Ангел Экстерминатус - Грэм Макнилл

Фулгрим подошел ещё ближе, чтобы обнять его с мечтательной улыбкой на губах.

Пертурабо стало плохо от прикосновения Фулгрима, ему едва хватало сил, чтобы дышать, не говоря уже о том, чтобы оттолкнуть его. Фулгрим поцеловал его в обе щеки и посмотрел наверх с хищным выражением лица.

Сверкающий ливень битого стекла вливался в сферу, осколки кристаллов вырванных из коренной породы другого мира и сброшенные с верхнего края шахты. Вот что притащили смертные последователи Фулгрима на своих спинах в гробницу.

— И воздвигнет он великолепный город зеркал, — сказал Фулгрим, светящиеся слезы текли из его глаз. — То будет город миражей, одновременно прочный и текучий, одновременно воздушный и каменный.

Пертурабо не мог ничего ответить, Фулгрим вновь сильно прижал его к груди.

— Ну, братец, — сказал Фениксиец, — Давай-ка полетаем!

Сразу после этих слов Фулгрим и Пертурабо устремились обратно к поверхности как два связанных друг с другом метеора, с миллионами вопящих камешков, последовавших за ними, как сверкающие хвосты комет.

Глава 24

ЖЕЛЕЗО ПО ЖЕЛЕЗУ

НАСЛЕДИЕ КРОВИ

ТЯЖЕЛАЯ БИТВА

«Мучитель» выстрелил первым, но, в конечном счете, это было уже не важно, форт всё равно был уничтожен. Отдача орудия «Вулкан» отбросила танк вдоль по сооруженной для него платформе, разрывая удерживавшие его цепи из высокопрочной стали. Кабели лопнули и со свистом пронеслись сквозь Железных Воинов, шинкуя их на части дюжинами, их броня не могла противостоять такой силе.

Созданное как убийца Титанов, главное орудие «Теневого меча» было самым мощным из доступных для установки на танк. Его мощный лазер мог пробить самую толстую броню, схлопнуть пустотные щиты и обрушить кинетический удар и взрывную мощь недоступные никакому другому оружию Империума, кроме орудий самих Титанов или могучих Ординатус Марса.

На такой убойной дистанции, с бесполезными холо-щитами и поврежденным в бою с Мортис панцирем, у Титана эльдар не было никакого шанса.

Его верхняя часть просто исчезла во вспышке света иобломках разлетающегося кристалла.

Весь торс махины испарился, от самых бёдер. Останки покачивались на обрубках ног, быстро терявших свою прозрачность, по мере того как наполнявший их свет фонтаном вырывался в небо, напоминая победный салют на Улланоре. Трещины побежали по останкам корпуса, и он обрушился внутрь себя, словно скульптура, сделанная из пепла.

Форрикс позволил себе перевести дух, но восторг его был весьма кратковременным, он услышал как основание и поддерживающие элементы платформы «Мучителя» прогибаются от чудовищной силы отдачи пушки «Вулкан». Постройка не была рассчитана на то, что с неё будут вести огонь главным орудием, и эта недальновидность дорого им обойдется в самое ближайшее время.

С протяжным скрипом ломающихся опор задняя часть платформы начала заваливаться, ускоряя падение по мере того как складывались балки. Водитель сверх тяжёлого танка боролся, пытаясь замедлить падение, двигатель махины взревел, а траки завертелись, пытаясь задержать скольжение.

«Мучитель» ударился о землю, гусеницы встретились с поверхностью уже в движении.

Зубастые края разорвали грунт, расшвыривая битый камень по всему внутреннему двору форта, но вместо того чтобы зарыться в землю, танк рванул на разогнавшихся гусеницах вперед, и его передняя часть приземлилась без повреждений.

Нос танка понесло зигзагом, и всё, что последовало далее, Форрикс видел в замедленном течении времени. Рухнувший под острым углом «Теневой меч» ушел в сильный занос по малой окружности, бронированные борта понеслись на него как сплошная стена. Хотя Форрикс понимал, что столкновение неизбежно, он развернулся и всё же попытался уклониться от бешеновращающихся траков танка.

Удар можно было бы сравнить с пинком ноги Титана, и Форрикс почувствовал, как прогнулись плиты его собственной брони, все внутренние системы вышли из строя. Форрикс покатился кубарем, земля и небо несколько раз поменялись друг с другом местами, пока он, наконец, резко не остановился на краю траншеи, избежав падения вниз. Он пытался восстановить дыхание. Он не мог двигаться. Нервная система, контролировавшая внешнюю фибро-маскулатуру его брони отключилась. Он мог сдвинуть тяжелые части своей брони только силой собственных мышц.

