Восстание вассала - Александр Смоленский

Затем – независимо от разговора – возвращаемся сначала в Давос, а уж потом в шато. Там недалеко. И вот там хочу видеть Линовича и этого – как его? – словом, тамошнего нашего соседа. Дескать, покатаемся на лыжах и прочее.

– Что понимать под «прочим»? – машинально спросил Хитров. – «Мочить будем в сортире?»

– Хуже. Будем серьезно говорить. Хочу предъявить им живого приятеля. Если, конечно, Данист согласится поехать с нами. Насильно тащить не буду.

– Я, конечно, извиняюсь, но ваш сосед, господин Крамер, насколько мне известно, вот уже как месяц отлеживается в какой-то швейцарской клинике. У него, говорят, случился инфаркт, – заметил Макарыч. – Так что ему не до катания на саночках. А на лыжах-то он отродясь не стоял.

– А может, у него всего лишь воспаление хитрости? В смысле болезни?

– Поздно ему хитрить. Кто-то очень хорошо его, как говорится, «сделал». Информация закрытая, а посему неточная – предводителя российского еврейства обобрали до нитки. Потому, как понимаю, и инфаркт…

– Почему я об этом ничего не знал?! – удивленно, но без особого сочувствия, воскликнул Бессмертнов и вопросительно посмотрел на Хитрова.

– А почему вы, собственно, должны были об этом знать?! Он что, ваш родственник?! Или после поездки в Израиль стали заезжать в Марьину рощу?

Макарыч подкрутил кончики усов и продолжил:

– Ну и тоска зеленая у тебя, Андрюша… Битый час сидим, обсуждаем важные вопросы, а ты хоть бы коньячку или виски плеснул для поднятия тонуса и бодрости духа…

– Договоришься ты, Иван свет мой Макарыч, – отмахнулся Бессмертнов и бросил на полковника взгляд, который был красноречивее самых бранных слов.

– Ладно-ладно, шучу! – поспешил успокоить шефа Хитров.

– Не до шуток сейчас. Немедленно начинай приготовления к поездке. Надо же, чуть не сорвалось «к операции»… Кстати, посмотри на всякий случай, чтоб меня там где-то не грохнули из снайперской винтовки или не погребли под лавиной. Все понятно?

– Свят-свят, Андрей Андреевич. Что вы такое говорите…

Поднявшись, Макарыч козырнул и, несколько сбитый с толку последними словами Бессмертнова, направился к выходу.* * *

Израильский гражданин Денис Дантесов прибыл в столицу Лихтенштейна Вадуц утренним поездом из Вены, куда прилетел накануне. Обычно красочный городок почти с тысячелетней историей в самом сердце Европы встретил его хмурым небом и обильным снегопадом, что никак не поднимало настроение. Впрочем, чего уж кривить душой? Погода как раз была под стать настроению.

Всю дорогу его одолевали бесконечные сомнения. Денис терзался ровно с того самого момента, как четыре дня назад, – в это время он совершал свою традиционную прогулку по набережной Эйлата, – неожиданно на мобильник поступило SMS-сообщение с долгожданным ответом от Бессмертнова.

По правде говоря, Данист не очень рассчитывал на то, что «небожитель» обратит внимание на письмо, которое он поместил на сайте «Одноклассники». Мало ли что ему мог набрехать Безлин.

Но человек, олицетворявший для Дениса само Зло, откликнулся! Причем не только откликнулся, но и согласился на встречу. Ура! Волею судеб это случилось! И вот сегодня господин Бессмертнов будет ждать его в семь часов вечера в отеле «Палас». Почему именно в этом отеле, Данист даже не анализировал. В этом – так в этом.

Сойдя с поезда, он первым делом отыскал расположенную почти на окраине у леса, старейшую в городе гостиницу. На мраморной доске при входе были выбиты имена знаменитых гостей, некогда нашедших здесь приют: император Йозеф II, Моцарт, Гете, Паганини, Сартр… Имен было много, но Денис не стал утруждать себя подробным изучением списка, ибо спешил разместиться в отеле по соседству, где заранее забронировал номер. Так безопаснее. Хотя, чему быть – того не миновать!

Покончив с формальностями, Дантесов поинтересовался у седовласого портье, не слышал ли он случайно, прибыл ли в город господин Бессмертнов.

– Тот самый? – уточнил на всякий случай портье.

– Да, тот самый.

– Ничего об этом не слышал, – многозначительно сообщил портье.

Вот и понимай, как хочешь. Бросив в номере саквояж, Денис решил пройтись по городу, в котором давно не был. В прежние времена зимний сезон он проводил с семьей и друзьями исключительно на модных горнолыжных курортах Франции, как правило, в районе Трех долин.

