Стоунхендж. Время для мятежника - Гарри Гаррисон

Она чуть сильнее сжала его руку и кончиком языка облизнула полные, сочные губы. Он ощутил ответную тягу к этой чувственной женщине, и в ее словах было обещание, которое, он знал, не обманет его надежд.

– Порочная девушка, – улыбнулся он в ответ. – Только выпей рюмку арманьяка, пока я докурю сигару. Предвкушение – часть наслаждения.

На обратном пути она положила голову ему на плечо. Он нашел какую-то легкую музыку по радио, и она подпевала приятным голоском. Дома он въехал в гараж, отключил, как обычно, сигнализацию, обошел автомобиль и открыл ей дверь. Она не заметила, как он проверил, на месте ли спичка.

– Выпьем?

– С удовольствием. Еще чуточку этого божественного коньяка – как ты его назвал?

– Арманьяк. Это бренди, сделанный в Арманьяке, точно так же, как коньяк – бренди из Коньяка. Только этот лучше.

– Со специалистами я не спорю.

Марианна знала, что слегка навеселе, но ей это шло. Так легче было сохранить настроение, а настроение, надо сказать, было дивным. Сколько она уже знакома с Уэсом? Почти четыре месяца. Обеды время от времени, иногда театр, дансинги, потом к нему домой и в постель. Она не имела ничего против, но все время чувствовала, что мероприятия идут в комплексе. Нет секса – незачем и встречаться. Она никогда не формулировала это так многословно, даже не намекала. Может быть, чувство ее обманывало. По крайней мере, хотелось надеяться.

А сегодня все было так хорошо, лучше, чем когда бы то ни было. Так естественно и так чудесно. Они были на тахте, и он сказал что-то смешное, она засмеялась, и он ее поцеловал. И все было по-другому, будто в первый раз. И когда его рука скользнула к ней на грудь, у нее дыхание перехватило от страсти. И еще раз, когда он стал ее целовать и она ощутила на сосках его губы.

Так, на тахте, все и произошло, и ее одежда разлетелась во все стороны, и опять как будто в первый раз. Только потом он отнес ее, прижимая теплое и нагое тело к своей груди, наверх, в спальню. И снова, и еще раз. Таких ощущений ей еще никогда не приходилось испытывать.

Вдруг она вскрикнула – он сделал ей больно, впился в ее плоть зубами, но он ее поцеловал, успокоил, и все прошло. Он просто сильный, слишком сильный, но и это было хорошо.

Впервые она так хорошо заснула после любви. Все было по-другому. Она почувствовала, что он встал и прошел в ванную. Услышала шум воды, он всегда принимал душ после этого, но шум только убаюкивал. Проснулась она от включенного ночника. Уэс, одетый в халат, склонился над ней. Волосы еще влажные после душа.

– Еще арманьяка?

– Господи, ни за что! У меня такое чувство, что это меня добьет.

– Как скажешь. Джин с тоником, как обычно?

Она кивнула, провожая его взглядом, и ее мысли и чувства понеслись по кругу. Обычные процедуры вступали в силу. Душ, коктейль, дорога домой. Но сегодня все было иначе! Она потянулась за халатом, который он всегда оставлял в ногах, но халата не было.

Он забыл или действительно начиналась какая-то новая страница? Она не позволяла себе надеяться. Старая шутка, и недаром одинокие девицы со всей страны слетались в Вашингтон. Работа в офисе, встречи с боссом, знакомство с красавцем офицером, романтика, свадьба – и съездить навестить родную Пеорию или Мэйкон – или даже Сент-Луис! – на зависть всем, кто остался дома. Но штука в том, что мечты редко сбывались. Тем не менее она, сбросив одеяло и копаясь в стенном шкафу, радостно напевала себе под нос. Никогда не знаешь, где и кому повезет. В комнате было прохладно, она решила надеть его длинный шерстяной купальный халат, свисающий до пола. Она потянула за халат, тот соскользнул с вешалки на пол. Наклонившись за ним, она увидела пару седельных, как у мотоциклиста, сумок. Оттуда торчали какие-то документы, синьки с угловым штемпелем.

Она надела халат и, когда он вошел в комнату, уже вернулась в постель.

– Спасибо. – Она взяла у него бокал. – Мм, вкусно.

Он поставил бокал на столик возле кровати и пошел погасить свет в ванной.

– У тебя там сумки в шкафу, – сказала она. – Я и не знала, что ты мотоциклист.

Он стоял к ней спиной, и она не видела, что глаза его вдруг расширились, затем сузились. Щелкнув выключателем, он повернулся к ней.

– Что ты там говорила о сумках? – изо всех сил стараясь не выдать голосом холодную злость, спросил он.

Глава 7

– Ничего особенного. – Марианна пыталась выдавить соломинкой еще чуть-чуть сока из ломтика лимона в коктейле и не видела взгляда Маккалоу. – Просто из одной торчал угол синьки из Министерства обороны, какое-то оружие, да еще с грифом «Секретно». Я и не знала, что ты берешь работу на дом.

– Я говорил тебе, что я из службы безопасности. Мы никогда не спим!

– Верю. Я знаю, что ты делаешь в кровати.

Она рассмеялась собственной остроте, и он тоже улыбнулся, подошел к ней и поцеловал. Сумки, синьки, грифы – все сразу было забыто.

– Допивай, – сказал он. – Пора домой, а то будешь на работе на мебель натыкаться.

– Ты прав, но не вызывай такси, пока я не оденусь.

– Какое такси? Сейчас столько развелось маньяков и насильников, что я и таксистам не доверяю. Я сам тебя отвезу.

Последнюю фразу он произнес на ходу и не видел, какой надеждой озарилось ее лицо. Одним глотком допив бокал, она бросилась за одеждой. Впервые он предложил отвезти ее домой! Раньше всегда на такси, всегда. Девушка, держи себя в руках! Пока еще ничего, кроме намеков. Но каких! Одеваясь, она весело напевала.

Вашингтон укладывается спать рано, и поездка из Александрии через Потомак и мимо Белого дома была приятной. Белый дом сиял, освещенный прожекторами. «Чудесный конец чудесного вечера», – подумала Марианна. Как этот город бывает красив!

– Пригласишь меня на чашку кофе? – спросил он, когда они проехали мимо зоопарка.

– Я бы рада, Уэс, но стоит швейцару тебя увидеть – и он раззвонит по всему свету. Старые девы, которыми мой дом набит, сживут меня со свету.

– А если подъехать сзади, со стороны стоянки?

– Ну конечно! Я просто не подумала.

Дом был построен на склоне холма, и, войдя со стоянки, они оказались в самой нижней его части, в цоколе. В маленьком вестибюле тихо, и в лифте пусто, на двенадцатом этаже