Древний II. Предатель - Роберт Кантон

– Отчего же твой взгляд тогда так надолго застыл на мне?

Роберт посмотрел на нее, и Елизавета улыбнулась тому, что оказалась права. Он хотел ее видеть и глаза вампира выдавали его.

Парень посмотрел на огонь и потом вновь перевел взгляд на девушку и спросил:

– Почему вы взяли меня с собой? Зачем я вам нужен?

– Потому что ты не такой как все. Ты особенный, Роберт. И я вижу в тебе то, что видела Мария.

– Что же?

– Человека, – помолчав, ответила Елизавета.

– Мы едва знакомы, – перебил ее парень.

– Значит я не права? – тоже перебила его девушка.

Вампир опустил взор в землю и ответил:

– Отец явно этого не заметил.

– Это пока. Придет время, и он обязательно увидит это.

Роберт посмотрел на нее и спросил:

– Откуда вы знаете?

Девушка внимательно на него глядела, не отрывая взора от его глаз. Она приоткрыла рот, собираясь, что-то сказать, но промолчала.

– Ты можешь поговорить об этом с Отцом, – проговорила она, посмотрев сторону. – Он, кстати, ждет тебя у себя.

Елизавета встала и направилась по своим делам, на ходу обернувшись и взглянув на Роберта. Парень несколько секунд сидел на одном месте, после чего встал и направился в палатку Анаксимандра.

Перед входом стояла стража, которая остановила вампира. Одним и стражников оказался Лисандр.

– Тебе чего? – строго спросил он.

– Меня Отец пригласил.

– Постой здесь. Я сейчас.

Лисандр зашел в палатку и спустя десять секунд вышел.

– Он тебя ждет.

Стража отошла в стороны и Роберт вошел.

В палатке находилось несколько открытых сундуков, в которых находилась одежда вампира и скорей всего личные принадлежности. Недалеко на земле лежал большой ковер с подушкой. Посреди палатки стоял стул, на котором восседал Отец, а рядом с ним по обе стороны Герольд и Леонард. Они о чем-то тихо разговаривали с Анаксимандром. И когда Роберт вошел в палатку, наступила тишина. Взоры вампиров обратились к парню.

– Ступайте, – сказал Анаксимандр Герольду и Леонарду.

Они прошли мимо парня, смотря на него, и вышли из палатки.

– Подойди, – спокойно сказал он.

– Вы хотели меня видеть? – помолчав, спросил Роберт.

– Да. Хотел поговорить с тобой о том намерен ли ты остаться с нами.

Парень посмотрел по сторонам и ответил:

– Меня не прельщает присутствие в обществе. Мне больше по душе одиночество.

– Правда? Что ж ты тогда таскал с собой девушку?

– Я не таскал ее. Она сама увязалась за мной.

Анаксимандр улыбнулся и ответил:

– Ну, раз ты не таскал ее с собой, что ж так расстроился после ее смерти?

– Чего вы хотите?! – с некоторой злобой в голосе перебил его Роберт.

С лица Отца медленно сошла улыбка и он проговорил:

– Насколько времени намерен ты у нас остаться?

– Вы меня гоните?

– Нет. Но мне нужен воин, а не слабак.

– Вам? Или Елизавете?

– Мне, конечно.

– Ну, раз я слабак, зачем удерживаете меня здесь?

– Этого хочет Елизавета.

– Хм. А я думал, что все здесь подчиняются вам.

– Так и есть.

– Тогда зачем послушали Елизавету? – перебил Роберт.

Анаксимандр замолчал на несколько секунд, потом усмехнулся и ответил:

– А ты все же не такой слабак, как я вначале подумал, раз говоришь со мной в таком тоне.

Они замолчали, после чего он продолжил:

– Я прислушался к Елизавете лишь потому, что мудрый правитель должен прислушиваться к своим советчикам.

– По-вашему вы мудрый правитель? – спросил Роберт и улыбнулся.

Анаксимандр сдвинул брови и глянул на парня так, будто бы спрашивал его: а разве это не так?

– Вы больше воинственный правитель, нежели мудрый. Война, воины – вот ваш интерес.

– Мы с тобой едва знакомы, а ты уже все знаешь обо мне? – с иронией в голосе спросил вампир и улыбнулся, но после его улыбка сошла с лица, и оно стало серьезным. – Война – это часть нашей жизни. Мы вампиры и наш удел – убивать.

– Но у вас тут люди! – вдруг возмутился Роберт.

– Они сами выбрали этот путь! – наклонился вперед к нему Анаксимандр, не убирая рук с подлокотников. – Они сами решили последовать за мной! Я их не принуждал! Здесь все находятся добровольно. И раз тебе здесь не нравится, можешь уходить. Удерживать не буду. Думаю, выход найдешь сам.

Они вновь замолчали, после чего Роберт спросил:

– Я могу идти?

– Как пожелаешь, – ответил Анаксимандр, смотря куда-то в сторону.

Парень развернулся и направился к выходу и Отец глянул ему вслед. Он глядел в его спину не со злобой, а с некоторой задумчивостью, ведь в каком-то смысле Роберт оказался прав: Анаксимандр был воинственным правителем. И боль, терзающая его изнутри, постоянно разжигала в нем огонь, который превращался в настоящую войну. В такие моменты ему порой становилось плевать на тех, кто его окружает. Лишь бы утихомирить свою боль пролитой кровью своих врагов.

Роберт вышел из палатки. Дух его перехватывал. Он даже не сразу заметил, что начал дышать как человек, словно ему не хватало воздуха. Его переполняли эмоции. К чему весь этот разговор? Чего хотел Анаксимандр? Вампир не стал дальше задаваться вопросами, а решил, наконец, уйти отсюда. Здесь ему делать было нечего. Так он полагал. Роберт после гибели Марии вновь жаждал одиночества. Вновь уйти в леса и ни с кем не видеться. Не повстречать новой Маргариты или Марии и жить где-нибудь в горах в какой-нибудь пещере. Одному.

Вампир сжал зубы и направился уверенными твердыми шагами к своим вещам. Боль терзала его изнутри, и он искал успокоения. Роберт считал, что если уйдет, то ему станет легче. Но так ли это? Он начал сомневаться в этом. Особенно тогда, когда начал собираться вещи и с силой запихивать их в сумку. Парень искал утешение, и он его нашел. Роберт увидел Елизавету. Она стояла возле чьей-то палатки и смотрела в его сторону. Вампир замер, смотря на нее, и девушка улыбнулась ему. И тут вампир понял, почему он все это время оставался здесь. Елизавета удерживала его. Она притягивала парня так же, как Маргарита. С Марией такого не было. С ней все было наоборот: тогда в Роберте росло огромное желание отпустить девушку, хоть даже он и питал к ней сильные чувства. Она была слишком юна, чтобы оставаться с ним. Перед ней открывался огромный мир под названием жизнь. Мария вышла бы замуж за какого-нибудь господина, родила бы ему детей и была бы счастлива. Но вышло все не так и это больше всего доставляло боли Роберту. Он винил себя в том, что произошло с ней, даже несмотря на то, что