Восхождение самозваного принца - Роберт Сальваторе

Им пришлось прожить в Дундалисе несколько недель, дожидаясь, пока осень сменится зимой. Словно назло, первый снег выпал намного позднее обычного.

Снегопад начался рано утром и продолжался почти до вечера. Захватив мешок со свечами, Эйдриан не стал дожидаться, пока снежинки перестанут падать. Увязая в сугробах, он поспешил в рощу. Густые сосны, окружавшие могилы, не позволили снегу занести их полностью.

Юноша не мешкая отправился в поле за рощей и принялся лепить из снега холмики, делая сбоку каждого из них небольшую нишу и вставляя туда по свечке. Расставив свечи, он зажег их с помощью рубина и поспешил назад в рощу. Он глядел на могилы, за которыми мерцали огоньки внутри снежных холмиков.

И ждал.

Вскоре он заснул или решил, что спит, ибо все вокруг стало каким-то сонным и призрачным. Он представлял, как камни гробниц откатываются сами по себе; представлял, представлял…

Дрема мгновенно покинула Эйдриана, когда перед ним возник жуткий полусгнивший труп. Мертвец, замахнувшись, с силой ударил его в челюсть. Юноша отлетел в снег.

Эйдриан сразу же стало ясно происходящее: то было испытание. Рейнджеры должны были пройти через это испытание, сражаясь за право обладать замечательным эльфийским оружием, которым прежде владели их предшественники, к этому времени умершие или погибшие. Победить в битве призрака означало заработать право носить такое оружие. Теперь Эйдриан понял смысл некоторых картин, представавших перед ним в последние недели в зеркале Оракула. Он видел, как на этом же самом месте Элбрайн сражался с призраком своего дяди Мазера за его «Ураган».

Мертвец наступал на него — приближался неотступно, шаг за шагом. Эйдриан внимательно наблюдал за ним. Он сразу понял, из какой могилы восстал его призрачный противник. Из правой. Да, он вышел именно оттуда. Значит, это был Элбрайн. Его отец. Теперь юный рейнджер безошибочно знал, что должен вступить в поединок и заставить призрака вернуться обратно в могилу.

Сама мысль о сражении с восставшим из могилы претила Эйдриану. Тем не менее таковы были условия эльфов, наложивших заклятие на это место. Но юноша не собирался подчиняться правилам, установленным Дасслеронд!

Он пригнулся, чтобы избежать второго удара надвигавшегося на него призрака, однако вновь оказался в воздухе. Отец с силой ударил его левой рукой в плечо, когда Эйдриан попытался было отпрыгнуть в сторону. Пошатываясь, он сделал несколько шагов к открытой могиле и заметил в ее темных недрах изумительный эльфийский лук, блеснувший полированным деревом своей дуги.

Также юноша обратил внимание, что камни второй могилы тоже начали шевелиться. Неужели его действия пробудили и второго призрака и теперь ему придется сражаться против них обоих?

Эйдриан отскочил от разверзшейся могилы и прислонился спиной к дереву, следя за приближающимся призраком отца. К этому моменту вторая могила открылась и оттуда показалось еще более сгнившее и страшное создание. То был призрак Мазера, дяди его отца.

Юноша изо всех сил старался не потерять самообладание. Если бы первой открылась левая могила, где лежал «Ураган»! Тогда бы, схватив меч, он устремился прямо на призрак Элбрайна и сумел бы быстро загнать его обратно, пока призрак Мазера не вступил в сражение.

Нет, так не годится, решил юный рейнджер. Ведь именно таких действий ожидала… нет, требовала от него столь ненавистная ему Дасслеронд!

Только сейчас он осознал, что держит в руке гематит, камень души. Это ворота в мир его противников и, быть может…

Наблюдая, как призрак отца надвигается на него, Эйдриан улыбнулся, поднял руку и направил всю свою громадную силу воли в камень души и через камень ударил ничего не подозревавшего призрака волной сильной магической энергии. Тот резко остановился.

Эйдриан чувствовал: глубоко под полусгнившей плотью его отца еще теплится крошечный огонек сознания. Он ухватился за этот огонек волей своего духа; он взывал к Элбрайну, требуя, чтобы именно дух отца, а не его полусгнившая телесная оболочка вышел с ним на поединок. Соединив силу своей воли с магической энергией, юноша ринулся в бой. Он сражался с самыми древними и неимоверно крепкими узами — узами смерти.

Стараясь не потерять сосредоточенность, Эйдриан с удивлением следил за тем, что разворачивалось у него перед глазами. Страшный призрак начал преображаться: серая сгнившая плоть стала приобретать цвет живой кожи, в пустых глазницах заблестели живые глаза. И в этих глазах был заметен проблеск жизни!

Но оставался еще и второй призрак, который неумолимо приближался к рейнджеру. Юноша попытался сосредоточить свою волю и внимание на нем и почувствовал, что схватка с ним окажется намного труднее. Ведь с момента гибели Мазера прошло гораздо больше времени, и его дух еще крепче связан узами смерти.

Эйдриан замешкался, видя, как Элбрайн отходит, уступая место жуткому призраку Мазеру. Такое промедление могло стоить рейнджеру жизни, ибо призрак рванулся к нему и, с поразительной силой оторвав от земли, пригвоздил к стволу векового дерева. Костяшки пальцев смертельной хваткой сжали горло юноши. Нужно было любым способом высвободиться из этих тисков, не позволявших ему даже вздохнуть.

Рейнджер, извиваясь всем телом, попытался вновь обратиться к силе гематита. Но его усилия были тщетны. Эйдриан чувствовал, что силы покидают его. С каждой секундой он словно все глубже и глубже проваливался в зловещую темноту.

Вдруг сквозь пелену застилавшего сознание тумана юноша услышал, как что-то со свистом рассекло воздух; раздался хруст, он почувствовал, что страшные пальцы разжали его горло, и, не удержав равновесия, упал на четвереньки, жадно глотая холодный ночной воздух. Желая узнать, что послужило причиной его спасения, Эйдриан поднял голову и увидел невдалеке от себя призрак Мазера, размахивающий обрубками рук и пытающийся ударить Элбрайна. Его отец, получеловек-полупризрак, сжимал в руке сверкающий эльфийский меч.

Мгновенно оценив ситуацию, Эйдриан бросился к могиле Элбрайна и вытащил из нее полный стрел колчан и «Крыло Сокола» — грозный эльфийский лук. Удивительно, но время ничуть не повредило оружие: тетива оставалась крепкой.

Отойдя от могилы, он обернулся. Битва призраков продолжалась. Элбрайн наступал на призрак Мазера, как однажды уже делал это при жизни, отвоевывая свое право на «Ураган».

Когда Мазер наконец упал, странное существо — тот, кто раньше был его отцом Элбрайном, двинулось к Эйдриану, опустив меч.

Юный рейнджер взглянул на гематит. А что, если ему удастся полностью разорвать узы смерти и вернуть отца к жизни? Эта мысль ошеломила, удивила и даже ужаснула его.