Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya

Услышав моё описание, Вильфрид недоверчиво закрыл глаза и покачал головой.

— Ты единственная, кто может столь легко соответствовать требованиям и ожиданиям Дяди, Розмайн. Мана и магические инструменты это предел того, что я могу выдержать. Я совсем не хочу учиться музыке под его руководством. Меня все устраивает так, как есть сейчас.

— Я бы не сказала, что мне это дается легко…

***

Прошел еще один день, и я сейчас работала над учебными пособиями для второкурсников. Учебные пособия состояли из старых заметок Экхарта и Фердинанда, учебников доступных в библиотеке, которые одолжили там для меня те, кому позволено было туда ходить, и информации, которая уже была собрана для меня годом ранее.

— Теперь, мне понятно, что со времен, когда здесь учились Фердинанд и Экхарт, в процессе обучения произошло много изменений, — заметила я.

До этого, когда я состояла в Эскадроне По Повышению Оценок Ангелики, мне это было не заметно, так как я имела дело только с учебными пособиями, необходимыми для учащегося на рыцаря, но теперь, когда я просмотрела заметки для классов первого и второго года, это было гораздо более очевидно.

Филина слегка пожала плечами, услышав мои слова.

— После гражданской войны все профессора были сменены, поэтому вполне естественно, что изменился и учебный материал, — сказала она.

Оказалось, что у большинства профессоров были помощники, и когда профессор уходил в отставку или умирал, эти помощники занимали их места и продолжали преподавать вместо них. Однако эта система была полностью разрушена массовыми чистками, последовавшими за гражданской войной. Поскольку большинство профессоров и их помощников принадлежали к одной фракции, все они были освобождены от их обязанностей. Из-за этого несколько классов вообще удалили из учебного расписания или же преподаваемый в них учебный материал претерпел сильное изменение.

— Почему новые учителя не могли просто взять учебные материалы в библиотеке, чтобы увидеть, что было охвачено их предшественниками в предыдущие годы? — вслух подумала я.

— У профессоров, как у исследователей, есть своя гордость и самоуважение. Они, вероятно, хотели отличаться от только что уволенных по политическим причинам профессоров, — присоединился к разговору Вильфрид, тоже просматривая учебники. Я, конечно, понимала это, но я бы предпочла, чтобы они уделяли больше внимания обучению своих студентов.

— Разве это не означает, что старые учебные пособия не будут ни в малейшей степени полезны? — осведомилась я вслух. Для меня, которая стремилась сдать все экзамены с первой попытки, не было ничего более раздражающего как осознание, что изучение учебников из предыдущих годов было полностью бессмысленно, так как они совершенно устарели. Я поджала губы, раздраженная тем, что моя встреча с библиотекой снова откладывается.

Филина хихикнула.

— Утихомирит ли ваше разочарование мысль о том, что сделанные вами учебные материалы, покрывающие новые уроки, скоро пополнят библиотеку, Леди Розмайн?

— …Ты мудра, Филина. Должна признаться, теперь я даже испытываю некоторую благодарность по отношению к гражданской войне.

— Все зависит от точки зрения, — согласно кивнул Вильфрид.

— В любом случае, мы почти закончили с созданием наших учебников. Что ты будешь делать, когда мы их закончим, Филина? — спросила я.

— Для всех низших дворян, желающих стать учениками чиновников, скоро будет проведено чаепитие и потому…

Как оказалось, как только мы закончим составлять учебные материалы, Филина будет тратить свое время на общение с низшими дворянами из других герцогств. Она объяснила, что посещая подобные события хочет обзавестись связями, чтобы могла собирать полезные для меня сведения.

— Я все еще нервничаю по поводу чаепития со старшими учениками, поэтому мы решили сначала попрактиковаться друг с другом, — продолжила она. — Итак, э-э-э… Есть ли что-нибудь, чему я должна уделять особое внимание во время чаепития?

— Чаепитие, а? Я полагаю, что я тоже должен обдумать свое поведение на них… — кивнул Вильфрид. — У меня ведь так же будет чаепитие, но с моими кузенами. Мы должны собрать старших учеников вместе и обсудить, что мы должны и не должны упоминать на них, — предложил он.

Пока мы все это обдумывали, Хартмут решил дать нам совет. В то утро он уже сдал экзамен и отправился в гостиную, чтобы убить время.

— Филина, вы должны знать, что они непременно спросят вас о причине повышения оценок Эренфеста. Я ведь даже не первокурсник, а мне все равно задают об этом очень много вопросов.

Усилия Комитета по повышению успеваемости в конечном счете с лихвой окупились, и, поскольку студенты всех курсов сравнительно легко сдавали письменные уроки, а также все наши первокурсники сдавали письменные уроки в первый же день, Эренфест, по-видимому, стал горячей темой для разговоров по всей Академии.

— Лорд Вильфрид выделяется своими превосходными оценками, но вы приобретаете репутацию по многим другим причинам, Леди Розмайн, — продолжал Хартмут.

— О да. Я ведь была той, кто позорно последней сдала экзамен по управлению маной, потому что обратила в пыль множество фей камней; а еще как рассказывалось в академии, я, по-видимому, атаковала профессора ездовым зверем, при создании которого за образец был взят демонический зверь; я упала без чувств и почти умерла в Самом Дальнем Зале. Вот что знают обо мне люди, — мрачно перечислила я. — А что ты говоришь, когда они спрашивают об улучшившихся оценках учеников из Эренфеста?

— Я говорю им, что наши оценки растут благодаря Святой Эренфеста, и что следующий год будет еще большим сюрпризом для окружающих, чем этот.

— Хартмут?!

— Разве это не правда? Комитет по улучшению успеваемости был вашей идеей, Леди Розмайн, а то, что первокурсники сдавали все экзамены, было результатом вашей страсти к посещению библиотеки. Те, кто изучил ваш метод сжатия маны, покажут отличные результаты на своих практических занятиях в следующем году, и поэтому я нисколько не солгал. Вы, кажется, ничего не знаете, Леди Розмайн, но вы стали известны не только потому, что с вами произошли перечисленные вами досадные происшествия. На самом деле, у вас довольно завидная репутация, ведь очень многие знают, что вы создали новые песни,