Лучшие сочинения по литературе XIX и XX веков - Ручей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стихотворение А.А. Блока «На железной дороге»
(восприятие, истолкование, оценка)
Стихотворение А.А. Блока «На железной дороге» было написано 14 июня 1910 года и вошло в сборник «Родина». Цикл стихов «Родина», один из заключительных циклов третьей книги произведений Александра Блока, рисует образ идеальной, хотя и противоречивой России. Родина для поэта тесно связана с юношеским идеалом Прекрасной Дамы, а поэтому образы Руси и женщины тесно связаны между собой, составляя единое целое. Русь в понимании Блока — это жена, любимая. От Гоголя Блок заимствует мотив пути, масштабы же родины расширяется до бесконечного простора.
В этом стихотворении мы сталкиваемся с темой униженного и оскорбленного народа. Железная дорога в стихотворении — емкий образ-символ. Перед читателем воссоздается железная дорога жизни, путь, лишенный доброты, человечности, духовности. По этой дороге едут люди, мелькают в окнах вагона их лица — сонные, «с ровным взглядом», безразличные ко всему. А «под насыпью, во рву некошеном», лежит женщина, раздавленная «любовью, грязью иль колесами», раздавленная, убитая жизнью. Видна эволюция, которую претерпевает образ женщины в лирике Блока — от возвышенной Прекрасной Дамы до существа, уничтоженного «страшным миром».
Завершая поэтические искания русской литературы XIX века, Блок создал особый тип лирической поэзии, рассматривающей глубокие философские, общественно-нравственные и культурно-исторические проблемы, проникнутые острым чувством истории и действительности. Излюбленным художественным приемом поэтики Блока является принцип контраста — антитезы. В стихотворении «На железной дороге» Александр Александрович Блок использует этот прием для того, чтобы возрастала напряженность повествования, параллелизм: «Вагоны шли привычной линией, / Подрагивая, и скрипели; / Молчали желтые и синие; / В зеленых плакали и пели». Одновременно поэт использует цветовые метафоры: «желтые и синие», «зеленые», «Желтые и синие» олицетворяют высшее сословие и его равнодушное отношение к окружающему миру обездоленных. («Молчали желтые и синие, в зеленых плакали и пели...» — в дореволюционное время в России вагоны 1-го класса окрашивали в синий цвет, 2-го класса — в желтый и 3-го класса — в зеленый.) «Вставали сонные за стеклами / И обводили ровным взглядом / Платформу, сад с кустами блеклыми, / Ее, жандарма с нею рядом.../ Лишь раз гусар рукой небрежною, / Облокотясь на бархат алый,/ Скользнул по ней улыбкой нежною.../ Скользнул — и поезд в даль умчало».
Стихотворение посвящено сестре Иванова, ближайшего друга Блока, по профессии врача. «Так мчалась юность бесполезная, / В пустых мечтах изнемогая... / Тоска дорожная, железная/ Свистела, сердце разрывая...»
Можно провести параллель между девушкой и образом России. Россия Блока воплощает в себе женское начало. Так, в стихотворении «Россия» родина — образ женственности: «А ты все та же — лес, да поле, / Да плат узорный до бровей...» В стихотворении «На железной дороге» (1910) Россия ассоциируется уже с образом девушки «в цветном платке, на косы брошенном». Тема женственности в философском восприятии России достаточно традиционна; она присутствует в работах славянофилов, была развита в концепциях философов Серебряного века — Вл. Соловьева, В. Розанова, Н. Бердяева. В сознании Блока эта традиция усугубилась отношением к женскому началу как спасительному, как к противоядию катастрофичности мира. Россия для Блока — избранница, будь она богомольной невестой или обладательницей «разбойной красы». Сопричастный судьбе родины, лирический герой блоковской поэзии переживает периоды отчаяния и возрождения. Мотивы обретения гражданских, демократических идеалов все определенней звучат в творчестве Блока. Лирический герой книги стихов цикла «Родина» (1907—1916) требователен к себе, в нем растет неудовлетворенность жизнью.
В стихотворении «На железной дороге», таким образом, мы видим углубление философских, исторических и гражданских мотивов. Образ девушки, героини стихотворения, является продолжением разработки образа Вечной Женственности, Прекрасной Дамы.
Образ революционной эпохи в поэме «Двенадцать»
В начале XX века, в эпоху страшных перемен, до основания потрясших Россию и в корне изменивших её судьбу, многие поэты предпочли отвернуться или однозначно негативно оценить возникновение нового порядка, новых людей, нового общества. По другому пути пошёл А.А. Блок. В своём творчестве, как и в своей жизни, он пытался разобраться и понять, что же пришло на смену старому укладу.
В поэме «Двенадцать» (1918) революцию пытается «слушать» сам поэт. С первых строк поражает и непривычным кажется разнообразие, нервный перескок ритмов поэмы, большинство из которых берут свое начало в народном фольклоре. В музыке поэмы слышны ритмы частушек, маршей и плясовых. Так, на ритмико-интонационном уровне воплощается идея народной революции. В повторяющемся рефреном двустишии: «Революцьонный держите шаг! // Неугомонный не дремлет враг!» — чувствуется тяжелая поступь «двенадцати бойцов», чей отряд «шествует» через всю поэму. Кажется, революционный отряд исполнен решимости покарать «неугомонного врага»:
Винтовок черные ремни,
Кругом — огни, огни, огни...
В зубах — цыгарка, примят картуз,
На спину б надо бубновый туз!
Красногвардейцы из отряда похожи на обыкновенных преступников (в дореволюционной России «бубновый туз» — ромб — прикрепляли на спину бандитов и каторжан). Эта «похожесть» скоро подтверждается действиями отряда: они нападают на Ваньку на лихаче и убивают Катьку. Сначала бойцы всего лишь хотели отомстить Ваньке за двойное предательство: за то, что он превратился в буржуя и за то, что уводит Катьку у Петрухи. Но, нечаянно убив Катьку, бойцы воспринимают это бессмысленное убийство как революционное возмездие. За что? За то, что Катька гулящая, «с юнкерьем гулять ходила».
Петруха — убийца «бедный», у него от переживаний «не видать совсем лица». Но его не мучают чувство вины, жалость к Катьке, ему жаль «ночек черных, хмельных», проведенных с «этой девкой». Поэтому Петруха легко соглашается с доводами товарищей: не то время, чтобы жалеть о Катьке, впереди — «потяжелее будет бремя». Революционный дозор из двенадцати бойцов закрывает глаза на настоящие преступления, совершающиеся в хаосе революции, пытаясь догнать невидимого врага:
Нынче будут грабежи!
Отмыкайте погреба —
Гуляет нынче голытьба!
Двенадцать бойцов проповедуют свободу «без креста». Они готовы «пальнуть пулей» в Святую Русь, «в кондовую, // в избяную, // в толстозадую!». Можно понять, почему бойцы хотят раздуть «мировой пожар» «на горе всем буржуям»: сами они замерзают в «рваных пальтишках».
Но где же притаился «неугомонный враг» бойцов? Отряду попадаются только одинокие и растерянные «персонажи» старого мира: буржуй на перекрестке, старушки, поп, барыня в каракуле, ссутулившийся бродяга. Старый мир ассоциируется с безродным голодным псом, который бредет позади двенадцати. Создается ощущение, что тем самым в поэме снижается значение отряда
