Ювелир. Тень Серафима - Наталья Корнева

...Все они когда-то учились здесь вместе: он, Мелтон, инфант Эдуард. Ну и, конечно же, несравненная Лидия. Всех четверых связывали странные чувства, которые для простоты можно было назвать дружбой, хотя была в них изрядная примесь и ревности, и соперничества. Все они были умны и талантливы, но больше всех, конечно, блистал Мелтон. Уже во время обучения друг проявлял пытливый интерес к фундаментальным наукам и вскоре после выпуска стал молодым и перспективным профессором. Он получил в управление кафедру точных наук, хотя сфера исследований ученого была обширна и часто распространялась на науки естественные и даже гуманитарные. Впоследствии новаторские теоретические разработки Мелтона успешно применялись практически во многих областях науки и техники, пусть и не сразу находились возможности для их воплощения в жизнь. Без преувеличения можно было сказать: профессор Мелтон - гений, намного опередивший своё время.

Взяв себя в руки, Карл глубоко вздохнул и усилием воли одолел этот отчаянный сентиментальный приступ. Распрямившись, волк медленно пошел по направлению к главному приемному покою. За прошедшие годы он сильно изголодался по эмоциям, но это не повод, чтобы бросаться с головой в омут памяти. Тоска по прошлому - опасное чувство. Это для простых смертных дорога в былое закрыта, а оборотням всегда есть куда возвращаться. Однако, увлекшись, можно остаться в обратном мире навсегда, бесплотной тенью, тревожными снами живых. Так пусть же чувство утраты будет похоже не на нытье затянувшейся раны, а на фантомные боли в отрубленной руке. Это избавит от ложных надежд, излишних иллюзий и соблазнов.

Итак, он на месте. Не давая себе времени на сомнения и раздумья, оборотень быстро дернул кольцо дверного молотка. Гулкий металлический звук громом раскатился в тишине спящего здания, информируя хозяина о нежданном посетителе. За дверью раздались неспешные, размеренные стариковские шаги. Карл невольно задержал дыхание.

С большим трудом узнал маг человека, открывшего ему дверь. Даже в этот поздний час тот был одет в длиннополую профессорскую мантию и, похоже, еще не завершал работы: помещение за его спиной было хорошо освещено старомодными масляными лампами. Запах давно горящего масла мешался с приторным ароматом углей жаровен, делая воздух в кабинете тяжеловесным. На матовой поверхности стола посверкивали хромированные подставки для перьев и чернильницы с тушью разных цветов, в творческом беспорядке лежали груды исписанной, исчерканной и, наконец, изорванной бумаги. Густо украшавшие её графики, формулы и сложные математические выкладки привели бы в восторг знатока и в священный ужас - непосвященного.

Мужчина сильно изменился за прошедшие тридцать четыре года: опускавшиеся ниже плеч волосы, аккуратно схваченные в нижней трети лентой, поредели и сделались совершенно белыми; когда-то курчавые локоны разгладились и стали прямыми. Черты лица утратили былую мягкость и жизнерадостность: уголки губ сильно опустились вниз, брови, казалось, никогда уже не смогут изменить своего настороженно-хмурого выражения. Но самое угнетающее впечатление производили глаза: потухшие, потускневшие от бессонниц и слёз, они были похожи на окна старого брошенного дома. Карл хорошо помнил время, когда в этом доме горел живой свет, и хлебом-солью принимали добрых друзей.

Но прежний свет погас, и только ветер гулял ныне по пыльным углам души, обнажая и без того ужасающее запустение.

- А вы постарели, профессор, - просто сказал оборотень.

С минуту Мелтон внимательно смотрел на ночного посетителя. Без сомнения, глава Магистериума сразу опознал его, хотя и оборотня годы не пощадили. Затем, не тратя слов на констатацию очевидных фактов, ученый молча отступил в сторону.

- Кого угодно состарят страдание и страх, - полным достоинства голосом отозвался он, пропуская гостя внутрь.

Оборотень беззвучно проскользнул мимо, подобный тени от колышущегося пламени. Лишь аккуратно заплетенная косица на миг блеснула черно-серебряной лентой. Насмешливый цепкий взгляд нелюдя вперился в лицо старого - бывшего?.. - друга.

- Я вижу, профессор, слухи о вашем безумии сильно преувеличены.

- Так же, как и слухи о вашей смерти, Карл, - равнодушно парировал седовласый ученый, даже не предлагая гостю сесть.

- Вот их-то я и пришел опровергнуть, профессор, - осклабился оборотень, демонстрируя внушавшие уважение клыки. - Довольно безутешно оплакивать меня: я жив и по-прежнему полон сил. Но вы, кажется, совсем не рады старому другу?

- Что вам нужно от меня? - и не подумал отвечать хозяин. - Теперь, когда прошло столько лет?

Сумрачные глаза, совершенно утратившие саму жизнь, смотрели на него неотрывно и совершенно равнодушно. Ничего не было в них, ничего - даже злости или немого укора, которые были бы по крайней мере вполне ожидаемы и заслужены. Это создавало несколько жутковатое впечатление, словно бы разговариваешь с мертвецом.

- Я мог бы признаться, что скучаю по канувшим в небытие временам, - невесело рассмеялся Карл, - но ведь вы не поверите мне, Мелтон. Поэтому я скажу проще: мне нужна ваша помощь.

- Что ж, по крайней мере, честно, - пожал плечами глава Магистериума, - хоть и довольно предсказуемо: вы ведь никогда не появляетесь просто так, без какой-то корыстной цели. Но с чего вы взяли, что я буду помогать вам, мой воскресший из мертвых друг? После того, как однажды вы уже беспринципно использовали меня - и всех нас?

- Не кляните зря прошлое, Мелтон - оно было прекрасно. Время молодости, наивности и борьбы за идеалы. Разве сами вы не тоскуете по нему с отчаянием безнадежно больного? Иначе зачем бы вам проводить свои сумасбродные эксперименты со временем? Я убежден, не только затем, чтобы уничтожить репутацию адекватного человека... хотя, не спорю, с этим вы справились блестяще.

- К чему начинать эти пустые разговоры? - ученый в раздражении сложил руки на груди. - Прежде откройте мне цель вашего визита - возможно, тут не о чем спорить. Возможно, я смогу помочь вам, если услуга не слишком сложна, и после этого вы обязуетесь наконец оставить меня в покое. Поверьте, призраки прошлого беспокоят меня и без вас. Не берите на себя их работу.

- Тогда я вынужден разочаровать вас, профессор, - заговорщицки понизил голос Карл. - Напротив, услуга очень сложна. Фактически, она невыполнима. Поэтому я и пришел к вам, памятуя о вашей любви к сложностям и настойчивости истинного ученого. Примите ли вы такой вызов?

Мелтон прищурился, и в мертвом взгляде его мелькнул скепсис и легкая заинтересованность.

- Может, вы перейдете наконец к сути вопроса? - поторопил он.