Миры Империума - Кейт Лаумер

Мои оценки возраста Оливии с каждым разом пересматривались в сторону уменьшения. На момент первичного потрясения, при виде матушки Гудвилл без маски, я мысленно определил ее в сорокалетние девственницы. Позже, когда она, вырядившись проституткой и увешавшись побрякушками, наслаждалась каждой минутой маскарада, я снизил ее возраст до тридцати пяти. В Риме шелуха напускной чужеродности окончательно спала с нее. Оливия сделала аккуратную стрижку и стала одеваться в небрежном римском стиле, для обновления гардероба совершив набег на скромные местные магазинчики. Фигура ее и раньше отличалась стройностью, а кожа после длительных прогулок под солнцем утратила нездоровую бледность. В результате однажды, наблюдая, как она на задворках мастерской крошит хлеб голубям и смеется над их неуклюжей толкотней, я вдруг осознал, что ей максимум двадцать с хвостиком.

Оливия рассеянно подняла голову и поймала мой взгляд.

— Вы красивая девушка,— произнес я. Боюсь, несколько удивленным тоном.— Что могло привлечь вас в этом маскараде?

Вначале она перепугалась, словно ее застали на месте преступления, и поспешно напустила на себя привычный образ царевны-несмеяны. Потом ее лицо озарила улыбка даже более веселая, нежели обычно.

— Вы же угадали.— В голосе Оливии теперь сквозили озорные нотки.— Старуха-колдунья из «Волшебницы страны Оз»...

— Да, но вот почему?

— Я вам уже все объясняла: это мой бизнес. Кто станет покровительствовать умной женщине без бородавок на подбородке?

— Конечно... Но почему вы не вышли замуж? — Я уже собирался завести старую песню о наличии множества прекрасных молодых людей вокруг, однако выражение ее лица спасло меня от этой банальности.— Ладно, это меня не касается,— торопливо осадил я сам себя.— Лезть вам в душу в мои намерения вовсе не входило.

Я заткнулся, и мы отправились домой в молчании если и не мрачном, то определенно далеком от компанейского.

Спустя еще три недели мы собрали огромный ворох данных, и как-то раз, когда Оливия заглянула в мастерскую, чтобы выяснить, почему я застрял после десяти вечера, я сообщил ей о вступлении в силу новой фазы создания челнока. Я приступил к сборке вторичных цепей — наиболее знакомой мне части агрегата.

— Самое сложное,— объяснял я,— это настроить катушку. Надо было разобраться, какая разновидность токов для нее требуется и какой силы поле она вырабатывает. Эта часть выполнена. Теперь необходимо всего лишь выставить амплитуду и настроить фокусное оборудование.

— По вашим словам, Бриан, эти манипуляции такие простые. И такие безопасные.

— В этом я и пытаюсь себя убедить,— признал я.— В действительности все далеко не так просто. Необходимо подобрать режим для взаимной нейтрализации самых разнообразных воздействий. Иначе может случиться неконтролируемый вброс материи из иного измерения, по мощности не уступающий солнечному протуберанцу, или, наоборот, отток энергии, подобный Ниагарскому водопаду, высосет тепло из этого места, за несколько минут заморозив город начисто, а за месяц он накроет ледяной шапкой всю планету. Еще возможен...

— Достаточно. Я поняла. Вы играете с опасными силами, Бриан.

— Не беспокойтесь, я не подключу систему, пока не буду достаточно уверен в том, что делаю. Кроме того, теперь существует множество способов автоматического прерывания любого из процессов, которые мне придется задействовать. Катастрофы, сформировавшие Пустошь, случились потому, что Максони и Кочини из тех других А-линий не были предупреждены. Они запустили установку и шагнули в пустоту. У дверей в ад петли хорошо смазаны.

— Долго еще вам... заканчивать?

— Несколько дней. Сам челнок не бог весть как сложен. Построю обычную коробку. Из сосновых горбылей, если придется. Необходимо какое-нибудь вместилище для меня и механизма. Конечно, сооружение получится громоздким и неуклюжим — не то что компактные имперские модели,— но оно сможет нести меня куда надо, пока течет энергия. Расход энергии, конечно, велик, но вот этой груды шестивольтовых элементов должно хватить, чтобы добраться до дома.

— А если ксониджил правы,— негромко произнесла Оливия,— вдруг мира, который вы ищете, не окажется на месте — что тогда?

— Тогда я на всех парах влечу в Пустошь, и одним психом станет меньше,— ответил я резко.— И это даже к лучшему. Стоит мне представить весь Империум...

— Я знаю, это не так, Бриан. Но если по какой-то причине что-нибудь пойдет... по-другому...

— Побеспокоюсь об этом, когда пойдет,— оборвал я ее.

Стоило пахать как проклятому, заворачиваясь в свою трудотерапию, словно в плащ от непогоды! Я вовсе не горел желанием перебирать в уме тысячи вероятных исходов, один мрачнее другого, которые мне светили, едва я ступлю на борт своего грубого самодельного ковчега и рвану рубильник.

Это произошло тремя вечерами позже. Мы сидели за столиком у окна в одном из наших обычных кафе, потягивали вино из небольших бокалов и прислушивались к слабым шумам ночного города, лишенного света неоновых ламп и урчания двигателей внутреннего сгорания. В последнее время Оливия завела привычку каждый вечер заходить за мной в мастерскую, а я обнаружил, что с нетерпением жду этого момента.

— Теперь уже недолго,— рассказывал я.— Коробку вы видели. Она хоть и сколочена из дерева, но достаточно прочна. Катушка установлена. Завтра полностью соберу изолирующий контур...

— Бриан...— Ее пальцы легли мне на предплечье.— Посмотрите туда!

Я обернулся. Взгляд успел зафиксировать лишь мимолетный образ высокой темной фигуры в длинном пальто с широкими полами и поднятым воротником, промелькнувшей на фоне улицы с редкими поздними прохожими.

— Это был... он! — Голос Оливии осип от напряжения.

— Ладно, может, и он. — Я попытался напустить на себя непринужденный вид.— Не берите в голову. Насколько вы уверены...

— Я уверена! То же ужасное темное лицо, борода...

— В Риме полно бородатых мужчин, Оливия...

— Нам надо идти... быстро!

Она попыталась встать, но я поймал ее за руку и мягко усадил на место.

— Паниковать бесполезно. Он нас заметил?

— Я... по-моему... не знаю,— замялась она.— Я увидела его и сразу отвернулась, но...

— Если он нас видел — если это и вправду он,— беготня все равно не поможет. А если он нас не видел, то вряд ли вернется.

— Но если мы поторопимся... нам даже необязательно заскакивать домой за вещами! Мы можем сесть на поезд и еще до конца дня будем за много миль от Рима.

— Выследили здесь — выследят и в любом другом городе. Кроме того, имеется еще одна проблемка — мой челнок. Он почти готов. Еще день работы и несколько проверок...