Трон сломленных богов - Эмбер Николь

обращая внимания на промелькнувшую в его взгляде боль, я протянула руку. Он схватил ее и поднес мои пальцы к тонкому шраму на его горле. Я почувствовала, как он сглотнул, словно мое прикосновение на него подействовало, но я знала, что это не так. Самкиэль не хотел меня, и кто мог его винить?

– У всех есть слабости, даже у богов. Этот шрам давным-давно достался мне от одной богини. Не будь я бессмертным, это стало бы моим слабым местом.

Я отдернула руку, и он отступил, выдавив улыбку.

– Полагаю, мне было бы легко отрубить голову.

Я сцепила руки вместе, все еще ощущая тепло его кожи.

– Тебе, наверное, не следует рассказывать злым Иг’Моррутенам подобные вещи, – пошутила я, взглянув на него.

– Ну, когда встретишь такого, дай мне знать.

Он бросил мне мой посох, и я рефлекторно его поймала.

– А как насчет гигантских страшных зверей из твоего прошлого? Даже у них есть слабости?

– Особенно у них. Если они кажутся мягкими и беззащитными, это лишь иллюзия, заставляющая тебя думать, что ты можешь к ним приблизиться. Чтобы их убить, нужно целиться в глаза. Если перед тобой зверь, покрытый чешуей, то в месте, где сгибается его тело, есть более мягкий участок. Чтобы его убить, нужно подойти достаточно близко и постараться не оказаться в его пасти, но, как я уже сказал, у них тоже есть слабости.

Я вернулась к реальности и с интересом посмотрела на Тобиаса. Его могучее тело свернулось кольцами, а глаза засветились – он меня заметил. Он откинул голову назад, шипы короны задрожали от раскатов его смеха. Его тяжелое тело ударилось о землю, готовясь к атаке. Но я уже нашла свою цель. Под толстыми пластинами чешуи я увидела яркое оранжевое свечение – слабое место. В моем сердце расцвел триумф.

Тобиас подполз ко мне, и я отпрыгнула в сторону. Логан и Неверра выкрикивали мое имя, но я лишь отмахнулась. Тобиас врезался в дальнюю стену, с потолка посыпалось еще больше камней. Он тряс головой и шипел, пытаясь прийти в себя. Это здание было слишком маленьким, делая его медленнее и неповоротливее. На меня напали два мертвеца, но я быстро с ними разделалась, отправив обратно в объятия смерти.

Нежить атаковала Логана и Неверру. Может, Ксавье и Кэмерон и были смертельным дуэтом, но они даже рядом не стояли с Логаном и Неверрой. Каждое движение этих двоих было воплощением гармонии, как прекрасно поставленный танец, любимый и знакомый каждому из них. Они маневрировали рядом друг с другом, их мечи в мгновение ока превращали тела атакующих в пыль. Теперь я понимала, почему членов Руки так боялись. Вместе с Самкиэлем они представляли собой смертоносную силу.

– Что ты делаешь? – крикнул мне Логан.

Я стояла, не обращая внимания на дрожь в ногах и отчаянную нужду моего тела в пище.

– У меня есть план! – крикнула я в ответ, и массивная голова Тобиаса мотнулась ко мне, гипнотически покачиваясь из стороны в сторону.

– Я собираюсь держать тебя здесь, пока Каден не вернется, а затем заставлю смотреть на то, как мы разорвем этих небесных тварей на куски, – прошипел Тобиас, свернувшись клубком и готовясь нанести удар.

В моей голове всплыл новый план: нужно было хорошенько его разозлить.

Я пожала плечами, мою руку тут же пронзила боль.

– Можешь попробовать, но, думаю, даже они протянут дольше, чем Алистер.

Его глаза превратились в две тонкие щелочки. Он издал глубокое свистящее шипение и бросился на меня с разинутым ртом.

– Дианна! – закричала Неверра, когда я прыгнула прямо на Тобиаса и исчезла в его пасти.

46. Логан

Я с ужасом смотрел на то, как Дианна бежит к Тобиасу с мечом наперевес. Он так быстро скользил по каменному полу, что я чувствовал вибрацию прямо под ногами. Мое сердце замерло, когда Тобиас распахнул свои массивные челюсти и поглотил ее целиком. Мы с Неверрой застыли, наблюдая, как сжимается его чешуйчатое горло.

Он обратил на нас свой змеиный взгляд, его глаза сияли триумфом. Он зашипел, его губы оттянулись назад, обнажая омерзительные острые клыки. Его намерения были ясны. Мы были следующими. Длинное тело Тобиаса почти лениво скользнуло к нам.

Я встретил полный любви взгляд Неверры и кивнул. Она была моим покоем; если мы умрем здесь, то, по крайней мере, умрем вместе. Я снова нашел ее и не мог желать большего. Она улыбнулась мне и подняла свое оружие. Моя амата наизусть знала мое сердце, и я никогда не был один.

– Я люблю тебя, – прошептал я.

– А я тебя, – ответила она.

В этих словах было все, и даже больше.

Мы синхронно обернулись, серебряная броня покрыла наши тела по одному щелчку колец. Наше оружие сверкнуло в воздухе – мы были готовы к бою. Вдруг Тобиас остановился, его челюсть отвисла, как будто его застигли врасплох. Он вздрогнул и принялся извиваться. Его шипение стало безумным, голова моталась из стороны в сторону. Затем мы увидели очаг яркого пламени, пылающий в его животе. Меч пронзил его прочную кожу – оглушительный крик, вырвавшийся из его пасти, достиг даже самых дальних миров. Сияющий меч вышел наружу и двинулся от живота к голове, разрезая его пополам.

Мы с Неверрой с открытыми ртами смотрели, как его гигантское тело падает на землю, словно срубленное дерево. Дианна стояла в самом центре кровавой лужи, вытянув руки и направляя поток пламени на огромный труп. Когда от него не осталось ничего, кроме пепла и углей, Дианна запрокинула голову назад – ее грудь вздымалась, как у воина, наслаждавшегося результатом долгой битвы. Тогда я понял. Понял, почему Самкиэль так сильно ее любил, даже несмотря на то, что он отказывался произносить эти слова. Он рисковал своей короной, своим троном и всем миром ради нее, потому что Дианна была королевой, достойной любого короля.

Она вытерла остатки внутренностей со лба, подняла глаза к небу и улыбнулась. Прах Тобиаса взмыл в воздух, прежде чем ускользнуть через открытый потолок. Она убрала меч обратно в кольцо и взглянула на нас. Самкиэль хотел найти равного себе, и, клянусь старыми богами, ему это удалось.

Неверра поймала мой взгляд, разделяя все мои мысли, и кивнула в знак согласия. Теперь она была нашей королевой. Если Самкиэль ее выбрал, мы с радостью последуем за ней на край миров и обратно.

Брови Дианны нахмурились. Ее лицо и тело были покрыты запекшейся кровью, пепел и сажа облепили со всех сторон.

– Что