Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха - Игорь Минутко

— Скажи, Жан, обладая твоими приемами практического сатанизма, я смог бы использовать их против своих заклятых врагов — англичан?

— Безусловно, смог бы, Исаак, — последовал ответ. — Если хочешь, мы немедленно приступим к занятиям. «Смог бы» превратится в «можешь». Ты хочешь этого?

— Хочу! Жажду!

— Отлично! Но сначала я тебя введу в курс дела. Немного теории. На первом теоретическом занятии Требич-Линкольн узнал от Кальмеля, что во многих странах Азии и Востока (впрочем, Европа не исключение) существуют так называемые дьяволопоклонники, или черные маги, или «святые Сатаны», «посвященные дьявола» и т.д.

— В завершенном виде, Исаак, — разъяснял мсье Кальмель, — это особые существа, полулюди, полусущности черной магии. Все они поначалу были обыкновенными людьми, вставшими на путь поиска «истинного знания», но они зашли «не туда». И там, в «не туда», из многих заблудших верховике силы черной магии отобрали тех, кто по своим качествам и поступкам в предшествующих жизнях подходит для таинств и мистерий черных сил. После этой оккультной селекции отобранные становятся служителями культа — дьявольского, сатанинского. — В этом месте своей первой «теоретической» лекции Жан Кальмель рассмеялся, и Исаак увидел, что глаза его учителя в полумраке комнаты горят ярким зеленым светом. — В человеческом языке много определений этого культа, выбирай любой, по вкусу.

Люди, ставшие черными магами, приобретают огромную жизненную энергию… Правда, со знаком минус, — говорил Кальмель. — Это энергия вселенского зла. Черные маги заряжаются ею и получают невероятные способности — их оружием становятся биолокация, телепатия, левитация, телекинез, возможность умирать, а потом воскресать. Черные маги — обслуживающий персонал «Семи башен Сатаны», которые соответствуют персонам семи главных Ангелов, падших вместе с Люцифером и низвергнутых Богом с неба на землю. Башни в физическом понимании — это пещеры-колодцы, расположены они в Северо-Западной Африке, на Ближнем Востоке, в Азии, в России — на Кольском полуострове. Точного местонахождения их не знает никто…

— А если найти? — перебил Требич-Линкольн.

— Многие искали, Исаак. И все нашли… свою гибель».

— Но все-таки… Если найти?

— Ты, оказывается, упрямый, Исаак. Если найти… В этих башнях — врата в страну Агарти. Впрочем, у разных народов страна, где обитают черные невидимые иерархи, называется по-разному: земной ад, орден Сета, «черное ничто». Пройдя через такие врата, ты получаешь возможность встретиться с темным князем мира сего, с самим Сатаной. Ну, а как он тебя примет… Тебе, наверно, известны, — мсье Кальмель расхохотался, — слова, которые, говорят, написаны на небесах: «Каждому воздастся по делам его.

— Жан, скажи: я могу стать черным магом?

— Можешь. Если пойдешь со мной.

— Я пойду с тобой.

И Исаак Тимоти Требич-Линкольн, пройдя долгое и трудное обучение у Жана Кальмеля и других, стал черным магом. Как это произошло, читатели узнают в свое время.

Предстояла очередная долгая поездка на Восток, в Южный Китай, на границу с Индией, возможно в Тибет, и наш герой, душа которого постепенно приобретала черный цвет, со сладострастием предвкушал, как свою новую силу он употребит на месть британцам (он разработал несколько изощренных вариантов) — простым англичанам в Китае и Индии и тем чиновникам британской колониальной администрации в этих странах, которых он лично знал в бытность свою депутатом английского парламента в 1910 году («когда был так подло унижен»). О! Если бы там ему встретился подполковник Чарльз Мелл!..

Но в это время — конец 1924 года — из Берлина приходит очередная директива:

В ОГПУ, в спецотделе, по нашим сведениям, разрабатывается план экспедиции в Тибет с целью достичь Шамбалы. Соберите на этот счет всю возможную информацию. Попытайтесь внедрить в члены экспедиции, если она состоится, своего человека. Информируйте нас регулярно. Работайте в Москве, никуда не отлучаясь. Возможны личные контакты.

Ф.ф.О.43

23.ХП.1924

Берлин

Был вечер девятого августа 1925 года.

Нэпманская Москва, нарядная, пестрая и шумная, живущая, лишь смутно чувствуя это, по известному апокалиптическому правилу одного из самых разнузданных французских королей: «После нас хоть потоп»,-зажигала огни вечерних и ночных заведений, мчалась на извозчиках и авто — одни к «Яру», другие в самый роскошный ресторан «Прага» на Арбате, иные — в узкие загаженные переулки Марьиной рощи, где расплодилось несметное число полулегальных притонов — там вам подадут «ню» на любой, самый извращенный вкус; а кто-то спешил на дачные окраины, где тоже можно неплохо провести время, если у вас «хрустит» в кармане.

А Иннокентий Спиридонович Верховой — под таким именем Требич-Линкольн снимал квартиру в Измайлове, в частном доме с сиренью у крыльца и палисадником под окнами, у дебелой вдовушки Сахрановой Лидии Павловны, с которой вступил в интимные отношения в первую же ночь пребывания на новом месте — Тимоти в это вечернее время, когда «вся Москва» черт знает куда мчалась в поисках развлечений, сидел в кафе «Зеленый попугай», что на Пречистенке, и нервничал: свидание со Шрамом, причем по его срочной инициативе, назначено на восемь часов, а было уже пятнадцать минут девятого — агент Иннокентий Спиридонович перечитывал плакат, написанный большими фиолетовыми буквами, который висел перед ним на стене: «Пей, но знай меру. В пьяном угаре ты можешь обнять своего классового врага».

Шрам, работающий на Лубянке в спецотделе, был завербован Требичем-Линкольном в прошлом году, как только Маг получил директиву из Берлина о необходимости иметь по возможности полную информацию обо всем, чем занимается новый отдел ОГПУ. И Шрам был отличным агентом: уже почти год в Берлин уходили регулярные донесения о работе этого засекреченного отдела. В донесениях последних месяцев речь шла о подготовке в недрах отдела экспедиции в Тибет, которая вот-вот должна состояться…

Сегодня рано утром в Измайлово, в дом гражданки Сахрановой явился мальчик и передал Иннокентию Спиридоновичу записку: «Подыскал для вас пианино. Заходите, Петров». Это означало: «Сегодня, срочно, в назначенное время».

«Что-то стряслось, — не сомневался Требич-Линкольн. — Непредвиденное и неприятное».

Кафе «Зеленый попугай» занимало полуподвальное помещение со сводчатыми потолками, было тускло освещено и пока почти безлюдно: основные завсегдатаи появятся после двенадцати ночи, когда на маленькую эстраду выйдет цыганское трио и певица, непревзойденная Сашенька Заречная.

Исаак, потягивая из кружки темное бархатное пиво, отправлял в рот крупные соленые, специально недоваренные горошины, тяжело задумался и не заметил, как в кафе появился новый посетитель, который осторожно подошел к его столику, присел напротив.