Русский город Севастополь - Сергей Анатольевич Шаповалов

– Как придётся, – зло ответил генерал Бодиско. – Но без боя я сдаваться не намерен.

– Я с вами! – горячо поддержал его ротмистр Шеншин.

– И зачем им сдались эти острова? Что в них толку? – в сердцах воскликнул Кречен. – В стратегическом плане, даже шведам они не нужны.

– Адмирал Нейпир на торжественном обеде в Лондоне, в пьяном угаре пообещал за неделю взять Кронштадт, – объяснил Шеншин. – Скоро навигация закончится, а он так и не посмел приблизиться к фортам. Не сделал ни единого выстрела, а у него два парохода подорвались на минах. Чтобы не потерять лицо, ему надо хоть какую-нибудь маленькую победу. Так что, господа, адмирал Нейпир пришёл сюда с серьёзными намерениями. Взять форт – для него дело чести, иначе ему придётся покончить с собой.

***

Ранним утром все проснулись от гула канонады. Остров сотрясало взрывами. Генерал Кречен, пыхтя и ругаясь, натягивал сапоги, когда в его комнатке вышибло стекла взрывной волной.

Башню «С», стоявшую на самом высоком месте острова, долбили с двух сторон брешь-батареи. Капитан Теше отстреливался как мог из своих маломощных орудий, но снаряды не долетали до французских позиций. Генерал Бодиско попытался выслать помощь. Никак не выходило: вся местность от оборонительной казармы до башни простреливалась полевой артиллерией и стрелками, засевшими в оврагах.

Бомбардировка башни утихла только вечером, а ночью французы пошли на штурм. Тридцать, оставшихся в живых, защитников не смогли оказать сопротивления. Генерал Бодиско утром обнаружил, что к потерянной башне «С» французы подтягивают тяжёлую артиллерию. С возвышенности можно будет безнаказанно громить главный форт. Он приказал бить по башне из мортир. Однако ядра малого калибра не могли повредить гранитную облицовку. В ответ на главный форт посыпались пудовые бомбы.

– Может, перед фортом батарею поставить? – предложил Кречен. – Вон в том овражке.

– Аркадий Петрович, спрячьтесь в казарме, от греха подальше, – с раздражением потребовал Бодиско. – Я сам разберусь.

Кречен упрямо не желал уходить. Он пробрался к стене, где засели стрелки. Ротмистр Шеншин взялся командовать ротой штуцерных.

– Вылазку бы сделать, – предложил ему генерал.

– Перебьют, – не согласился ротмистр. – Ночи надо дождаться. А вы бы спрятались в казарме.

– Да не желаю я прятаться! – разозлился генерал Кречен.

– Ваше высокоблагородие, – подошёл к нему солдат и снял фуражку. – Рядовой Ярыгин. Помните меня?

– Чего хочешь?

– Мысль одну имею. В той башне прямо под пороховым погребом проход есть. Когда строить начали, под фундаментом ключ забил. Сделали отводной сток. Ежели туда бочонок с порохом закинуть….

– Но как туда добраться. Всё поле простреливается.

– Ветер, как раз в сторону башни. Сарай с сеном поджечь – дыму будет! Так в дыму и подкрадёмся. Вы только дайте приказ!

– А что Бодиско?

– Его высокоблагородие не разрешает, – пожаловался солдат. – А я точно знаю! Сам в башне заряды закладывал. Под пороховым погребом как раз этот сток.

– Давай! – разрешил Кречен. – Возьми ещё с собой двоих охотников, да я с вами.

– Куда же вам, ваше высокоблагородие? – смутился солдат. – Мы сами как-нибудь….

– Нет, я с вами! – упрямо требовал генерал.

Никто не заметил, как к пушечному дыму прибавились густые клубы от горящего сарая. Четыре человека с бочонком пороха и лопатами, низко пригибаясь к земле, пробирались под прикрытием дымной завесы к оврагу. Трое шустро бежали впереди, четвёртый, последний с трудом их догонял, путаясь в полах шинели. По неглубокой впадине диверсанты подползли к подножью башни. Снаряды с главного форта били в гранитную облицовку, осыпая их острым щебнем. Над головами бабахали в ответ французские пушки.

