Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова

Вскоре у дверей комнаты появился Дак и попросил знахарку Грету пройти с ним к больному отцу. Свон тут же надела на себя кольца, превратившись в старушку, поправила волосы, закрутила косы на затылке, надела подобающий знахарке чепец, извлеченный из сумки, где звякали пузырьки с настойками от Сары, сделала серьезное лицо и вышла к Даку. Тот глянул на матушек, на лицах которых нашел широкую улыбку, кивнул головой на их отработанный годами поклон, и увел Свон туда, где ее с нетерпением ждал Эдуард.

Принц метался по отведенным ему покоям. Что со Свон? Не выдаст ли себя? Чтобы как-то его успокоить, Дак сам околачивался недалеко от комнаты матушек, зорко следя за дверью. Роки челноком сновал между ним и Эдуардом, извещая последнего, что беспокоиться не о чем.

Только увидев старушку, принц успокоился. Он втащил ее в свои покои, потребовал быстро снять кольца и, убедившись, что под Пеленой действительно Свон, притянул к себе и жадно поцеловал.

– Не уходи от меня далеко, – прошептал он, заглядывая в ее счастливые после поцелуя глаза. – Я болею без тебя.

– Тише, тише, – Свон гладила принца по голове, пытаясь успокоить и его, и себя. – Скоро всё образуется. Помните, всегда помните, что я люблю вас.

По учащенному стуку сердца она чувствовала, насколько сильно Эдуард волнуется. Она чувствовала, что эти волнения были связаны вовсе не с ней. Наследник прятал за ними переживания совсем иного характера. Что принесет предстоящая встреча с графом? Не опровергнет ли он свое отцовство? Может быть, они оба участвуют в игре, затеянной таинственным врагом Эрии?

Вскоре в дверь постучали. Эдуард сам одел на Свон кольца и, дождавшись действия Пелены, позволил Даку войти.

– Граф Шовеллер готов вас принять, Ваше Высочество, – известил тот.

– Ты идешь со мной, – сказал Эдуард Свон, которая только открыла рот, чтобы задать вопрос.

Граф лежал в западном крыле в жарко натопленной комнате. Свон поразил цвет его лица. На фоне белоснежного белья его кожа имела землистый оттенок и плотно обтягивала торчащие кости некогда красивого мужчины. Провалившиеся глаза были мутны, и только неровное дыхание подсказывало, что человек еще жив.

Лекарь, склонившись над безвольной рукой, считал пульс, и результат счета явно его не радовал. Увидев посетителей, он склонился в приветственном поклоне и, не разгибаясь, покинул комнату. Дак несколько задержался в коридоре, раздавая тихим голосом распоряжения, затем проверил, чтобы дверь за ним плотно закрылась.

Встав у изголовья кровати, он кашлянул, и граф Шовеллер перевел глаза на Эдуарда.

– Ваше Высочество, – он попытался встать, но принц жестом приказал ему оставаться на месте. А сам опустился в кресло, в котором совсем недавно сидел лекарь.

– Кто это? – граф указал дрожащей рукой на Свон.

Дак, наклонившись к отцу, шепнул:

– Его Высочество пожелали, чтобы госпожа Грета присутствовала при разговоре.

– Милорд, – начал принц, – я приношу извинения, что вынужден тревожить вас, но вопрос государственной важности требует немедленного разъяснения.

– Давайте без соблюдения формальностей, – с трудом произнес граф. – Силы мои на исходе, и я могу не успеть сказать все то, о чем мечтал долгие годы.

Эдуард помедлил, но в итоге кивнул.

– Я могу говорить откровенно при госпоже Грете? – еще раз уточнил граф.

– Да, у меня нет от нее тайн.

– Тридцать лет назад, – начал граф, – я встретил женщину необыкновенной красоты. Она просила моей поддержки, и я не смог отказать. Признаюсь, двоякие чувства обуревали меня тогда: страстное желание обладать этой женщиной и страх стать предателем Эрии, поскольку моя избранница с дьявольским упорством осуществляла свои честолюбивые планы, легко сметая все препятствия со своего пути. Оправданием моего падения может стать только одно: я ее полюбил. Сначала Лиза не отвечала на мои чувства, занятая устройством своей жизни при дворе Эрии, но потом все же ответила взаимностью. Результатом нашей любви стал ребенок. Но я не мог назвать его сыном. Он родился в браке с другим мужчиной. Наши свидания с Лизой, прерывающиеся только на время ее беременностей, продолжались вплоть до недавнего времени, и могу поклясться, что мои чувства с годами не ослабели, хотя я тоже завел семью и вырастил пятерых детей. Как ни стыдно признаться, но больше всех я любил первенца. Того самого, что родился от незаконной связи с Лизой. Стараясь находиться как можно ближе к нему, я проводил все свое время в королевском дворце и запустил воспитание остальных детей, растущих под присмотром моей жены в замке Шовеллер. Теперь я пожинаю плоды своего невнимания…

Он посмотрел на Дака. Тот стоял спокойно, и только желваки выдавали бушующие в нем чувства.

– Влюбленный всю жизнь только в одну женщину, я прощал ей все. Видел, что ее сердце черство, что она играет людьми, как шахматными фигурами, передвигая их в нужном ей направлении. Я сам был одной из этих фигур…

Граф закашлялся. Приняв от Свон платок, благодарно посмотрел на нее.

– Боясь перечить Лизе, я тайно пытался уменьшить то зло, которое она творила. Жалею, что не успел спасти Роуз Лорийскую, узнав в последний момент, что Лиза раздобыла «адов огонь». С помощью одного умного дракона, умеющего обходиться без погонщика, что было мне на руку, я похитил ее дочь-малютку и велел доставить в замок Шовеллер. Я скрыл от семьи, что Свон является принцессой. Поверьте, у меня в мыслях не было использовать сироту против королевы, я просто хотел, чтобы на совести Лизы не было убийства ребенка.

– Вы знали, кто отец Свон? – Эдуард внимательно слушал сбивчивую речь графа.

– Да, от самой Лизы. Она билась в истерике, считая, что девочка погубит ее. Глупые слова предсказателя, что дочь королей в союзе с черным и белым станет причиной смерти Лизы, довела ее до безумия. По-другому я не могу объяснить ее поступки. А как вы, Ваше Высочество, узнали о том, что Свон принцесса? Ведь это вы нашли ее той страшной ночью и взяли над сиротой опеку?

– С нее не снялось Кольцо Жизни.

– Хм, как все просто. Могу ли я назвать вас сыном, как давно мечтал?

– Нет, – тут наследник закрыл глаза – ему с трудом давались слова. – Я ценю то, что