Большие деньги - Джон Пассос

– Тони, а тебе не кажется, что вот эта рука в кольчуге и с мечом на гербе дверцы очень похожа на ту, которая была на графском гербе де Гарридо?

– Эти люди здесь такие невежды, что им и невдомек, что существует какая-то разница, – ответил с достоинством Тони.

– Ладно, оставим все как есть, – сказала Марго.

– Конечно, – согласился Тони. – Для чего менять? Выглядит вполне помпезно.

Все статисты вытаращили глаза, когда на следующий день Тони в своей аккуратной униформе привез на съемки Марго в новом роскошном автомобиле. Марго напустила неприступное выражение на лицо. Когда одна из девушек спросила ее о машине, она небрежно бросила:

– Это старый автобус нашей семьи. До сих пор был в ломбарде.

– А это твоя мать? – продолжала интересоваться девушка, тыча пальцем в Эгнис.

Та, задрав нос, сидела на заднем сиденье громадного сияющего автомобиля в своем лучшем черном платье. Тони, тронув с места, повез ее домой.

– Нет, что ты, – ответила холодным тоном Марго. – Она моя компаньонка.

Немало мужчин пытались закадрить Марго, назначить ей свидание – в основном, статисты, операторы, реквизиторы или плотники, – но они с Эгнис решили, что им нечего якшаться с подобной публикой. Какая от этого польза? Теперь они вели скучную жизнь после той, веселой в Майами, когда все друзья, все смазливые парни сходили по ней с ума, где она была постоянно занята биржевыми сделками, всегда находилась в центре событий. Чаще всего по вечерам они с Эгнис раскладывали парный пасьянс или играли в бридж втроем, если Тони не был в дурном настроении и присоединялся к ним. Иногда ходили в кино, на пляж, если стояла теплая погода. Когда открывался сезон в китайском театре Громона, они по вечерам проезжали мимо идущей по Голливудскому бульвару толпы людей на своем блестящем роскошном «роллс-ройсе». На Марго было красивое, пока еще не вышедшее из моды вечернее платье, и все принимали их с Эгнис за кинозвезд.

Однажды в разгар зимы, одним ветреным вечером, Марго стало особенно тоскливо, потому что мода внезапно радикальным образом изменилась, и теперь, само собой разумеется, она не могла носить свои старые платья, а на новые у нее не было денег.

Они с Эгнис раскладывали пасьянс. Вдруг Марго вскочила, бросив карты на пол, и, чуть не плача, заявила, что ей нужно расслабиться или она сойдет с ума. Эгнис спросила, почему бы им не поехать в Палм-Спрингс, посмотреть там на новый отель для курортников. Там они пообедают, если это не очень дорого, переночуют в туристическом лагере возле Сэлтон-Си. Пора поразмяться, согреть косточки, которые наверняка насквозь пронизаны холодным лос-анджелесским туманом.

Когда они приехали в Палм-Спрингс, Эгнис сразу поняла, что там все ужасно дорого, им не по карману, и хотела тут же вернуться назад, но Марго уже завелась. Она приказала Тони дожидаться их в машине. Когда она сказала ему, что он может поужинать в забегаловке, он так помрачнел, что, казалось, вот-вот взорвется, но не посмел перечить Марго, тем более что рядом стоял привратник.

Сначала они пошли в туалет, чтобы привести себя в порядок, освежить лицо, потом неторопливо прогуливались между больших пальм в бочках, возле которых обычно назначают свидания, поглядывали по сторонам, разглядывая людей, может, среди них увидят знакомого киноактера. Вдруг Марго услыхала знакомый голос. Обернувшись, увидала какого-то смуглого мужчину с тонкими чертами лица, в белом саржевом костюме, который о чем-то болтал с лысым самодовольным джентльменом, явно евреем. Он пристально глядел на нее.

– Мисс Доулинг, – воскликнул он, – как нам обоим повезло!

Марго смотрела на улыбающееся, желтовато-бледное болезненное лицо, дергающееся от тика, с темными мешками под глазами.

– По-моему, вы фотограф…

Он впился в нее глазами.

– Вспомните, Сэм Марголис, – сказал он. – Я искал вас повсюду, обшарил всю Америку, Европу. Прошу вас пожаловать ко мне на студию для проб завтра в десять утра… Эрвин сообщит вам детали. – Он вяло махнул рукой в сторону толстяка. – Познакомьтесь, прошу вас… Мистер Гэррис… Мисс Доулинг… простите, но я никогда не беру на себя такой тяжкой ответственности и не знакомлю людей. Но я хочу, чтобы Эрвин посмотрел на вас… Вот одна из самых красивых женщин в Америке, Эрвин.

Он, протянув руку к Марго, заработал пальцами в двух дюймах от ее лица, словно скульптор, что-то лепящий из куска глины.

