Операции английского флота в мировую войну - Джулиан Корбетт

Все же нельзя сказать, что она закончилась без всяких успехов. Кое-чего удалось достигнуть. На правом фланге фронт союзников продвинулся на 550 м, на левом и в центре на 370 м, а на таком ограниченном пространстве каждый лишний вершок имел значение. Ожесточенные контратаки турок в течение последующих ночей достаточно убедительно говорили о том, какое значение они придавали потерянному пространству. Попытки вернуть его стоили противнику дорого и окончились неудачей. Повсюду новые позиции остались за нами и тщательно укреплялись. Особенным упорством отличалось наступление на новые позиции французов. Однако, при поддержке морской дивизии и кораблей, обстреливавших продольным огнем долины реки Керевец, наши союзники устояли. Новая линия фронта тянулась на одну милю вдоль западного берега реки Керевец и затем шла поперек полуострова к Зигхин-Дере, против участка «Y», где у берега огибала то самое турецкое укрепление, которое сыграло столь крупную роль в неудаче нашего наступления на левом фланге. Впервые за две недели, истекшие с момента начала высадки, главнокомандующий получил возможность считать свое положение на полуострове упрочненным, но все же он не мог быть спокойным, пока оставалось незахваченным грозное турецкое укрепление на его левом фланге.

К этому времени прибрежный участок фронта занимала индийская бригада, причем на приморском фланге его находился 6-й батальон гурков, привычных к горным крутизнам, почему Гамильтон решил использовать природную ловкость этих горцев при выполнении намеченного им нового плана.

Пока шла его разработка, ген. Бердвуд получил приказание оказать сколь возможно сильный нажим на турок, чтобы заставить их оттянуть силы с позиции у Ачи-Баба. 9 мая стремительной атакой Бердвуд продвинулся вперед, но на следующий день, уступая превосходным силам, отошел в исходное положение.

Тем временем командный состав гурков произвел на Sapphire рекогносцировку побережья на участке «Y». Разведка показала, что отвесный берег был настолько мало доступен, что нападение врасплох позволяло надеяться на успех, а потому к помощи флота не обратились.

Левый фланг гурков занимал позиции на скалах южнее участка «Y», севернее же их у самого берега поднимались почти отвесные утесы и на них-то и должны были взобраться гурки, чтобы занять высоты участка. Попытка удалась, но, оказавшись наверху, гурки сразу попали под сильный огонь и вынуждены были отступить. Нападение врасплох не удалось, но принесло новые весьма ценные и совершенно неожиданные данные. Оказалось, что за возвышенностью расположена неглубокая котловина, где засели турецкие стрелки и пулеметчики, имевшие возможность обстреливать побережье «Y» по всей его длине.

11 мая состоялась новая рекогносцировка на миноносце, позволявшая рассмотреть берег в деталях, и в 6 ч. 30 м. вечера, с наступлением темноты, гурки снова начали подкрадываться к скалам. В то же время бригада манчестерских стрелков, стоявшая дальше от берега, начала при поддержке тяжелой артиллерии демонстративную атаку. Через полчаса внизу под скалами сосредоточились две головные роты гурков, и когда наступил момент для перебежки, Dublin и Talbot с 7 каб. начали осыпать котловину снарядами. Эффект стрельбы превзошел все ожидания. Через 45 минут гурки достигли другого конца прибрежной полосы, не потеряв ни одного человека даже раненым. Затем огонь прекратился, и солдаты поползли по скалам. Повидимому, демонстрация манчестерцев совершенно поглотила внимание турок, и они прозевали гурков, передовые роты которых в течение ночи благополучно выбрались на вершину возвышенности и там окопались. Остальные роты с таким же успехом присоединились к своим товарищам. Утром 13 мая гурки заняли столь надежное положение, что все побережье участка «Y» оказалось вновь в наших руках. Грозная возвышенность не представляла больше опасности, и левый фланг свободно продвинулся вперед.

Таким образом, линия нашего фронта упрочилась, и экспедиционный корпус мог сравнительно спокойно ждать разрешения стоящих перед ним новых проблем.

