По дорогам войны - Альфред Рессел
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Надо дать залп, - волнуясь, обратился я к Журавлеву, однако капитан заколебался, так как знал особенности поражающего действия своих огневых средств. Рассеивание было довольно значительным, так что могли пострадать и отважные защитники кладбища. Реактивные снаряды летят густо, как дождь. Сразу 32 разрыва. Кто останется в живых после такого залпа? Ведь эти снаряды разрываются прямо над поверхностью земли, рассеивая огромное количество осколков...
Еще оставалось время для отхода, так как защитники не были пока окружены. Я так увлекся наблюдением, что не заметил, как группа гитлеровцев подползла к кладбищу с тыла. Я изо всех сил закричал, стараясь предупредить своих солдат, но разве можно услышать было на таком расстоянии?.. Потом кольцо сомкнулось. Гитлеровцы просочились на кладбище, и между могилами разыгралась жестокая схватка. У чехословацких солдат оставалось два выхода - сдаться или погибнуть. Иного пути не было. Они избрали смерть в честном бою! Я готов был тогда все отдать, лишь бы появился некий ангел-хранитель и помог бы им спастись. С какой ненавистью смотрел я на фигуры перебегавших гитлеровцев!
Горстка наших бойцов, укрываясь за могилами и памятниками, продолжала вести неравный бой с нацистами. Однако сопротивление защитников ослабевало. Я понял, что приближается конец. Защитников кладбища оставалось все меньше. Шел двенадцатый час. И тут я увидел картину, от которой замерло сердце: последний из чехословацких воинов встал с автоматом в руках среди могил и открыл огонь. Он показался мне великаном и таким остался в моей памяти до сих пор. Это был деЙствительно великий Человек. В следующее мгновение я потерял его из виду. Он был убит.
Этого героя вели на подвиг любовь к родине и ненависть к врагу. В этом была его непреоборимая сила. Смерть отважных громадной силой примера воздействует на тех, кто стал ее свидетелем.
Атмосфера всего пережитого тогда оставила неизгладимый след в моей памяти. Высота 768. Плоская возвышенность северо-западнее Смречан, которая кажется бесконечной, когда поднимаешься на ее вершину - вот что такое высота 768. На некоторых картах она значится как высота 764. Пятнадцать минут спокойной ходьбы от костела - и вы наверху. Летом там колышутся на ветру буйные хлеба и вырастает отличный картофель. На почве, политой кровью, удаются добрые урожаи. А зимой здесь простираются пустынные снежные поля. Вдоль долины Вага дует холодный ветер. Именно такой мы увидели высоту зимой 1945 года. Длинная безымянная возвышенность, простирающаяся от Смречан вдоль долины Смречианки, образует с высотой 768 единое целое. Бои за эту высоту имели тактическое значение. Несмотря на это, здесь разгорелись длительные, небывало упорные схватки.
Во время февральских боев четыре попытки 1-го чехословацкого корпуса прорвать фашистскую оборону на этом участке закончились неудачей. 3 марта 1-й и 3-й батальоны в результате утренней атаки продвинулись по этой возвышенности до трех километров, но затем были вынуждены отступить на исходные рубежи. 4 марта подразделения 320-й немецкой дивизии предприняли ночную атаку, пытаясь захватить Безымянную высоту и Смречаны. Сначала мы ее потеряли, однако после утренней контратаки нашей пехоты захватили вновь. Во второй половине дня противник четыре раза атаковал высоту 768, но был отбит. Безуспешными оказались атаки на обе высоты и 5 марта. Правда, Безымянную высоту враг захватил, но окружить и уничтожить 2-й батальон ему не удалось. Этот батальон четырежды брал высоту и столько же раз терял ее. К концу дня противник в пятый раз захватил высоту. 6 марта противник предпринял шесть атак, чтобы вернуть высоту 768 и Безымянную, которую он опять потерял. Упорные бои шли и в ночное время. Атаки противника с целью захвата этих тактически важных высот продолжались до 11 марта. Такова краткая история высоты 768.