– Нельзя снимать ее как обычно, ничего не выйдет. Только я способен создать вот это очаровательное лицо на экране…

Марго почувствовала, как по ее спине пробежала ледяная дрожь. Она слышала, как у нее за плечами тяжело задышала, открыв рот, Эгнис. Марго чуть заметно улыбнулась уголками губ.

– Ты только посмотри, Эрвин! – воскликнул Марголис, схватив толстяка за плечо. – Все в духе комедии… Но почему вы ко мне больше так и не пришли? – Он говорил с сильным иностранным акцентом. – Что я вам такого сделал, почему вы решили мной пренебречь?

Марго уже начинало утомлять все это.

– Познакомьтесь, это миссис Мандевилл, моя… компаньонка… Мы решили немножко посмотреть Калифорнию.

– Ну, что у нас еще, кроме визита в мою студию?

– Не могли бы вы показать миссис Мандевилл киностудию? Ей так хочется посмотреть, что там делается, просто до смерти! Но, к сожалению, я никого не знаю в этих местах, ни души.

– Само собой разумеется, я завтра откомандирую к вам провожатого, он покажет вам все, что захотите. Правда, там особенно и смотреть-то нечего – так, одна скука и вульгарщина… Эрвин, именно такое лицо мне требуется для роли той девочки блондинки, только его я и искал… ты помнишь… А вы мне твердите об агентствах по найму, статистах, обо всем этом вздоре… Мне не нужны актрисы… Но скажите, мисс Доулинг, где вы все это время пропадали? Летом прошлого года я рассчитывал случайно встретиться с вами в Баден-Бадене… Вы как раз такая девушка, которая сразу вызывает ассоциации с этим курортным городом. Конечно, местечко довольно смешное, но ведь нужно куда-нибудь ездить отдыхать. Так где же вы скрывались?

– Во Флориде, в Гаване… ну, в общем, по всяким местам.

Марго теперь была уверена, что во время их последней встречи фотограф не растягивал так сильное свое «а».

– Вы бросили сцену?

– Родители были настроены против. – Марго пожала плечами.

– Ах, на самом деле, – подхватила Эгнис. – Мне никогда не нравилось, что она выступает на сцене. – Она терпеливо ждала, когда тоже сможет вставить словечко в разговор.

– Вам, наверное, понравится работать в кино, – примиряюще сказал толстяк.

– Моя дорогая Марго, – продолжал Марголис, – роль, сразу скажу, небольшая, но вы просто созданы для нее, само совершенство… Я своей камерой смогу извлечь и всем показать вашу тайну… Разве я не говорил тебе, Эрвин, что нужно уехать со студии, посмотреть мир… полистать книгу жизни… И в этом смешном караван-сарае мы находим нужное нам лицо, мы проникаемся духом комедии, видим улыбку Моны Лизы… Это знаменитый портрет, выставленный в Париже, который стоит пять миллионов долларов… Но я все предвидел… Конечно, ничего определенного обещать мы не можем, покуда не пройдут пробы… я вообще никогда не даю никаких обещаний…

– Но, мистер Марголис, а если у меня ничего не выйдет? – возразила Марго, чувствуя, как сильно колотится ее сердце. – К тому же мы так торопимся… В Майами у нас важные дела… семейные, само собой, вы нас понимаете.

– Это все неважно. Я обязательно найду вашего агента… пошлем кого-нибудь… все эти мелкие детали меня не интересуют. Скорее всего речь идет о недвижимости, так?

Марго неуверенно кивнула.

– Пару лет назад дом, в котором мы с ней жили, такой милый домик, просто снесло в море, – сказала Эгнис, сбиваясь с дыхания.

– У вас будет другой дом, куда лучше… Нечего так сильно жалеть… Пляж Малибу, Беверли-Хиллз… Вообще-то я ненавижу дома… Но я проявил недостойную грубость, посмел вас так долго задерживать… Забудьте о Майами… Все, что нужно, есть у нас здесь. Вы помните, моя дорогая Марго, тогда я говорил вам, что у киноискусства большое будущее, ну, тогда, вам и этому автомобильному магнату, правда, запамятовал его имя… Я сказал вам, что еще услышите мое имя в мире кино… Я редко делаю предсказания, но, нужно сказать, никогда не ошибаюсь. Все они зиждутся на моем шестом чувстве…

– Да, конечно, – перебила его Эгнис, – вы совершенно правы! Если вы верите в свой успех, то никакие провалы вам не грозят, вот что я изо дня в день твержу Марджи…

– Как здорово сказано… дорогая моя леди… Мисс Доулинг, киностудия «Континентал эттрекшенз», в десять… Я поставлю своего человека у ворот, он позволит вашему шоферу подвезти вас прямо ко входу в мой офис. По телефону связаться со мной практически невозможно. Когда я работаю над картиной, даже Эрвин не может найти меня на студии. Не пожалеете, если посмотрите, как я работаю. Наберетесь опыта…