Мало ли что у каждого из нас, рано или поздно, остается в прошлом. Побродив почти час по узким улочкам, Денис, сам того не заметив, оказался в очень милом и уютном ресторанчике под заурядным названием «Таверна». Штубе – так здесь называют эти заведения с низкими потолками, грубыми деревянными столами и стульями, да еще с обязательными чучелами животных по углам.

Заказав кофе-меланж и вкусно пахнущие канапе, Данист долго сидел за столиком с озабоченным видом, напряженно размышляя, что предпринять дальше. Времени, как говорится, предостаточно. Поэтому у Дениса была возможность еще раз все хорошенько взвесить. Не совершает ли он опрометчивый шаг, доверяясь Бессмертнову? Конечно, тот дал слово. Но разве можно верить слову политика и гэбиста? Не закончится ли их вечернее рандеву тем, что Дениса снова «повяжут»? А потом уж будут разбираться.

Корень всех сомнений Даниста заключался в том, что он так и не смог до конца уяснить, что движет его абсурдным, но непреодолимым желанием объясниться с человеком, который, безусловно, причастен к бедам и лишениям, в одночасье обрушившимся на него. Собственно, именно эта постоянно гложущая потребность объясниться и заставила опального олигарха покинуть свою «тихую гавань» в Эйлате.

…Кофе вскоре был выпит, а ответа так и не нашлось. Покинув таверну, Денис решил еще немного погулять, тем более что снегопад закончился. «Немного» растянулось на добрые три часа. Пора потихоньку двигаться к «Паласу».

С чего начать разговор? Что сказать человеку, который на долгие годы стал объектом его мстительных устремлений? Как объяснить мотив их встречи? Ведь Денис и сам пока толком не понимал, идет он на рандеву с исповедью или с обвинениями, с покаянием или с пальмовой ветвью мира? Лишь одно Данист знал определенно: он жаждал взглянуть в глаза Бессмертнову и попытаться найти в них хотя бы подобие ответа на свои вопросы.

Независимо от этого он хотел сообщить своему губителю, что отказывается от мщения. Ну, а если тот спросит, почему вдруг такие перемены, ответит, не лукавя, что о многом передумал в последнее время и понял, что месть не средство выяснения отношений. Наивно? Пусть будет наивно.

Поверит ли Бессмертнов? Конечно, нет. Он же гэбэшник! Такие никогда никому не верят. Он, как никто другой, понимает, что все случившееся только его рук дело. А тут приходит вдруг переродившийся олигарх и предлагает выкурить трубку мира. Куда уж наивнее. С властью, с деньгами, которых его, Даниста, в одночасье лишили, мирно не расстаются. Попробуй, например, кто-либо отнять сейчас у Бессмертнова и то и другое, получит такой отпор – мама не горюй… Из грязи в князи и обратно. Такое «добровольное путешествие» только в сказках бывает…

Ровно без пяти семь Данист вновь был в холле гостиницы. И сразу перед ним возникла кряжистая фигура седовласого мужчины с пышными казацкими усами. В левой руке тот держал радиотелефон. В правой – какой-то черный приборчик.

– Господин Дантесов, если не ошибаюсь? – спросил незнакомец низким, хрипловатым голосом.

– Ошибаетесь. Если вы сопровождаете господина Бессмертнова, то я Денис Данист.

– Ах, в этом смысле? Тогда здравствуйте, Денис Борисович, меня зовут Иван Макарович. Я возглавляю службу безопасности. Мне поручено препроводить вас к Андрею Андреевичу.

– Извините, что это у вас в руках за приборчик? – спросил Денис.

– Это портативный детектор металла, который вам наверняка доводилось видеть у «досмотрщиков» в аэропортах. Так что, извините, разрешите вас немного пощупать именно этой штучкой.

– Я давно уже не летал, чтобы что-то узнавать. А щупать – щупайте. Вы то наверняка с оружием?

– Боже упаси! Зачем мне оружие? Я никого убивать не собираюсь.

С этими словами Хитров взял Даниста под локоток и, не обращая внимания на застывшее в изумлении лицо портье, принялся тщательно обследовать детектором одежду Дениса.

«Вот дожили, – подумал портье, – даже у нас в Лихтенштейне эти русские не стесняются досматривать еврейских ортодоксов. О, времена! О, нравы!»

– Я тоже никого убивать не собираюсь. Поэтому без оружия! – Данист неожиданно густо покраснел и нервно поправил очки на переносице. – Нельзя ли эту процедуру провести не в холле… Как-то неудобно…

– Неудобно на потолке спать! Одеяло падает… – грубовато парировал Хитров. – Тем более, что я закончил обследование, все в порядке! И не обижайтесь, господин Дантесов.

– Данист, – вновь поправил Денис.

– Извините, но в данном случае и мне, и Андрею Андреевичу удобнее считать вас Дантесовым. Надеюсь, понимаете, почему?