Ангел Экстерминатус - Грэм Макнилл

Он раскрошился, и Фальк уже было двинулся дальше, как вдруг увидел очертания ужасного черепа в осколках, которые остались от удара ноги. Череп злобно смотрел на него, и Фальк застыл на очень короткий миг.

Короткий, но этого хватило эльдарам, чтобы навести на него свое оружие.

Залп изумрудного огня ударил в его поясницу, и Фальк зашатался, когда жар пробился к нему сквозь броню. Пульсирующий клинок света вонзился в его подмышку, где броня была наиболее уязвимой. Он заорал от боли и обрушил кулак на голову нападавшего. Свет фонтаном вырвался из луковицевидного шлема, и мерцающие узоры вновь сложились в ухмыляющийся череп.

— Убирайся прочь! — проревел он исчезающему свету.

Ты так близок.

Фальк слышал голос в каждом куске своего тела, голос, который не был голосом, резонировал в нём, начиная с молекул и заканчивая высшей нервной системой. Вновь враги получили шанс сконцентрировать на застывшем воине свой огонь. — Держись подальше от моей головы! — вскричал Фальк, пробиваясь сквозь ряды конструкций к месту, где Беросс, размашистыми ударами гигантского молота, разбрасывал противников. Боевые порядки Железных Воинов значительно поредели, едва можно было насчитать сотню Легионеров, ведущих бой в гробнице.

Тысячи правда ещё остались снаружи, и Фальк задумался, подвергались ли они столь же упорным атакам. Вокс-связь умерла, все попытки связаться с Форриксом, Торамино или Камнерожденным провалились. Были ли они последними Железными Воинами на Идрисе? Был ли это безумный план Фенксийца — уничтожить IV Легион на наковальне своей одержимости? Фальк почувствовал, как возросла решимость Железных Воинов от его присутствия.

Он был арматурой основания, болтом, скреплявшим конструкцию.

Его присутствие удалит ржавчину с их сердец.

Беросс сражался словно титан из легенд Олимпии, существа, которые по преданию создали богов, до того как пали в братоубийственной войне. Его энергетический молот с легкостью разносил на части эльдар, роторной пушкой он пользовался как дубиной — её магазин давно уже опустел. Фальк приближался к нему с осторожностью, всем было известно, что Дредноуты в пылу битвы частенько переставали отличать друзей от врагов.

Воин с мягким, легко забывающимся лицом, с черными волосами, заплетенными крест-накрест поперек черепа, бился рядом с Кузнецом Войны в качестве защитника. Фальк оценивающе посмотрел на него, перед тем как отослать за ненадобностью. Беросс повернулся, чтобы встретить его, и Фальк услышал узнавание в голосе товарища.

— Тяжелая битва. — сказал Дредноут.

— Да, были неприятные моменты, — согласился Фальк, выстреливая последнюю обойму болтера, — Тебе явно подходит война в качестве Дредноута.

— Ты видел этого идиота Кроагера? — спросил Дредноут.

— Да видел, — сказал Фальк, окатывая очередного воина призрака огненными разрывами.

— Похоже, что в Трезубце скоро появится вакансия, — ответил Беросс, — Возможно, когда всё закончится, я вновь стану триархом.

— Если мы выживем, я попрошу Пертурабо повысить тебя, — сказал Фальк.

Прежде чем Дредноут смог ответить, из шахты позади них произошел мощный выброс энергии. Фалька зашатало, сила удара отбросила его в ряды наступающих эльдарских конструкций. Даже Беросса сбило с ног, Фальк отчаянно пытался подняться, прежде чем враги подберутся достаточно близко, что бы убить его.

Беросс тщетно пытался подняться самостоятельно, он молотил своими руками, превращенными в оружие, ноги били по земле, пока он трепыхался на земле. Его щиток треснул, и аугмитеры горели бессильной злобой.

— Проклятые эльдары! — завыл поверженный Дредноут. Фальк наконец-то перевернулся на грудь и подтянул ноги в то положение, из которого уже мог поднять себя в полный рост. Каждую секунду он ожидал, что луч изумрудного света покончит с ним, что воины призраки доделают дело, начатое обрушившейся на них новой напастью.

Он поднял комби-болтер, хотя магазин был уже пуст.

— Поднимите меня! — проревел Беросс, — Я не хочу подохнуть, валясь на спине!

Фальк удивленно огляделся и покачал головой.

— Похоже, что мы сегодня не умрем. — проговорил он.

По всему периметру крошечного островка обороны Железных Воинов эльдарские машино-призраки прекратили атаку. Они замерли безмолвно, словно статуи, лишённые движения, мерцающий свет в их головах угасал, словно у них садились батареи. Столп света, бившего из шахты, исчез в мгновенье ока, как будто в ядре планеты перекрыли какой-то огромный шлюз. Темнота над ними бурлила и колыхалась, словно её возмущения раньше контролировались рекой света, бившей в её сердце.

