Гроза над Миром - Венедикт Ли

Заскрежетала дверь и, слегка сутулясь, вошел док Гаяр. Блестящими щипчиками перекусил связывающие нас с Ригли тонкие, упругие нити, протянул мне завернутый в фольгу шарик.

– Выньте, возьмите под язык. Стимулятор. Девочке нельзя, вредно. Идемте.

Он повел нас через другой вход (или выход), мы миновали узкий проход меж составленными друг на друге каменными блоками, затем по крутой лестнице спустились под землю. Подвал освещался световодными трубами, похоже, мы попали на склад утиля.

– Взбирайтесь на эти ящики. Наверху люк, сможете подтянуться?

После его снадобья я стал весь напоен энергией и легко справился с задачей. Следом вытянул Ригли, чудо-доктор тоже не преминул подержаться за мою руку. Он изрядно запыхался, но держался бодрячком. Мы оказались в ангаре, наподобие того, в котором недавно коротали время с Ригли, только теперь были свободны! Черное открытое авто доктора поджидало нас у выхода.

– Лягте оба на заднее сиденье. Одного меня никогда не задерживают.

Доктор лихо разогнался, и мы с ветерком пронеслись через главные ворота. Гаяр приветливо помахал часовому, небрежно удерживая руль одной рукой. Вот еще мне задача: научиться водить авто. Летать я уже умею.

– Куда теперь? – крикнул я.

– Ко мне домой. Там никто не подумает вас искать.

– Если только вы…

– Знаю! – он всплеснул руками, на секунду выпустив руль.

Жавшаяся ко мне Ригли взвизгнула от страха.

– Но я уезжаю в Верену сегодня ночью вместе с вами, там посажу на пароход и не стану возвращаться ко Двору слишком быстро. А вы – импровизируйте! Ведать про ваши планы я уже не буду. Вот так!

Пожилой человек, он по-детски радовался, как недавно Ригли новому приключению. Оказывается, в душе док тоже был авантюристом. На ограде его дома уже горели лимонно-желтые фонари-головастики, под тяжестью автомобиля сработали поршни, и ворота сами собой разъехались в стороны.

– Располагайтесь, – весело бросил нам Гаяр. – Мадемуазель Реджина пусть приляжет на софу. Вы тоже отдыхайте, действие лекарства скоро ослабнет.

Он направился к телефону, позвонил знакомому и попросил соединить еще с кем-то. Утеряна, мол, партия медикаментов. Конспиратор. Довольный, положил трубку.

– Через полчаса выезжаем. В моем загородном доме зальем баки под завязку, шофер уже ждет – я ночью не поведу, – потер руки. – Еще немного и… фьюить!..

Разъяренный до невменяемости Гордей со своей бандой заявился через двадцать минут.

– Вот и вы под арестом. Домашним, – сказал я Гаяру.

Он скептически улыбнулся.

– Может быть…

Гордей в прихожей вскочил, вытянулся.

Послышался мягкий голос Хозяйки:

– …И подняли меня с постели. Легла пораньше, называется. Вы – молодец, хвалю.

Она встала в дверях, укоризненно качая головой.

– Подвели меня, Рон. Как теперь быть с этой путаницей?

– Выкручивайтесь сами, – брюзгливо ответил Гаяр. – Я завел вас в тупик, что ли? И уберите нашего общего друга – слишком уж прыток.

Хозяйка быстро сказала Гордею что-то на джойлик, он скривился, но послушно вышел.

– Вы плохо водите ночью, Рон. Я сяду за руль, – и на его протестующий жест: – Ничего, я левой… – метаморф на мгновенье расцветился всеми красками радуги – так Хозяйка смеялась.

Подошла к Ригли, погладила по щеке.

– У тебя чудесная, шелковистая кожа. Снять, да хорошо выделать – почище сафьяна будет. Прелестные выйдут сумочки.

– Сделай лучше барабан, – вдруг выпалила Ригли. – Станешь в него колотить, знай – это я тебя матерю.

Снова радужные зайчики, от которых забегали по стенам цветные тени. Хозяйка обратила внимание на меня.

– Ха. Настоящий… Больше боишься за нее.

– Оставь ее в покое! Она ничего не сделала.

– А должна была. Повлиять. Такая милая и такая глупая. Мне жаль, но это так, Ригли… Все, хватит болтовни. Выходите, оба. Отдыхайте, Рон…

Во дворе Гордей приковал нас с Ригли наручниками друг к другу, отчего в здоровенное авто Хозяйки нам не так-то легко оказалось влезть. На место водителя все же сел Гордей, Хозяйка рядом. Остальных стражей они отпустили.

– Спасибо за службу и спокойной ночи, – сказала им Хозяйка. – Не удивляйтесь, други мои, если завтра забудете все, что случилось сегодня ночью. Вас, Гордей, не трогаю. Но гнев ваш пройдет. Долг следует исполнять с холодным сердцем.

Я не старался определить, куда нас везут – было уже все равно. А Хозяйка оборотилась к Ригли.

– Придумала замечательный способ казни! Представь: ты на «Ариэле». Не в каюте сидишь, а в бомбоотсеке. Створки открываются и… свободна, Ригли! Лучше всего над морем.

– И я ныряю…

– Что ты. Шлепаешься всмятку. Умрешь мгновенно, ничего не почувствуешь. Я добрая, да?

– Да… – покорно согласилась Ригли.

Под лучами прожекторов «Ариэль» выглядел еще прекраснее, чем днем. Трап опущен, команда наготове. Сейчас он унесет нас с Ригли в последний путь. Мы стояли, все так же соединенные друг с другом, уже совершенно без страха. Ее холодные пальчики снова коснулись моей руки: «Всегда мечтала умереть вместе с тобой».

– Гордей, сгиньте подальше. Я скажу этим двоим что-то личное.

Гордей подчинился, но я все время чувствовал его взгляд откуда-то из темноты.

– Посмотри на меня, – потребовала Хозяйка. – Хватит воротить морду.

Она встала так, чтобы свет падал на ее матово-бледное лицо, отрешенное и абсолютно спокойное.

– Отказ от данной мне клятвы карается смертью. Больше ничего не было, но за это – немедленная казнь. Жалею: зачем в свое время придумала я такой закон? Ригли знала твой умысел и не остановила тебя – ее участь та же.

Ригли крепче прижалась ко мне.

– Все было бы иначе, – продолжала Хозяйка, – если б ты не бежал, а отправился в Эгваль с моим заданием снова. Я решила дать тебе такое поручение.

С этими словами она сняла с наших с Ригли рук соединявшую их цепь и небрежно уронила на землю. Только теперь меня прошиб пот, и ночной воздух показался прохладным. Что еще она удумала? Неважно. Я согласен. Наверное, хитрец Гаяр подсказал Хозяйке уловку, как, не поступившись своими маниакальными принципами, все же их обойти.

Она подняла правую руку ладонью вперед, поморщилась: больно. Я почувствовал себя последней скотиной. Как мог? Как посмел так обойтись с этой необыкновенной женщиной? Пусть говорит, я слушаю.

– Вот тебе мой последний приказ: Отправляйся в Эгваль… и куда хочешь еще. Живи долго и, постарайся, счастливо. Памяти обо мне не храни… И еще одно…

На правом рукаве знакомым образом наросла перчатка с острым коготком на указательном пальце. Им Хозяйка быстро оцарапала себе левое запястье. Я увидел густую, темную струйку крови.