Золотой дикобраз - Мюриел Болтон

— Кто она, Анна? Кто эта девушка?

— Анна Бретонская, — ответила она, и глаза ее недобро заблестели.

— Анна Бретонская! — Карл испуганно вглядывался в миниатюру. — Она помолвлена с Людовиком и замужем за Максимилианом.

— Да, — произнесла Анна, протягивая руку за миниатюрой, чтобы убрать, но Карл крепко держал ее, не выпуская, — она замужем за Максимилианом. Но этот брак в принципе можно аннулировать. Что же касается Людовика, то его ей придется забыть навеки.

— Но тогда почему я не могу взять ее?

— Это вообще-то возможно, но мне казалось, что ты выберешь кого-нибудь попроще.

Она сделала попытку показать ему еще какие-то миниатюры, но он отодвинул их в сторону.

— Нет, нет. Только эта. Анна, сделай это для меня. Ты должна.

С неудовольствием она наблюдала за его горячностью.

— Карл, это будет довольно сложно… потребуются месяцы.

— Но ты ведь сможешь, Анна?

Та вздохнула.

— Ну, я попытаюсь, конечно, раз ты так настаиваешь.

Молча наблюдала она, как радостно покидал он ее кабинет, чтобы отправиться на верховую прогулку в лес. Оставшись одна, Анна глубоко погрузилась в кресло и, убрав в ящик бесполезные миниатюры, поставила перед собой портрет Анны-Марии. Внимательно изучала она милое молодое лицо и смеющиеся глаза герцогини Бретонской.

В ушах ее прозвучал голос Людовика: «Возможно, не так уж и сложно будет забыть тебя, как я прежде полагал. Есть очень славная девушка, ее зовут Анна-Мария…»

Он говорил это тогда, когда Анна-Мария была еще ребенком. Теперь она женщина. А что, Людовик ее действительно любил? Вопрос этот болью полоснул по сердцу, как будто кто-то вцепился туда острыми ногтями. «Какое мне до этого дело, кого он любил?» — невольно спрашивала она себя. Есть дело, есть! Ибо ее сжигала любовь, извращенная, уродливая любовь. И любовь эта была важнее всего в ее жизни.

Что там на сердце у Людовика — это не важно. А вот тело его никогда не познает ни Анну Бретонскую, ни любую другую женщину. Во всяком случае как жену. Об этом Анна позаботится.

Она покачала головой и громко произнесла, обращаясь к портрету:

— Людовик никогда не будет тебе принадлежать. И не надейся. Я никогда не выпущу его, чтобы он женился на тебе. А мужем твоим будет Карл!

В ответ Анна-Мария улыбалась ей своей озорной понимающей улыбкой. И внезапно придя в бешенство, Анна обрушила свой кулак на это ненавистное коралловое личико. Миниатюра треснула и рассыпалась на мелкие кусочки. Глаза разлетелись в разные стороны, а рот разломился пополам. Он был разломан, но по-прежнему улыбался.

Анне Бретонской было не до веселья, когда пришлось принимать французских послов с брачным предложением от короля. Причем предложение это было сделано высокомерно так, как обычно обращаются к вассалу. Выслушав их, Анна-Мария поднялась, дав тем самым понять, что прием закончен. Стоя, она с присущим ей жаром выложила все, что думает о Франции.

— Король Карл — несправедливый правитель. Он пытается отобрать у меня то, что я унаследовала от своих предков. Разве не он разорил мою страну, ограбил ее, разрушил наши города? Разве не он заключил предательские союзы с теми, кто поддерживал нас, с Испанией и Англией, стремясь перехитрить, правдами и неправдами поставить меня на колени? И разве не по вашему настоянию, — она повернулась к своим советникам, ошеломленным откровенностью и смелостью ее речей, — я недавно заключила брачный союз с королем Максимилианом? Вы это недавно одобрили, а теперь советуете прямо противоположное.

Анна-Мария ринулась к двери, полная достоинства и гнева. На пороге она обернулась.

— Если бы я была свободна выбирать, вы отлично знаете, кого бы я выбрала!

И она гордо покинула зал, оставив свой совет и французских послов стоять в неловкой тишине.

Но этим, конечно, дело не закончилось. Вскоре пришло послание от Папы. Оно было кратким. Папа аннулировал брак Анны-Марии и Максимилиана. Теперь девушка опять была свободна. Ей следовало быть благодарной, что ее не наказали за непослушание, а вместо этого Его Величество предлагает ей руку и сердце. Советникам Анны-Марии были хорошо видны все преимущества этого брака, и они не сомневались, что со временем Ее Высочество найдет возможным хотя бы прочесть брачный контракт и внести в него поправки. В общем, первые шаги к этому браку были уже сделаны.

Советники не уставали убеждать Анну-Марию принять предложение французского короля, но она с упорством, удивляющим их всех, отказывалась обсуждать эту проблему. Она продолжала хранить верность Людовику, хотя надежды почти никакой не осталось.

— Нет, — повторяла она снова и снова, — нет, нет и нет! Я не сделаю этого! И слышать об этом больше не хочу!

Де Рью (а он знал ее лучше всех и любил больше всех) тоже пытался убедить ее, что брак с королем Франции — это единственный выход.

— Дитя мое, ты же знаешь, что всего несколько лет назад полным провалом закончился мятеж против Франции. Ты же не хочешь, чтобы все это снова повторилось?

Анна-Мария посмотрела на него со слезами на глазах, что редко с ней случалось.

Де Рью улыбнулся.

— Анна-Мария, я советую тебе только то, что сделал бы твой отец, будь он жив.

— Я знаю… и ценю ваши советы.

— Дитя мое, мы все равно вассалы Франции, называй себя хоть тысячу раз независимыми.

Она протестующе подняла на него глаза, но он продолжил:

— Но это еще ничего. Мы не настоящие вассалы. Вот если ты вынудишь их вторгнуться к нам еще раз, а предлог у них есть — мы ослушались их, нарушив условия мирного договора, когда ты вступила в брак с Максимилианом. Но они вторгаются сейчас к нам мирно, с предложением о браке. И, дорогая моя, во имя нашей Бретани и всех, кто ее населяет, у тебя нет иного выхода, как принять это предложение.

Она молча выслушала эти слова и немногословно отказалась выйти замуж за Карла. Людовика не могут заточить в тюрьму пожизненно. Скоро все может измениться. Надо подождать.

Карла этот отказ больно задел. А Анна воспользовалась этим, чтобы еще больше восстановить его против Людовика.

— Людовик должен сидеть до скончания века. В этом твое спасение. Каждую минуту своей свободы он использует против тебя.

Глаза Карла затуманились грезами о прекрасной Бретонке.

— Но она забудет его, должна забыть!

— Возможно, когда мы пошлем туда армию, она изменит свое решение, — Анна вопросительно посмотрела, ожидая его реакции.

— Да, да, давай пошлем туда армию. Ты сделаешь это, Анна?

— Нельзя позволять Бретани думать, что она может не считаться с нами, — задумчиво произнесла Анна.