ГЛАВА XX

РАЗВИТИЕ ПОДВОДНОЙ ВОЙНЫ И ГИБЕЛЬ LUSITANIA. КОНВЕНЦИЯ С ИТАЛИЕЙ. ОТСТАВКА АДМ. ФИШЕРА И ПЕРВОГО ЛОРДА АДМИРАЛТЕЙСТВА ЧЕРЧИЛЛЯ И ОБРАЗОВАНИЕ КОАЛИЦИОННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

Вторичная неудача попытки овладеть галлипольскими укреплениями явилась крупным событием, завершившим собой очередной этап войны. Надежда быстро изолировать центральные державы и открыть непосредственное сообщение с Россией рухнула. Без присылки крупных сухопутных подкреплений о дальнейших успешных соединенных операциях армии и флота не могло быть и речи. Мы оказались перед фактом, что продолжение Дарданельском кампании предъявляет к нашим морским и сухопутным силам требования такого масштаба, который совершенно не входил в первоначальный план.

Возникшее затруднение, само по себе достаточно тяжелое, усугублялось тем обстоятельством, что оно совпало с моментом начала интенсивной подводной войны немцев против торговли.

Наличие этой опасности заслонило фактически явление более важное — неудачу в Галлиполи, — и влияние этого нового фактора сильно осложняло дарданельскую проблему.

Операции германских подводных лодок показали, насколько не обеспечено приобретенное нами господство на море и какие потребуются усилия для того, чтобы сделать его полным.

Не было уверенности, что морские ресурсы страны окажутся в силах выдержать тяжесть продолжения дарданельском операции. А продолжать ее было необходимо. Приостановка нашего наступления давала туркам возможность усилить свои укрепления, и будущие военные действия на Галлиполи могли вылиться в форму длительной осады, подобно тому, как это было с Порт-Артуром. Подобное положение неизбежно усиливало требования на транспортные средства и усложняло вопрос с тоннажем, тесно связанный с последствиями подводной угрозы.

До сих пор ни в Англии, ни в Дарданеллах подводные лодки не считались оружием, при помощи которого можно было бы оспаривать господство на море. Неоднократные слухи о появлении лодок в Эгейском море вызывали некоторое беспокойство, но не более.

Из предыдущего читателю известны меры, принятые против устройства немцами маневренных баз для подлодок в Будруме. Однако, до середины апреля сведения разведки о подводных лодках не оправдывались. Затем сведения эти начали усиливаться; становилось очевидным, что немцы приводят в исполнение план систематической посылки лодок в восточную часть Средиземного моря. На побережье Испании, в Виго, было обнаружено, что немцы устраивают там необходимые для лодок склады; такие же донесения о появлении лодок поступали с берегов Португалии и из различных пунктов Средиземного моря. 2 мая пришло известие о лодке, замеченной при выходе из Мессинского пролива. Тревога оказалась ложной, но 6 мая миноносец № 92, посланный из состава Гибралтарского дозора к острову Альборан, встретил немецкую лодку в 40 милях к западу от острова. Лодка выпустила торпеду, но промахнулась. Миноносец бросился таранить и дважды прошел над лодкой, однако, не мог нанести ей повреждения вследствие малой осадки. На следующий день неудачному нападению лодки, повидимому, той же самой, подвергся английский пароход, проходивший поблизости от Картахены.

Усилению впечатления способствовала и деятельность австрийских подлодок в Адриатике. Она настолько усилилась, что даже заставила французов ослабить блокаду. Со времени атаки на Jean Bart блокада поддерживалась отрядом из семи крейсеров с флотилией миноносцев, и все обстояло благополучно, пока не произошел трагический случай с крейсером Gambetta.

В лунную ночь с 26 на 27 апреля Gambetta под флагом адмирала Сенэ, с двумя другими крейсерами, находился в дозоре у берега Италии и, заметив парусник, уменьшил ход и послал шлюпку осмотреть его. Не успела шлюпка возвратиться, как в крейсер попала торпеда, выпущенная с неизвестного направления, и он почти мгновенно затонул. Из команды удалось спасти лишь 136 человек из 714. Адмирал, командир и все офицеры погибли. Ввиду того, что незадолго до этого крейсер Waldek-Rousseau едва не подвергся такой же участи, было решено поручить наблюдение за блокадой миноносцам, а крейсеры отвести на позиции прикрытия. Ослабление блокады сразу же сказалось. Ободренные успехом австрийские подлодки сразу стали показываться у Корфу, а 6 мая, в открытом море между Кефалонией и побережьем Калабрии, появился даже один из новейших австрийских легких крейсеров. За ним погнались крейсер Jules Ferry и миноносец Bisson, но противник, благодаря преимуществу в ходе, легко ушел от преследования и скрылся на норд. В этот период времени Средиземное море было наполнено нашими транспортами, и проявление активности австрийского флота не только давало повод для нового беспокойства, но и послужило причиной к перемене дислокации морских сил Средиземного моря.