– Куда теперь? – задыхаясь, спросил генерал Кречен.

– Вон, ваше высокоблагородие, – указал солдат на еле видневшийся из-под земли кирпичный свод, от которого в низину стекал ручеёк.

Рядовой Ярыгин вскрыл затычку у бочонка. Двое других солдат подобрались к стоку и стали заступами разгребать землю. Вскоре открылся узкий лаз. Ярыгин нырнул в него вместе с бочонком. Вскоре вылез. Потребовал жгуты соломы. Снова пропал. Опять выбрался.

– Теперь – деру! – шепнул он.

В это время их заметили с башни. Тут же пули зажужжали вокруг. Диверсанты бросились бежать. Уже у конца овражка что-то больно впилось в ногу Кречену. Он споткнулся и упал на землю.

– Ваше высокоблагородие! – подскочил к нему Ярыгин.

И тут земля под ними подпрыгнула. За спиной вверх взметнулись доски, пушки, люди, камни. Обрушились стены. И все стихло.

Двое солдат доволокли генерала к лазарету. Левая нога горела. В сапоге хлюпала кровь. Голенище пришлось разрезать. Фельдшер осмотрел ногу.

– Пулей вскользь задело, – успокоил он. Перевязал рану.

Прибежал Бодиско.

– Аркадий Петрович! Вы меня перепугали! – отругал он Кречена. – Куда же вы полезли?

– Полез – и ладно! Видите, как удачно, – довольно ответил Кречен.

– Аркадий Петрович, вам с Шеншиным надо отсюда выбираться. Завтра будут брать главный форт. Я не смогу долго продержаться.

– Нет! И не думайте даже! – категорически отказался Шеншин. – Я останусь здесь до конца.

– Не хватало ещё, чтобы в плен попал адъютант военного министра!

– Живым меня не возьмут! – заявил Шеншин.

– Не себя, так генерала Кречена спасите! – требовал Бодиско. – Аркадий Петрович, прикажите своему подчинённому!

– И правда, Николай Васильевич, вы же все-таки адъютант военного министра, – попробовал уговорить его Кречен.

– Простите, но мой долг – сражаться до конца. Позорно удирать я не намерен, – твёрдо стоял на своём ротмистр. – Коль боитесь, что попаду в плен и тем обрадую врага, так я надену солдатскую шинель. Надо будет в штыки солдат поднять – первым пойду. И не смейте мне приказывать против моей чести!

***

Башня «U», что стояла на северном мысу в четырёхстах саженях от оборонительной казармы, сдалась нескоро. Своими восемнадцатью орудиями гарнизон отбивался десять часов без передыху. Верхний ярус начал рушиться. Гранитная облицовка отваливалась вся, и тяжёлые ядра противника легко громили кирпичную кладку. Когда на несколько минут башня замолкла, противник подумал, что остатки гарнизона погибли или покинули крепость. Пароходофрегат «Леопард» дерзко приблизился. Но защитники всего лишь остужали оставшиеся целыми два орудия. Тут же пароход был наказан, получив несколько пробоин. От одного из колёс полетели щепки. Пароход завертелся на месте. К нему кинулись на помощь два других парохода и отбуксировали на безопасное расстояние. Вновь на защитников обрушились тонны чугуна. Вскоре все орудия были сбиты и башня «U» пала.

Ночью стены главного форта начали дрожать от вражеских ядер. Корабли били со стороны моря. Им отвечали казематные пушки. Но снаряды из крепости редко долетали до кораблей. А если и долетали, то отскакивали от прочной дубовой обшивки, не причиняя вреда. Во дворе форта рвались бомбы, посылаемые осадными батареями. Вскоре запылали хозяйственные постройки.

Генерал Кречен возглавил рабочую