыдно за то, что познакомил мальчика с алкоголем. Он и вовсе уснул возле забора… Подумать только! Какой кошмар! Как стыдно за тебя, Пол!
Юлиан зажмурил глаза, пытаясь вспомнить окончание вечера. Всё было довольно ясным – путы, двойник, усыпление.
– Всё было не так, – сказал он. – Мистер Глесон, что вы помните?
– Маргарет уже сказала тебе – я уснул. Представляешь, ты мне даже приснился! Зловещий такой, грозный…
– Это был не сон. С вами точно всё хорошо?
– Я выпил бутылку бренди. Как ты думаешь?
– И поделом ему! – влезла в беседу мисс Глесон и поставила перед Юлианом чашку с чаем. – Надеюсь, в следующий раз вспомнит это!
Юлиан подул в чашку и выпил немного. Чай был довольно крепким и отдавал нотками бергамота.
– А кофе у вас нет? – спросил он.
Юлиан понимал, что в
