Избави нас от зла - Холланд Том

— Глупо, сэр? Нет, это целиком моя вина.

Но мистер Обри отмахнулся от его извинений.

— Дело в том, сэр, что мне было любопытно… Вы понимаете?.. Хотелось спросить о книге доктора Ди… Узнать, добились ли вы успеха в переводе рукописи.

Роберт нехотя улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Это трудное дело, сэр, — сказал мистер Обри, сочувственно кивая головой, — бесспорно трудное дело. Настоящее испытание даже для самых выдающихся ученых. Я как раз размышлял об этом, когда увидел вас… Я вдруг вспомнил, что действительно есть такой ученый муж, и подумал, что вы можете пожелать с ним встретиться.

Видимо, сомнение легко читалось на лице Роберта, потому что мистер Обри стал кивать головой с еще большим жаром.

— Это самый знаменитый ученый и совершенно необычный человек, — настаивал он. — И у меня уже назначена с ним встреча завтра вечером.

Роберт неопределенно пожал плечами.

— Как его имя?

— Мистер Джон Мильтон, — ответил мистер Обри.

Роберт степенно кивнул.

— Да, — прошептал он. — Да, конечно.

Он помолчал, потом спросил:

— Но зачем откладывать, сэр? Почему бы не нанести ему визит прямо сейчас?

Сначала они поехали к Лондонскому мосту, потому что Роберт условился встретиться там с Миледи. Он увидел ее. Закутавшись в плащ, она стояла в тени, как раз в том месте на мосту, где они останавливались много лет назад, когда она впервые показывала ему панораму Лондона, раскинувшегося вдоль Темзы. Пока он выбирался из наемного экипажа, Миледи повернулась к нему, не выходя из тени, и сбросила капюшон, скрывавший ее лицо.

— Пожалуйста, сэр, — торопливо шепнул Роберт мистеру Обри, — останьтесь здесь, если у вас нет возражений.

Он захлопнул за собой дверцу и торопливо перешел на другую сторону проезжей части.

— В чем дело? — тихо спросил он, взяв Миледи за руки, потом крепко обнял ее. — Что случилось?

— Лайтборн.

— Где?

— На Пуддинг-лейн.

— Он вас видел?

— Нет… Я… — голос Миледи немного дрожал, но она отрицательно покачала головой. — Не думаю, скорее всего нет.

Какое же у него здесь дело?

— Я… — она тяжело вздохнула, потом покачала головой, но на вопрос не ответила. — Он стоял на самом верху и пристально осматривал улицу.

— Высматривал вас?

Миледи неопределенно пожала плечами.

— Ну хорошо. — Роберт нахмурил лоб, пытаясь собраться с мыслями. — Корабль, Миледи. За нами зарезервированы места?

Она кивнула.

— Через три дня мы отплываем в Любек. Багаж уже на борту, а на время ожидания я сняла номер в гостинице «Дельфин» возле причала Тауэра.

Она помолчала, потом вскинула брови и спросила:

— Полагаю, его светлость так еще и не женились?

— Мы должны выбросить его светлость из головы. И это может означать, — Роберт замялся, — что до нашего отъезда, вероятно… Поскольку нет иного пути…

Его голос сникал так, словно произносившиеся слова были утренним туманом, а взгляд Миледи — палящим солнцем. Роберт потупил глаза и стал смотреть на реку. У него не было сил выдержать взгляд ее горевших глаз.

— Ловелас, — прошептала она. — Нет иного пути, кроме… какого?

Роберт продолжал смотреть на буруны, кипевшие у волнорезов арок моста.

— Но в этом у меня еще нет уверенности, — внезапно заговорил он. — Возможно, остался еще один, последний, шанс.

— Ловелас, я вас не понимаю.

Роберт повернулся и встретился с Миледи взглядом.

— Книга, — спросил он, — она сейчас при вас?

Миледи слегка нахмурила брови.

— Разумеется, — ответила она, показывая книгу.

— Дайте ее мне.

— Зачем?

— Потому что… — Роберт взял из ее рук книгу и сунул ее под плащ. — Возможно…

Он помолчал, потом заговорил шепотом:

— Возможно, все будет хорошо. Если и есть кто-то, способный читать эту книгу, то это именно тот человек, к которому я сейчас направляюсь.

