Двуликий бог. Книга 2 (СИ) - Мэл Кайли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Полагаю, ты снисходишь до прощения? — уточнил он, пронзив меня взглядом строгих глаз. Губы бога обмана не тронула и тень улыбки, а голос оставался спокойным, бесчувственным. И он пугал меня намного больше яростной дрожи или ледяной язвительности. Я сложила руки перед собой, сплела пальцы, которым не находила места.
— Признаться, я не понимаю, нуждаешься ли ты в моём прощении, — Локи видел меня насквозь, а я понятия не имела, что творится в его голове, и потому избрала единственную верную тактику — простоту и искренность. Опустив ресницы, я постаралась улыбнуться как можно естественнее, хотя в присутствии мужа улыбка давалась с трудом. Холодность мужа не позволяла расслабиться. — И я не знаю, кто заслуживает прощения. Ты предал моё доверие, а я затем предала твоё… Круг замкнулся. Но, если ты позволишь, я хотела бы остаться в золотом чертоге, вновь стать здесь госпожой. Твоей госпожой…
— Даже так?.. — он скривился в язвительной усмешке, точно не верил ни единому моему слову. И я догадывалась почему. Он боялся поверить, что ещё что-то значит для меня. Считал, что я играю чужими чувствами ради того, чтобы остаться рядом с сыновьями. Держа в уме слова Хельги, я старалась понять его, поставить себя на место повелителя. Я оттолкнула и измучила супруга не меньше, чем он измучил меня. С чего бы ему поверить первому моему слову?.. Счастье, что он вообще соизволил прийти!
— Не кори меня, Локи, мне нелегко даются эти слова, — попросила я надломившимся голосом, вдохнула носом, в котором защекотало самым предательским образом. Бог огня посмотрел на меня не без удивления, и мне показалось, что взгляд его смягчился на мгновение. — Я пытаюсь смириться, пережить случившееся. И теперь, когда мои мысли наконец-то прояснились, хочу расставить всё по местам. Я не берусь судить тебя, слышишь? Пусть это остаётся на твоей совести. Но я могу судить себя. Могу признать, что совершала ошибки, которые хотела бы исправить. Если… Если ещё не поздно.
— Ты знаешь, что я не верю ни единому твоему слову. Я вижу это по твоим глазам. Ты испугалась за отца, оттого вернулась в мой чертог. А сейчас боишься за младшего сына, оттого просишь дозволения остаться. Я позволяю. Но не пытайся уверить меня, что делаешь это из любви ко мне. Ты заботишься о чьих угодно чувствах, кроме моих.
— Локи… — он побледнел, но не утратил самообладания. Поднялся с Вали на руках и, не говоря больше ни слова, направился к дверям. — Локи! — супруг не обернулся, не дрогнул, постучал стражникам и вышел прочь. Мой звонкий оклик растаял в полумраке. Сжавшись, я ощутила, как защемило в груди. Его слова — такие же простые и искренние, как мои, но преисполненные горечи — разрывали сердце. Я правда ранила лукавого аса. Единственная, кому он доверял.
* * *
Миновало несколько месяцев с нашего последнего разговора, и, казалось, всё начало возвращаться на круги своя. Я оправилась, окрепла и опять могла наслаждаться своей стройностью, гибкостью и красотой. Слуги и стражники обращались со мной ещё почтительнее прежнего, и ни один из них со времён изгнания Рагны не решался даже взглянуть на меня неподобающим образом. В том я угадывала заслугу Мии, Хакана и Хельги — самых уважаемых и влиятельных среди прислуги. В своё время мне хватило мудрости хотя бы на то, чтобы приблизить их к себе, заполучить талантливых и верных людей в друзья и союзники. Всегда, когда только имела возможность, я защищала и выручала их, а они отплатили госпоже добром, в котором я так нуждалась, когда моё положение покачнулось.
Кроме того, я и сама изрядно старалась не допускать прежних ошибок, оставаться рассудительной и справедливой, нести себя с достоинством, но вместе с тем не зазнаваться. Счастливый случай оказался ко мне благосклонен ещё и в том, что Рагна не пожелала или не сумела пустить унизительные злые слухи обо мне, и причина нашей с повелителем размолвки, насколько возможно, осталась покрыта мраком. Наложницы молчали, боясь повторить судьбу старшей над служанками. Очевидно, ни одна из них не сумела добиться покровительства господина, который сменял любовницу за любовницей, чтобы тотчас забыть о каждой из них. Я постаралась выкинуть произошедшее из памяти и не изливать на них досаду и гнев. Горький опыт учил быть милосердной. Судьба порой преподносила очень доходчивые наставления.
Первое время Локи не говорил со мной, даже не глядел в мою сторону. Я была наказана за своенравие холодностью и безразличием, а также жутким сосущим страхом, поселившимся в груди. Не скрою, я боялась утратить его любовь навсегда. Я трепетала и сомневалась, однако не собиралась сдаваться. С особой тщательностью ухаживала за собой, выбирала цвета и ткани, которые он предпочитал среди прочих, ловила мимолётные взгляды, чтобы маняще улыбнуться или присесть в изящном поклоне, полном смирения. Ни в чём не перечила своему господину, а когда была нежеланна, проводила время с детьми. И если Нарви вырос, стал самостоятельным и большую часть дня (а иногда и ночи) пропадал за пределами золотого чертога, то Вали требовал к себе несказанно много внимания.
К моему огромному счастью и облегчению, сынок подрос и окреп. Ещё нося его в своём чреве, я подозревала, что он отличается небывалой волей к жизни, верила, что мы сумели преодолеть множество трудностей и опасностей не только стараниями Хельги. Что, разумеется, не умаляло её заслуг. Я не могла не признать с раскаянием, что совершила все ошибки, какие может совершить глупая асинья, совершенно не берегущая своё дитя. И всё же Вали появился на свет, сумел укорениться на нём. Однако покоя не обрёл. Младший наследник бога огня с первых дней показал себя ребёнком очень тревожным и требовательным. Большую часть времени он кричал и плакал, с трудом засыпал, зато просыпался от каждого неосторожного шороха и умолкал лишь на руках. Если бы не поддержка Лив, Иды и Хельги, я бы, наверное, лишилась рассудка от переживаний и усталости.
Время текло своим чередом, и моя покорная преданность, а также заступничество приближённых к повелителю слуг сумели смягчить его. Мы стали проводить трапезы вместе, затем вести непринуждённые беседы, словно чужие друг другу. Я не отчаивалась: чувствовала нечто, что позволяло мне верить, что это вовсе не конец, а новое начало. Я ощущала себя, как в первые дни нашего знакомства: Локи оставался скрытен, насмешлив, язвителен, однако проявлял
