Убийство по-домашнему - Крейг Райс

— Это мне? — удивилась Мариан.

— Ты у нас единственная, мамочка, — ответила Эйприл.

— Какая красивая карточка с пожеланиями! Кто это рисовал?

— Цветы рисовала Эйприл, а буквы — я, — объяснила Дина. — Но ты разверни, мамочка!

Они с улыбкой смотрели, как мать медленно — почти раздражающе медленно — разворачивает упаковку. Они с сияющими лицами наблюдали, как мать наконец развернула последний лист упаковочной бумаги и положила на стол книгу.

Очерк психологии ребенка к сведению родителей

— Мамочка, ты еще посмотри, что написано на титульном листе, — сказала Эйприл.

Там было посвящение: «Любимой маме от любящих детей — Дины, Эйприл и Арчи».

Мариан Карстерс громко сглотнула слюну.

— Ах, какая красивая книга! Спасибо вам!

— Мы будем читать тебе, мамочка, ежедневно по одной главе, — сказала Дина. — Попеременно, один день я, на другой — Эйприл. Мы подсчитали, что при этом прочитаем всю книгу за двадцать два дня, включая воскресенья.

— Прекрасная идея! — воскликнула Мариан. Она задумчиво посмотрела на титульный лист книги, потом в глаза дочерям. — А это случайно не форма деликатной критики моего поведения по отношению к вам? — спросила она.

— Ах, нет! Ну что ты, мамочка! — закричала Дина. — Мы только…

Прежде чем Дина успела упомянуть о замечании лейтенанта Билла Смита, Эйприл поспешила объяснить;

— Мы в самом деле вполне довольны тем, как нас воспитывают, — сказала она. — Мамочка, нам нравится, как ты ведешь себя с нами. Однако мы думали, что для уверенности…

— Мамочка, а тебе эта книга в самом деле пригодится? — забеспокоилась Дина.

— Я очень рада ей! Но еще больше меня радуете вы.

— Мы просто без ума от тебя, мамочка! — заявила Дина.

— Я без ума от вас еще безумнее, — ответила мать.

— Мы без ума еще безумнее, чем самый большой безумец, — не сдалась Дина.

Эйприл набрала воздуху в легкие.

— Но мы еще не обезумели совсем, — успокоила она мать и, прижав пальцы к нижней губе, заблеяла: — Бэ-бэ-бэ…

— А куда исчез Арчи? — неожиданно спросила Дина.

— Он был здесь еще минуту назад, — ответила Эйприл, оглядываясь вокруг.

Дина сложила ладони рупором, чтобы позвать брата, но Эйприл остановила ее, в последний момент ткнув сестру в бок.

— Прислушайся, — сказала она. Стало тихо. — Арчи в подвале.

Действительно, с лестницы, ведущей в подвал, доносились медленные осторожные шаги. На пороге появился Арчи, растрепанный, раскрасневшийся, со слабой улыбкой. Он тащил огромную коробку. Внес ее на веранду и поставил у ног матери:

— Это тебе!

Коробка была щедро, хотя и по-любительски, обернута красивой бумагой и перевязана разноцветной ленточкой. В разных местах в ней были проверчены отверстия. На подколотой картонке большими буквами было написано: «Для мамочки — любящий сын Арчи». На глазах у присутствующих коробка начала подрагивать. Эйприл отскочила с тихим писком. Из коробки ей ответил похожий писк, слабый и тихий, но довольно отчетливый: — Мяу!

— Ах, Арчи! — прошептала мать.

— Понимаешь, мамочка, — объяснял Арчи, — котята кошки Адмирала как раз подросли, их пора отдавать в надежные руки, и я выбрал двух самых симпатичных. Они уже обучены порядку и вообще, а ты, мамочка, ведь так любишь котят.

— Обожаю! — ответила мать.

— Они такие маленькие, так что едят не много, — расхваливал Арчи.

Из коробки ему вторило новое:

— Мяу!

— Ах, Арчи, открой поскорее, я хочу увидеть!

— Сейчас, — ответил Арчи. — Это подарок для тебя, мамочка. Только ты имеешь право это открыть.

Мать развязала ленточку, аккуратно сложила бумагу. Коробка подрагивала все заметнее. Наконец сняли крышку. Внутри стояла мисочка с молоком и другая мисочка с едой, а также маленький ящичек с песком. Среди всего этого крутились двое маленьких котят, один черный, как тушь, другой белоснежный, и оба с озабоченными мордашками.

— Ах, какие очаровательные! — воскликнула мать.

— Мамочка, возьми их на руки, — попросил Арчи. — Они тогда замурлыкают.

Мать взяла из коробки котят, посадила их к себе на колени. Они действительно очень симпатично мурлыкали. Эйприл и Дина ласково погладили их. Котята замурлыкали громче.

— Их зовут Кляксик и Апсик, — объяснил Арчи.