Он поцеловал Миледи.

— Молитесь, чтобы мое предприятие увенчалось успехом.

— Ловелас, подождите!

Но он уже шел к наемному экипажу. Миледи снова окликнула его, пытаясь остановить, но он лишь крикнул в ответ, что они увидятся в снятых ею комнатах. Экипаж с грохотом тронулся с места, и она потеряла его из виду, когда кончился подъем на Фиш-стрит. Пока они ехали через Сити, мистер Обри не переставая что-то бубнил, как обычно теряя нить мысли и перебивая самого себя. Потом они выехали в поля через Епископские ворота. Недалеко от дороги Роберт увидел громадное пространство недавно вскопанной земли и узнал место. Это была та яма, из которой они с Лайтборном обманом выманили жертвы для Миледи. Кое-где уже виднелись пятна зеленой травы. Он задумался, много ли потребуется времени, чтобы не осталось даже памяти о том, что было когда-то на этом месте. Забвение ожидает и сваленный в ямы страшный груз чумных телег. И тогда он вспомнил Эмили. Где она лежит, думал он, безвестно потерянная навсегда среди несметного числа умерших лондонцев?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Наемный экипаж внезапно тряхнуло, перед тем как он остановился, и Роберт очнулся от своих размышлений, поняв, что они прибыли к месту назначения. Следом за мистером Обри он покинул экипаж и вошел в крохотный дом, из которого доносились звуки органной музыки. Служанка провела их в длинное помещение с низким потолком. Там уже собрались несколько гостей, а в дальнем конце комнаты спиной к ним за органом сидел мужчина. Услышав их шаги, он перестал играть и медленно повернулся. Роберт сразу узнал своего бывшего хозяина и опекуна. Его седые волосы со стальным отливом стали еще белее, но во всем остальном он, казалось, совершенно не изменился.

Пока мистер Обри представлял их друг другу, Роберт хранил молчание.

— Ловелас, — ворчливым голосом повторил мистер Мильтон, пожимая руку Роберту. — Такое имя, сэр, подходит для двора, а не для такого скромного, простого места. Боюсь, пребывание здесь не доставит вам большого удовольствия.

Мистер Обри вступил в разговор, чтобы объяснить причину визита Роберта и поделиться своими соображениями о таинственности книги.

— Но я слеп, — пробормотал хозяин дома. — Как я смогу разобраться в этой неведомой рукописи?

— Я подумал, сэр, — с горячностью продолжил свои объяснения мистер Обри, — что мы воспроизведем часть текста на полоске влажной земли, чтобы потом вы могли прочитать знаки пальцами.

Мистер Мильтон рассмеялся тем неприятным смехом, который Роберт так хорошо помнил.

— Вы находите мое предложение нелепым? — неуверенно произнес мистер Обри.

Мистер Мильтон отрицательно покачал головой.

— Нет-нет! Но мои друзья собрались здесь, мистер Обри, чтобы послушать чтение плодов многолетнего труда, в котором я искал проникновения в таинства Бога, вознесения в звездные сферы Небес, и вот теперь… Теперь вы хотите, чтобы я копался в грязи. Думаю, что так и должны вознаграждаться все наши честолюбивые помыслы, чтобы мы не забывали о смирении. Благодарю вас, мистер Обри. Я сделаю то, что вы хотите.

Он вздохнул, поерзал в кресле и достал из-под сиденья тонкую пачку листов рукописи.

— Но сначала, — снова заговорил Мильтон, кивком головы привлекая внимание к своему манускрипту, — вам придется вознаградить меня, послушав мою поэму.

Его глаза стали шевелиться, словно пытались разглядеть гостей, а на лице снова появилась мрачная улыбка.

— Не ждите тех удовольствий, к которым вы привыкли во дворце, господин Ловелас, но поверьте, что скука тоже не будет чрезмерной.

Роберт не ответил. Он вспоминал те долгие часы после полудня, когда поэт сидел за своим рабочим столом, отсчитывая на пальцах ритмические размеры какой-то хранимой им в тайне поэмы. Вспомнил он и то, как в тот самый вечер, когда их арестовали, мистер Мильтон оставил рукопись незапертой на столе. Роберт все еще помнил те строки:

…И проиграли бой. Что из того?

Он нежно улыбнулся себе, тому мальчишке.