Дюжина Железных Воинов подняла Беросса на ноги, и Дредноут провернул корпус на триста шестьдесят градусов.

— Что это было? — спросил он голосом, наполненным помехами от повреждений.

— Я не знаю, — ответил Фальк, поворачиваясь к шахте, поскольку он услышал быстро нарастающий гул из её недр. Железные Воины повернули оружие в сторону шахты, так как целый гейзер эльдарских камней душ взметнулся из неё вверх. Миллионы и миллионы камней взорвались в воздухе, наполняя пустоту над головами легионеров точками мерцающего света.

Но вместо того чтобы упасть на землю сверкающим дождем, они заполнили зал сложной картой небосвода с каждой планетой, звездой и точкой света, отображенной на ней.

— Что за. — сказал Фальк, но прежде чем он успел окончить фразу, две фигуры вырвались из шахты, словно исторгнутые из зева огромного монстра — Фулгрим в сиянии небесного огня, прижимающий Пертурабо к груди.

Примарх Детей Императора отшвырнул брата в сторону, и Пертурабо безвольно рухнул на землю, проскрежетав по кристаллу и железу, идущих по краю шахты. Алая дуга крови, бьющей из груди Пертурабо, расчертила воздух за ним.

Фальк почувствовал ужас и беспричинный страх пронизывающий его.

Тело Железного Владыки лежало изломанным и безжизненным.

Глава 25

ТОТ ЧТО БЫЛ МЁРТВ

МЕЧТЫ ЖЕЛЕЗА

ОРЕЛ ДЕСЯТОГО

Люций вскочил на ноги, первым из Детей Императора придя в себя после ударной волны, вырвавшейся из шахты. Все его чувства трепетали в предвкушении, обещании нового ощущения, лежавшего за гранью всего ранее доступного ему. Меч танцевал в его руке, лезвие клинка мерцало.

Даже воздух замер в ожидании великого момента.

Сражение в зале башен стало испытанием для Люция. Не для его мастерства мечника — эльдарские машино-призраки не могли ему ничего противопоставить, а для его способностей переносить скуку. Приказ, отданный примархом Эйдолону, был предельно ясным — обеспечить безопасность смертных, несущих дар Призматики, до тех пор, пока они не скинут свой дорогой груз в шахту. Люций понятия не имел, почему такое задание требует личного участия Эйдолона. Возможно, это было связано с тем, что он однажды умирал.

В любом случае, как только контейнеры опустели, смертные ступили в зелёный поток и унеслись вниз. Было ли это сделано по команде Эйдолона? Люцию не было до того никакого дела.

Битва напоминала скучное избиение, без конца повторяющиеся схватки, которые не доставляли никаких проблем. Ни одна из эльдарских машин не могла сравниться с ним в мастерстве, и он перепробовал все известные ему стили, просто чтобы не подохнуть от скуки, убивая врагов одним и тем же движением.

Но теперь Фулгрим вернулся в ореоле таких же камней, что были в сердцах тупых машин эльдар. Завеса парящих камней была столь плотная, что полностью загораживала вид на дальние края зала. Люций заметил мимолетное движение за мерцающими камнями, его инстинкт воина говорил ему, что он определенно что-то видел там.

Но всё его внимание вновь переключилось на примарха.

Люций видел, что Фениксиец уже не тот, кем он был при высадке на планету. Он парил над шахтой, из которой более не извергался поток изумрудного света, бивший в беспокойную тьму над ними, над отверстием осталось лишь угасающее свечение. Броня Фулгрима светилась жизненной энергией, словно свет тысячи солнц был заключен в нём и старался вырваться обратно на свободу. Темные, похожие на кукольные, глаза примарха были словно две черные дыры, врата к высотам познания и ощущений, которые могли родиться только в мечтах сумасшедших и тех, кто пройдет любой путь лишь бы испытать их.

Плащ Фулгрима упал, а черты лица его искажались, словно он одновременно испытывал сильнейшую боль и невероятное наслаждение. Неохотно, Люций всё же отвёл взор от удивительных форм Фулгрима, чтобы посмотреть на других захватчиков гробницы.

Лономия Руэн стоял рядом с бесполезными против эльдарских созданий отравленными кинжалами. Острые черты его лица подергивались от волнения в преддверии надвигающейся трансформации Фулгрима, ручейки пурпурной крови текли из его носа и ушей. Марий Вайросеан стоял прямо перед ним, его акустическое оружие притихло перед лицом такого чуда, и Люций хотел попросить его сыграть какую-нибудь невероятную какофонию, чтобы запечатлеть этот момент. Вайросеан рыдал, глядя на Фулгрима, его измененное лицо вытянулось, пытаясь изобразить обожание и злобную ревность. Сложно было сказать точно, что именно было на самом деле, ввиду сильнейших изменений лица. Крисандр Кинжальный стоял недвижимо, по лицу его блуждала ухмылка наслаждения, его острый язык облизывал тонкие губы.