Пропавший чиновник. Загубленная весна. Мёртвый человек - Ханс Шерфиг

—      Неприятная история, — говорит ректор. — Все это весьма прискорбно. Виновный, конечно, получит по заслугам. Есть у вас кто-нибудь на подозрении?

—      Да, есть. Полагаю, что это сделал Ханс Торсен.

Господину Лассену известно, что у Торсена живут дома черепахи, улитки, а также другие животные. Возможно, есть у него и белые мыши. Да и вообще этот Торсен, видно, вообразил, будто он разбирается в зоологии не хуже самого господина Лассена. То и дело задает адъюнкту вопросы, на которые тот не в состоянии ответить. Торсен часто приносит в класс животных, препарированных им самим, а также различные «зоологические находки», которые Лассен не в силах распознать. А это весьма неприятно и ставит в неловкое положение самого учителя, авторитет которого, как известно, должен быть незыблемым.

—      Как вы думаете, господин Лассен, что же это такое? — нагло спрашивает Торсен, протягивая учителю какой-то твердый кусочек.

За ними с интересом наблюдает весь класс.

—      Где ты это раздобыл?

—      В Ютландии, летом. Похоже, что это от какого-то животного, не правда ли?

—      Конечно, от животного. А ты, верно, думал, что это какая-нибудь часть человеческого тела? Право же, Topсен, ты ничего не смыслишь в биологии. Нет у тебя к ней призвания!

—      А все-таки, что же это такое?

Лассен вертит и рассматривает кусочек с разных сторон. Он явно напоминает клык дикого кабана. Но в Ютландии, насколько известно Лассену, дикие кабаны не водятся. К тому же для кабаньего клыка он слишком легок. Честно признаться, что он не знает, как определить загадочный предмет, учитель не хочет. Он и без того слишком долго рассматривал находку, и в классе уже раздаются смешки.

—      Мне думается, — провозглашает, наконец, Лассен, — что это рог молодого козленка.

—      Вовсе нет, — улыбаясь, возражает Торсен. — Хотите знать, что это, господин Лассен? Это самая обыкновенная петушиная шпора!

Весь класс громко и торжествующе хохочет.

—      Что ж, все предметы надо рассматривать в их общей взаимосвязи, — невозмутимо отвечает Лассен. — Однако я еще далеко не убежден в том, что ошибся. И пока не будет доказано обратное, я останусь при своем мнении. Полагаю, что перед нами — молодой, недоразвитый рог.

—      Однако я сам нашел его на птичьем дворе, на хуторе у тетушки. И я лично знаком с петухом, который потерял одну из своих шпор, — по-прежнему с улыбкой настаивает Торсен. — Оставьте ее себе, господин Лассен, может быть, пригодится для школьной коллекции.

Ученики снова ухмыляются.

В этих условиях Торсену не приходится рассчитывать на хорошую отметку по естествознанию. В табеле появляется посредственная оценка, а рядом с нею рукой господина Лассена написано: «Знания ученика Торсена оставляют желать лучшего».

—      Странно, — удивляется отец Торсена, — ты же, кажется, по-настоящему интересуешься этим предметом. То и дело приносишь в дом всякую ползучую нечисть. Как же получается, что ты так плохо успеваешь по естествознанию?

—      Я и сам не понимаю. На уроках меня никогда не вызывают. Наверно, Лассен меня недолюбливает.

Но вот начинается следствие по делу о мышах.

—      Это на редкость гнусная выходка, — говорит ректор. — Я твердо намерен расследовать это дело. Если кому-нибудь известно имя виновного, он обязан назвать его. Покрывать такого грязного субъекта — значит следовать ложному чувству товарищества. Посрамлена честь нашей школы. Указать на дурного товарища, своей злонамеренной проделкой запятнавшего честь учебного заведения, — долг каждого ученика!

Однако ученики не знают, кто виновный.

—      Торсен, это ты сделал?

—      Нет, не я.

—      Надо делать шаг вперед, Торсен, когда с тобой разговаривают. Пойди-ка сюда!

Торсен выходит вперед. Очутившись перед ректором, он смущенно теребит край кармана. И тут раздаются две звонкие пощечины. Ректор — мастер на эти дела, и у Торсена гудит в ушах.

—      Ты что, спятил, юнец? Стоишь передо мной, засунув руки в карманы! Наглец! Нахальный щенок! Признайся лучше, ведь это ты устроил гнусную проделку с мышами?

—      Нет, не я. Я даже не знаю, о чем речь.

—      Что ж! Мы еще разберемся в этом деле! — Ректору нелегко изобрести предлог для новых пощечин. — Отправляйся на свое место, бездельник! И не смей больше дерзить старшим! Грубиян!

Торсен возвращается на свое место. На лице у него горят багровые следы — отпечатки ректорских пальцев, Ректор величественно покидает кабинет.

Лассен торжествует и откровенно злорадствует:

—      Ай-ай-ай, Topсен, как же можно так непристойно себя вести? Стоять перед ректором, засунув руки в карманы!

—      Но ведь ничего подобного не было! Я только теребил пальцами край кармана.

—      Изволь-ка замолчать! Неужто ты воображаешь, что я стану выслушивать твои жалобы? Когда ученик стоит перед своим ректором, он не «теребит пальцами края кармана». Ты вел себя крайне неприлично, дорогой Торсен. Крайне неприлично.

Весь класс знает, что фокус с мышами устроил Мердруп. После урока Мердруп подходит к Торсену и спрашивает, не хочет ли тот, чтобы он сам признался ректору.

—      Конечно, нет, — отвечает Торсен. — Ты что, спятил? Какой в этом смысл?

Класс согласен с Торсеном: совершенно незачем Мердрупу признаваться. Никто его не выдаст. Уж лучше отомстить этому болвану Лассену.

Лассен торжествует победу над Торсеном. Но загадка с подменой мышей так и не раскрылась. И учитель больше не держит белых мышей в школе.

Месть класса не заставила себя ждать. На следующем уроке в аквариуме господина Лассена среди прочих морских животных издевательски колыхалась огромная маринованная селедка. Жирная и блестящая. А ученики то и дело насмешливо осведомлялись у Лассена, что это за рыба.

Глава 41

Идут письменные испытания в третьем гимназическом классе. Для этого пришлось освободить часть классных комнат на первом этаже. Остальным классам, еще не распущенным по домам, не хватает места. Целые классы путешествуют по школе, переселяясь из одного помещения в другое. Сплошь и рядом занятия по гуманитарным предметам ведутся в кабинетах физики и химии.

— Великолепно! — негодует лектор Бломме. — Отныне приходится вести уроки среди зловонных газовых кранов и дышать ядовитыми химическими парами. Кошмарные условия! Целые табуны учеников скитаются по школе. Для того чтобы отыскать класс, где можно провести урок, я должен обладать навыками следопыта. Кто сегодня дежурный?

—      Эллерстрем.

—      Так изволь по крайней мере растворить окно, чтобы выветрился