Зеленая - Джей Лейк

— Мы за него расплатимся.

— Господин, — подал голос Срини, — в Зелёном и его спутнице я уверен. Если они поручатся за селистанца, я против него не возражаю.

Капитан нахмурился.

— Ладно, мы берем вас с собой. Но учти, Срини, если они сбегут в Медных Холмах, не заплатив, все, что они должны, я вычту из твоего жалованья!

— Слушаюсь! — ответил эконом.

— Спасибо, — добавила я.

Танцовщица молча поклонилась.

Переговоры закончились. Мы остались на «Ярком» в непонятном положении; нас считали чем-то средним между узниками и пассажирами.

Нам показали, где мы будем спать. Чоудри повесил свой гамак на баке, рядом с отдыхающими подвахтенными матросами. Нас с Танцовщицей поселили со слугами богатых пассажиров. Увидев нас, соседи недовольно заворчали. В тесной каюте без иллюминаторов, пропахшей потом, и без нас негде было повернуться.

Итак, Медные Холмы снова ждали меня на пути домой, в Калимпуру. Может быть, моя жизнь движется по кругу? В ответ на мою тайную просьбу Срини достал мне несколько кусков полотна у парусного мастера — несмотря на паровой котел, при попутном ветре на «Ярком» поднимали паруса. Тихими вечерами я сшила себе новый костюм Костолома, хотя и не такой красивый, как прежний.

По пути мы с Танцовщицей часто говорили о том, что происходит в Медных Холмах. Мне показалось, что она в чем-то подозревает Федеро, но мне не говорит. Видимо, она хотела, чтобы я сама составила мнение о происходящем. Чоудри часто подходил к нам, но обижался, если мы говорили между собой по-петрейски. Видимо, он пожалел, что перешел вместе с нами на «Яркий», послушав свой внутренний голос.

В целом же путешествие прошло спокойнее, чем я могла бы ожидать.

В Забытом Порту я на берег не сошла. Как и Танцовщица. Капитан Баркс не запретил нам покидать корабль, но мы решили, что не стоит напрасно дразнить его. В редкие для нас часы досуга мы сравнивали народы и города.

— Мои сородичи не живут в каменных дворцах, — говорила Танцовщица. — Мы не строим каменных жилищ. Строители городов появились после того, как какой-то бог подарил обезьянам огонь и вложил в их головы мысли. Города строят только люди… Вот почему вы превзошли все остальные племена, вместе взятые.

— Думаешь, так происходит на всем мировом блюде?

Танцовщица искоса посмотрела на меня:

— Не знаю; ведь мировое блюдо огромное. Можно проехать очень далеко на восток или на запад и не найти там наших порядков. Но такое огромное расстояние не одолеть и за всю жизнь.

Я улыбнулась ей:

— Ничего, был бы быстроходный корабль с хорошей командой! — Мне хотелось очутиться как можно дальше от Чойбалсана, Дома Выпей и многочисленных призраков, преследующих меня, хотя мне еще не исполнилось и семнадцати лет.

— Корабль понесет тебя по морю, но не по пустыне и не по горам… Ты окажешься в чужих краях, не зная тамошних наречий и обычаев. У тебя не будет и местных денег. В конце концов ты осядешь в каком-нибудь незнакомом порту и станешь просить подаяние у людей, которые разговаривают с помощью перьев и проклинают с помощью цветов!

Танцовщица пророчила мне не самую злую судьбу. Сколько раз я сама перечеркивала чью-то жизнь! И все же ее слова почему-то задели меня за живое, хотя я давно уже настроилась на другой путь. Тогда же я просто сказала:

— Я не создана для того, чтобы быть моряком в океане своей судьбы. Меня послала богиня, ты меня позвала. Когда-нибудь я вернусь в Калимпуру. Я знаю свою жизнь.

— Зелёная, своей жизни не знает никто. Во всяком случае, пока она не закончится и внук или внучка не нарисуют пару строчек над твоей могилой.

Когда мы приблизились к Медным Холмам, я попросила Танцовщицу:

— Прошу тебя, не говори пока Федеро, что я вернулась.

— Сама не знаю, как тут лучше поступить.

— Я тоже. Так что давай начнем с чего-нибудь простого. Сначала пошли весть о своем прибытии или пошли кого-нибудь за деньгами — нам надо расплатиться за проезд. Не забывай, что за Чоудри мы тоже поручились. Требуй платы за троих.

Танцовщица задумчиво нахмурилась:

— О нем-то, наверное, можно рассказывать? Мне нужно написать записку.

Вдруг меня осенило — не знаю, был ли то голос богини или проявление моей полнейшей глупости.

— Я надену костюм Костолома и сама пойду за деньгами! По-петрейски я говорю хорошо, как местная уроженка.

Странная улыбка появилась на лице Танцовщицы.

— Что ж, иди. Тебе предстоит очередное испытание!

Я кивнула и начала переодеваться. Иногда я скучала по своему расшитому колокольчиками шелку, но я столько раз его теряла, воссоздавала и снова теряла, что мне стало казаться: шелк не столько ритуальная одежда, сколько трата сил.

Закрыв лицо покрывалом, я взошла на палубу и стала у борта. Мы приближались к Медным Холмам в водянисто-сером свете мрачного дождя.

Несмотря на плохую погоду, я отлично разглядела город издали. Как и в прошлый раз, звонили колокола на буйках, на прибрежных скалах, на других кораблях, на берегу…

Недоставало лишь одного — деревянного буйволиного колокольчика. Стойкий ушел очень далеко; он пропал из моих мечтаний. После того как я вернулась на свою родину и увидела, в каком убожестве живет мой отец, воспоминания о раннем детстве подернулись туманом. Услышав колокольный звон в порту, я вспомнила, как скучала по отцу и по Стойкому тринадцать лет назад, когда Федеро увез меня за море.

Из моих глаз выкатилось несколько слезинок, но никто ничего не заметил из-за дождя.

Передо мной раскинулись Медные Холмы. Тускло поблескивали под дождем металлические крыши. Над портом, как и тогда, возвышался лес мачт, хотя кораблей здесь было вдвое меньше, чем видела я в обычный день с Корабельного проспекта в Калимпуре. Многие причалы опустели. Некоторые склады сгорели, и их не стали отстраивать заново, хотя, судя по суете у берега, мятеж давно уже закончился.

«Неужели прошло два года?!» — удивилась я.

Танцовщица нашла меня, когда «Яркий» подошел к причалу.

— Срини рассчитал нам плату за проезд, а я написала просьбу о возмещении расходов. — Она свернула в трубочку две бумажки и протянула мне.

Я спрятала записки за пояс.

Заход в порт — самое хлопотливое время для корабельного эконома. Хорошо, что Срини выкроил время и для нас… Наверное, капитан приказал ему!

— Куда мне идти?

— Казначейство теперь в бывшем дворце Правителя. Только тамошние хранилища не принадлежат знатным семействам и крупным торговым домам, — рассеянно ответила Танцовщица. Видимо, она чего-то боялась. — Не страшно тебе идти туда?