6 марта на высоте 768 готовилась новая атака. Находясь на наблюдательном пункте, я буквально осязал эту звонкую, наводящую ужас тишину перед боем. На высоте, прямо у самого ее гребня, прижимались к земле наши пехотинцы. Не было заметно никакого движения, будто все там вымерло. Если .бы лежавшие на восточном склоне гребня наши бойцы смогли бы проползти вперед или же вскочить, они бы увидели, что на другой стороне лежат гитлеровцы, тоже со страхом прижавшиеся к земле. Глядя с НП на всех этих солдат по обе стороны вершины, я невольно подумал, сколько еще из них погибнет здесь, на небольшом клочке словацкой земли. Конечно, каждый сейчас испытывал страх перед тем мгновением, когда встанет с земли и окажется лицом к лицу с противником.
Вдруг я увидел, как один верзила-немец поднялся во весь рост и начал целиться из винтовки в ту сторону, где залегли наши пехотинцы. Потом, видимо после выстрела, он быстро опустил винтовку и исчез. Однако через пару секунд немец поднялся вновь, выбрал очередную жертву и выстрелил. Пехотинцы продолжали лежать, не шевелясь. Снайпер прошел немного в сторону, тщательно прицелился и убил еще одного нашего солдата. Что ни выстрел, то прямое попадание в голову! Каски в то время уже не носили. У меня лопнуло терпение. Я вызвал по линии связи артиллеристов командира батальона и спросил:
- Неужели, черт побери, никто не прикончит этого убийцу? - Из пушки стрелять было нельзя, так как наши позиции располагались очень близко к немецким и своим огнем можно было поразить собственную пехоту. - Атакуйте или отойдите назад! - крикнул я в телефон.
Со своего наблюдательного пункта я видел всю эту грустную картину. Неожиданно поднялся один из наших солдат. Он минуту постоял, будто раздумывая, а затем шагнул с винтовкой в руке навстречу врагу, прицеливаясь в немецкого снайпера, но вдруг как подкошенный рухнул на землю. Кругом все замерло. А солдаты по обе стороны гребня высоты продолжали ждать атаки...
В основе истинного героизма в бою всегда лежит мужество.
* * *
5 марта в период тяжелых боев подразделений наших бригад под Липтовски-Микулашем на фронт отправился 7-й батальон вновь созданной 4-й чехословацкой пехотной бригады. 1.1 марта за ним последовал 8-й батальон. До 14 марта все пехотные подразделения этой бригады (три пехотных и один батальон автоматчиков) уже действовали на передовой линии в боях за город и южнее реки Ваг. 18 марта на фронт прибыли два артиллерийских полка бригады. Первую матчасть они получили около 20 февраля. Таким образом, с 18 февраля вся 4-я пехотная бригада, насчитывавшая примерно 4700 человек, вступила в бой. Большинство ее личного состава прошло кратковременную подготовку. Бригада состояла в основном из словацких солдат и офицеров, так что официальным языком здесь стал словацкий. Несмотря на небольшой опыт, 4-я бригада в ходе ожесточенных боев под Липтовски-Микулашем и в горах Малой и Большой Фатры быстро догнала остальные бригады по тактической зрелости и боеспособности войск. Отметка 748 (Гае). С северной стороны над Липтовски-Микулашем нависает массивная гора Гае. Ее склоны спускаются прямо в город, и это позволило держать под огнем любой его район. Высота поднимается над городом на 190 метров, и с нее можно превосходно наблюдать за ближними и дальними окрестностями. Эта отметка и связанная с нею соседняя высота 729 (Никово) с самого начала боев под Липтовски-Микулашем составляли основу немецкой обороны севернее реки Ваг. Именно этим и объяснялось беспримерное упорство сражений на данном участке фронта. На заснеженных равнинах развернулись жаркие схватки, проходившие с переменным успехом. Уставшие и промерзшие солдаты валились с ног от усталости, многие не ели по два дня. Сложные, условия и страшные потери отражались на состоянии боевого духа подразделений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});