Дочь Волдеморта - Ночная Всадница

— Да, об этом мы еще поговорим, — нахмурился он.

Гермиона покраснела и потупилась.

— Но позже. А сейчас, изволь, — Генри оторвался от двери в кабинет и открыл ее, приглашая Гермиону зайти.

— А о чем мы будем говорить сейчас? — проходя внутрь, уточнила девушка. — Я должна спросить у тебя кое‑что важ…

Она застыла на полуслове и, медленно прикрыв глаза, распахнула их вновь. Комната стала уходить из‑под ног, и, чтобы не упасть, пришлось ухватиться за угол секретера. В кресле около небольшого столика сидел Темный Лорд собственной персоной. Генри остался за дверью и с легким стуком ее затворил.

— Кадмина, ты меня пугаешь, — склонив голову, заметил Волдеморт, когда девушка пришла в себя и опустилась на диван рядом. — Как ты себя чувствуешь? Я имею в виду физически?

— Что? ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?!!

— Твой последний поступок, красочно описанный Люциусом, очень взволновал меня…

— И не зря! — горячо перебила Гермиона. — Потому что уже…

— Девочка моя, не перебивай папу, он к этому ох как не привык, — каким‑то зловещим голосом прервал ее Темный Лорд.

Гермиона поперхнулась и умолкла.

— Вот так, — кивнул Волдеморт. — Разумеется не зря, Кадмина. И вовсе не потому, что твой юный друг весьма метко вычислил месторасположение Хоркрукса и даже, судя по твоему состоянию, не менее ловко это расположение сменил: меня взволновало совсем не это. Я крайне обеспокоен твоей реакцией. Кадмина, ты несешься среди ночи через Запретный Лес, выбиваясь из сил, сбиваешься при трансгрессии, с трудом разговариваешь после всего этого — и ради чего? И это после того, как я велел весьма четко — следовать за Поттером и помогать ему так, как ты бы это делала еще полгода назад.

— Но…

— И даже забывая о тебе — чего я пока делать не собираюсь — своим поведением ты и мне могла бы принести куда больше вреда, нежели пользы.

— Но я думала…

— Это всё понятно.

— П–прости, — полушепотом, дрожащим голосом выдавила совершенно раздавленная девушка.

— «…те».

— Что?

— Ты бы еще сказала «простите», — устало заметил Волдеморт.

— А нужно было?

— Да вот не знаю! Что с тобой, Кадмина, ты сама на себя не похожа?! Не заметил в своих действиях или словах ничего, что могло бы действительно вызвать подобную реакцию. Тем более у тебя. Ты же дрожишь!

— Просто я хотела… Как лучше…

— Прости великодушно, но поощрять ненужное и глупое геройство — путь, выбранный Дамблдором для воспитания Гарри Поттера. Рискну на него не вставать. Поттер нашел чашу? — без перехода спросил Волдеморт.

— Д–да.

— Но он не знает, что с ней делать.

— Да.

— А ты? — хладнокровно продолжал он. — Ты знаешь, как можно уничтожить Хоркрукс, Кадмина?

— Нет, — честно призналась юная гриффиндорка.

— Ну вот и попробуешь узнать. Своими обычными методами.

— Но…

— Кадмина, ты сегодня меня утомляешь. Давай пока считать инцидент исчерпанным.

— Я сильно пошатнулась в твоих глазах? — после паузы опасливо спросила молодая ведьма.

— Не смертельно.

— Можно вопрос?

— Но всё еще можно изменить! Да, вопрос можно!

— Как ты сюда попал? — прищурившись, поинтересовалась Гермиона.

Темный Лорд усмехнулся.

— Какая любознательная девочка. Есть способы. Есть тайные ходы.

— И, надо полагать, воспользовавшись ими же, ты и спрятал когда‑то чашу в Тайной Комнате?

— Надо полагать, — Темный Лорд, в порыве речи вставший с кресла, опустился в него вновь. — Я посчитал — и, следует отметить, весьма верно, — что если охраной одного из осколков моей души будет сам Дамблдор — это, по меньшей мере, выйдет красиво. И весьма надежно. Как‑никак он был великим волшебником… Еще какие‑нибудь вопросы, Кадмина?

— Да как бы… Нет. Разве что…

— Что?

— Джинни, — внезапно вспомнила Гермиона. — Это было…

— Неожиданно?

— Так ты знал?!

— Девочка моя, тебе надо больше отдыхать. Ты меня всё время пугаешь.

— Нет, я имею в виду… Знал, но… И всё равно… В общем…

Гермиона обреченно замолчала.

— Джиневру Уизли посоветовала мне Анжелика. Ее и еще нескольких студентов. Нет, я не скажу, кого. Еще не хватало вам начать ходить группой… Каким образом ты вычислила мисс Уизли? Неужто нарушаешь все писаные и неписаные законы и лазишь в головы ко всем, кто не имеет возможности защититься? — усмехнулся Волдеморт. — Ай–ай–ай! На моей памяти в Хогвартсе только Альбус Дамблдор забавлялся подобным беспределом, ну, и еще Северус иногда. Но мои люди не в счет.

— А я — не твои люди? — хмыкнула Гермиона. — Впрочем, Джинни сказала мне сама. И на правах дочери требую ее за это не наказывать! — живо добавила юная гриффиндорка. — Даже не прошу, а именно требую! Об этом знаю только я, и больше она никому–никому не скажет! У нее была истерика, ее можно понять. И теперь уже всё под контролем!

— Успокойся. Этого следовало ожидать.

— Ты знал, что она сорвется?! — растерялась Гермиона.

— Это было более чем вероятно.

— Но зачем же тогда…

— Я знал ее историю, Кадмина, то, что она, будучи девочкой, встретилась с одной из воплотившихся частиц моей души. Анжелике тоже было это известно. Она сообщила мне, что молодая девушка пребывает сейчас в опасном настроении: обиженная без вины, она скопила в себе очень много горечи и досады. Ее любовь к герою магического мира готова превратиться в ненависть… Я решил, что такая сторонница, как мисс Уизли, мне не помешает: она сильная ведьма, наследница древнего чистокровного рода, и она может стать более чем преданной Пожирательницей Смерти. Если всё сделать правильно. Анжелика полгода работала с ней, это был кропотливый труд. И он увенчался успехом — мисс Уизли решилась стать в ряды моих подданных. Пока — лишь чтобы отомстить. Она еще не готова быть Пожирательницей Смерти, сейчас это блажь, глупость, на которую девочка решилась от отчаяния. И разрешиться это может лишь двумя путями — либо у Джиневры хватит выдержки и терпения подождать со своей местью, на что я всё же рассчитываю, либо она сорвется при первой же встрече с Поттером. Я рассудил, что можно рискнуть.

— Но ведь она выдала бы Вэйс!

— Нет, Кадмина. Если Джиневра сорвется и воплотит свою месть в реальность, она не начнет с разоблачения Анжелики. Джиневра питает к ней самые теплые чувства, она благодарна Анжелике за спасение своего рассудка. Если меня мисс Уизли боится, даже ненавидит, хоть и обманывает себя, то с Анжеликой всё обстоит иначе. Она может разоблачить себя перед Гарри Поттером — с жестоким удовлетворением своей местью. А дальше — либо от растерянности ей позволят скрыться, либо, что более вероятно, заключат под замок на время, которое необходимо, чтобы сориентироваться в ситуации.