Форрикс посмотрел наверх, потому, как услышал завывание артиллерийских снарядов, которое было невозможно перепутать с чем бы то ни было. Заградительный огонь Торамино был на подходе, но годы, проведенные в траншеях, из которых он наблюдал за огненными струями, уносившихся вдаль снарядов, дали ему шестое чувство по определению траекторий любых боеприпасов.

— Кровь Олимпии! — выругался он, перекатываясь на бок отчаянным усилием.

Первые снаряды с грохотом обрушились на поверхность секунды спустя, вызвав небольшое землетрясение. Форрикса сбило с ног в тот момент, когда северо-восточный угол крепости с визгом крещендо исчез в огне. Тела падали с рушащихся стен, тела Железных Воинов, с оторванными конечностями, обезглавленные, в расплавленной обгорелой броне или просто с вывернутыми кишками.

Свистящая шрапнель застучала по броне Форрикса и он отвернулся, пригнув голову и подставляя под удар гнутые бронеплиты спины. Ударная волна почти повалила его на землю, но он успел выставить кулаки перед собой и удержаться в таком положении. Шум и давление воздуха были просто невыносимыми, его барабанные перепонки постоянно разрывались, кислород выбивало из легких.

В землю ударили еще снаряды, на этот раз, уничтожив ворота и оставив пятнадцатиметровый кратер между двумя пеньками — всё, что осталось от целой секции стены. Ещё больше трупов. Кровь буквально висела в воздухе, части тела падали дождем обгорелой плоти. Куски брони отскакивали и рикошетили как лезвия топоров. Стена огня поглотила южные оборонительные валы и сразу вслед за ними — западную стену. Неизбежные отходы войны падали с грохотом вокруг него: прокатился, подпрыгивая шлем с торчащим обрубком шеи, изломанный болтер и пило-меч с лезвием, украшенным черно-жёлтыми шевронами.

Его воины погибали. Точнее, их убивали.

Пересекающиеся ударные волны катились сквозь тело Форрикса, мотая его словно тряпичную куклу и расшатывая его улучшенную анатомию. Лишь остатки его сильно поврежденной брони уберегли его внутренности от полного уничтожения.

— Прекратить огонь! — проорал Форрикс. Голос его прозвучал очень отдаленно и глухо.

Он даже не знал, работает ли его вокс.

— Железо по железу! Прекратить огонь! Железо по железу!

Но бомбардировка продолжилась с неослабевающей интенсивностью.

Все больше снарядов падало, знаний Форрикса хватало, чтобы определить шаблон бомбардировки по окружности, в этот раз сконцентрированной на форте. Огромная тень

показалась в дымке перед ним, ревущий железный монстр, грохочущий и вопящий. Вокс на его горжете ожил, но он ничего не слышал кроме приглушенного звона и воя, поскольку взрывы оглушили его почти полностью.

Монстр шёл, чтобы прикончить его.

Это было огромное железное чудовище, которое, он знал это со слов оракула Лохоса, услышанных еще в детстве, когда-нибудь убьет его. Детский страх, который он победил, став мужчиной, возродился в реальном мире. Большая черная пасть раскрылась и проглотила его целиком, протолкнув в подсвеченный красным светом живот полный масла и машинерии. Артиллерийский обстрел уничтожил площадь полностью. Он поливал поверхность перед гробницей безжалостным ливнем ударов, полностью уничтожая всё живое, неживое и то, что находилось между этими состояниями. Дым и обжигающе горячий воздух вздымались над руинами укрепленного пункта, пока в итоге, не осталось вообще ничего.

Ни камня на камне, ни единой уцелевшей железной конструкции, ни одного бьющегося сердца.

Мерцающие стеклянные шарики душем окатили Кроагера, когда он взмахом меча отсек ноги эльдарскому автоматону. Существо повалилось на бок, свет бил из обрубков его ног, от удара о поверхность оно рассыпалось на мелкие кусочки. Кроагер раздавил мерцающий камень души, выпавший из головы создания, смакуя ощущение полной гибели заключенное в этом действии.

Он сражался быстрыми, хорошо контролируемыми ударами, меч его постоянно двигался, он делал выпады пистолетом, словно пытаясь увеличить убойную силу пуль.

Сражение перешло в рукопашную и раздробилось на мелкие стычки, эльдарские призраки прижали их к самому краю шахты в центре зала. Кроагер чувствовал бьющее давление света фонтанирующего в отдалении, но старался сосредоточиться только на ордах безжалостных порождений эльдар.

Хотя он не видел, чтобы Пертурабо отдал какой-либо приказ, Железный Круг разделился на два отряда, каждый из которых стал поддерживать одного из триархов. Барбан Фальк с тремя роботами, прикрывающими его с флангов и спины, бился справа от Кроагера, три оставшихся колосса поддерживали самого Кроагера. Роботы не были быстрыми или очень искусными бойцами, но каждый удар их щитов разбивал эльдарские конструкции на куски, а огня их наплечных орудий могли избежать только самые удачливые противники.