Эйприл, которая в этот момент почесывала Кляксика под подбородком, внезапно подняла обеспокоенные глаза.

— А Дженкинс не обидится? — спросила она.

— Дженкинс уже познакомился с ними, — ответил Арчи — Сейчас увидишь!

И он выбежал во двор искать Дженкинса, занятого охотой на остатки вчерашнего ужина. Вскоре Арчи принес Дженкинса на веранду. Котята на коленях Мариан оцепенели при виде Дженкинса и сказали:

— Фу-у-у!

— Опустите их на пол, — скомандовал Арчи.

Котята выгнули спины и зашевелили ушами. Большой котище Дженкинс потянулся, зевнул, напустил на себя усталый вид. Приблизился, ткнул носом в нос Кляксика, потом Апсика.

— Вот видите! Он их тоже любит! — с триумфом воскликнул Арчи.

Дженкинс сел, вылизал левую переднюю лапу, принял полную достоинства позу, посмотрел на котят, которые несколько раз подпрыгнули, взбрыкнули задними лапами и принялись играть хвостом кота. Некоторое время он терпел это, потом снова зевнул, показывая грозный ряд белых зубов, встал и медленно удалился. Брошенные котята припали к полу и, глядя вслед уходящему, позвали:

— Мяу!

— Ах, мои бедняжки! — расчувствовалась Дина. — Как они мяукают!

— А тебе бы чего хотелось? Чтобы они мычали? — трезво ответила Эйприл и, почесывая Апсика за ухом, сказала. — Мои вы красотулечки!

— Это мои котята! Я получила их в подарок! — с притворным возмущением закричала Мариан. — Прошу отдать мне мою собственность! — Она взяла котят на колени и нежно погладила их. Малыши свернулись в пушистые клубочки и зарокотали, как два моторчика.

— Самое важное, — напомнил Арчи, — то, что они маленькие и очень мало едят! — Через секунду он торжественно добавил. — Надеюсь, что ты, мамочка, полюбишь их.

— Я уже их люблю, — ответила мать. — Я без ума от них!

— А я без ума от мамочки, — сказал сияющий Арчи.

— А я безумно без ума от тебя!

Арчи набрал воздух в легкие и быстро протараторил:

— А я без ума от тебя еще безумнее, чем безумно!

В этом духе диалог продолжался минут пять без перерыва. Потом мать сняла целлофан с пачки сигарет, смяла его в шарик, привязала к длинному шнурку и с помощью этой приманки увела котят в гостиную. Трое юных Карстерсов с восторгом наблюдали за играми котят, которые были очень довольны игрушкой. Кляксик подпрыгивал выше, но зато Апсик был шустрее. Мать порозовела, глаза у нее блестели.

— Арчи! — шепнула Эйприл. — Это была гениальная идея! — И она обняла брата.

— Ой! Не лижи меня! — защищался Арчи. — Я мужчина и, когда вырасту, буду полицейским.

— Будь, кем хочешь, — ответила Эйприл. — Я все равно без ума от тебя.

— Я тоже без ума от тебя, — сказал Арчи.

— Нет! — запротестовала Дина. — Не исполняйте этот номер на бис, потому что я больше не выдержу. — Она грозно указала пальцем на стол: — Ну-ка, быстро убирать!

Они убрали мгновенно. Продукты отнесли в холодильник, смели крошки со стола, ополоснутые тарелки сложили в мойку, где им предстояло дожидаться более тщательного мытья. Что ни говори, а был праздник!

Через пятнадцать минут вся компания собралась в гостиной. Мать посередине на диване, с чуть разбросанными темными волосами и румянцем, гармонирующим с розовыми бутонами в бутоньерке. Эйприл и Арчи прижались с обеих сторон к матери, котята на ее коленях время от времени тихонько рокотали во сне. Дина, присев на поручень дивана, громко, серьезно, с выражением читала.

Именно эту картинку увидел Билл Смит, когда, стуча в дверь, заглянул внутрь через окно. Он почувствовал в сердце укол зависти. Он сожалел, что нарушил эту пастораль, однако слишком поздно сориентировался. Да и потом, он испытывал желание присоединиться к этой компании.

Дина положила книгу и побежала открыть дверь. Она очень сердечно встретила лейтенанта.

— Как приятно, что вы пришли! — воскликнула она. — Вы уже позавтракали? Может, испечь вафли?

— Спасибо, я уже позавтракал, — ответил Билл Смит. Принюхиваясь к приятным запахам, он жалел, что не солгал.

— Но кофе вы выпьете с нами, правда? — гостеприимно предложила Мариан.

— Вообще-то… — сказал Билл Смит, усаживаясь в кресло, — …я не должен…

Дина и Эйприл подали кофе, сахар и сливки за рекордное время, одну минуту и двадцать секунд.

— Вы что-то совместно читали, — сказал Билл Смит. — Сожалею, что помешал вам…