Зеркало судьбы - Татьяна Митрофановна Никифорова

поступки и поступать, как велит тебе сердце. Если твой разум и сердце будут говорить тебе об одном и том же, и в своих поступках станешь руководствоваться этим, – ты будешь счастлив. Ты понял, Элс?»

– Да, учитель! Я буду счастлив, и мои близкие тоже будут счастливы со мной.

Мирдан поискал глазами Марина и Вилана и увидел, что Марин показывает мальчику кортик, подаренный ему магами. Он подошёл к ним, и Вилан похвастался, что Марин пообещал научить его пользоваться кортиком.

– Раз обещал – придётся держать слово, – ответил Марин, забрал кортик из рук мальчика и вложил его в ножны.

– А скоро мы выйдем в море? – спросил Вилан.

– Спроси у Мирдана. Он лучше меня знает, – отшутился Марин.

– Скоро поплывём, – усмехнулся Мирдан. – Вот только подую на море, и поплывём.

– А можно мне подуть вместе с вами?

– Что ж, давай дуть вместе. Я буду дуть на море, а ты на паруса. Набирай в грудь больше воздуха и дуй сильнее, иначе корабль не поплывёт, – ответил Мирдан и подмигнул отцу.

Вилан набрал в грудь воздух и с шумом выдохнул его.

Мирдан в это время сделал неуловимый пасс рукой и прошептал магические слова.

Лёгкий ветерок качнул обвисшие паруса, и по морской глади пробежала рябь.

– Ура! Вы видели, как колыхнулись паруса? У меня получилось! – радостно завопил Вилан и снова надул щёки. Мальчик усердно дул на паруса, и с каждым его выдохом ветер набирал силу. По морю пошла лёгкая волна.

Матросы оживились, послышались довольные их голоса.

– Ну вот! Штилю пришёл конец.

– Наконец-то.

– Пора бы! Мы взопрели на жаре.

Мирдан и Вилан поспешили на «Фелиту», и скоро на обоих кораблях раздалась команда: «Всем стоять по местам! Убрать сходни! Отдать кормовые и носовые! Поднять якорь! Поднять паруса!»

«Фелита» и «Гелла» вышли в море, и несколько часов Марин и Мирдан маневрировали, чтобы занять выгодную позицию со стороны ветра. Корабли стремились поочерёдно зайти в хвост друг другу, чтобы отнять у противника ветер. В один момент «Фелита» набрала слишком много ветра в паруса и проскочила вперёд, пропустив при этом «Геллу» себе в тыл.

Марин чертыхнулся и в сердцах вскричал:

– Наше счастье, что это учебные манёвры, иначе сын получил бы хороший заряд в борт.

Ещё некоторое время Мирдан и Марин старались двигаться на небольших дистанциях друг от друга, сходясь на пистолетный выстрел, чтобы не сцепиться такелажами. Для того чтобы долго идти в упор один от другого, им приходилось время от времени отворачивать от ветра.

«Гелла» и «Фелита» то сближались, то снова расходились.

– Эх, жаль, что бой не настоящий, и нельзя стрелять! – с сожалением обронил один из канониров, когда борт «Фелиты» оказался в нескольких метрах от дульного среза пушки. – Уж я бы постарался всадить ядро противнику прямо в глаз.

– Или сам заработал бы ядро в глаз, – съехидничал второй канонир, задетый самоуверенным тоном товарища, но первый оставил его замечание без внимания.

В самом конце учений оба капитана отработали маневрирование, спуская и поднимая паруса.

У матросов от усталости пот струился ручьём, но они чётко и быстро выполняли команды, а марсовые, словно акробаты, царили на открытых всем ветрам высотах возле верхушек мачт.

Солнце уже опустилось к горизонту, когда прозвучала долгожданная команда идти в Лонион, и в сгустившихся сумерках «Гелла» и «Фелита» бросили якоря, встав на рейде.

Мирдан и Марин в качестве вознаграждения за хорошую, слаженную работу выдали матросам по серебряной монете. Матросы, довольные щедрым вознаграждением, разошлись по кубрикам и после сытного ужина долго ещё обсуждали события прошедшего дня.

Мирдан и Вилан переправились на шлюпке на корабль Марина, и отец с сыном до полуночи обсуждали и разбирали допущенные в ходе учений ошибки и промахи. Вилан тихо сидел в стороне, и вскоре его сморил сон. Мирдан положил мальчика на запасной гамак в каюте отца и остаток ночи провёл на своём корабле. На рассвете «Фелита» и «Гелла» отдали швартовы, и Мирдан с отцом и братом вернулись в Логопуш…

Милана и Элина не спали. Они позавтракали и теперь сидели с рукоделием у окна, прислушиваясь к доносившимся с улицы звукам. Милана, заслышав стук колёс, опускала пяльцы с вышивкой и ждала, не остановится ли экипаж у их дома, но экипаж проезжал мимо. Она вздыхала и снова принималась за работу.

Повариха с утра ушла за продуктами на базар и ещё не вернулась.

Наконец Милана отложила рукоделие в сторону и пожаловалась Элине:

– Не могу больше вышивать. Вместо узора перед глазами вижу лицо мужа.

Элина, не понимая, как такое может быть, удивилась и хотела спросить про это, но не успела – у дома остановился экипаж и послышались знакомые мужские голоса.

Милана сорвалась с места и вихрем понеслась открывать дверь.

Элина помчалась следом.

Милана бросилась в объятия улыбающегося мужа, а Элина потащила Вилана в комнату показать подарок царевны. Мальчик стал упираться, но Марин подтолкнул его.

– Ступай, ступай… Уважь сестру. Смотри, как она тебя просит…

– Иди! Без тебя мы ничего не будем рассказывать, – со смехом добавил Мирдан.

Вилан уступил. Пока Элина хвасталась ему обновой, Марин принёс из своей комнаты кортик с коротким двулезвийным узким клинком и с костяной рукоятью и протянул оружие Мирдану.

– Будь добр, сделай от нашего имени подарок Вилану в присутствии его родителей. Он честно заслужил кортик. Я и сам бы подарил его, но пацан вышел в море на твоём корабле, и будет справедливо, если оружие юнге вручит капитан судна.

– А не рано ему получать в подарок боевое оружие? – засомневался Мирдан.

– Нет, не рано. Вилан был с нами почти в настоящем боевом сражении. Кортик будет напоминать ему о первом выходе в море.

Раздался стук в дверь.

Элина подбежала к окну и радостно закричала:

– Ура! Пришли наши родители!

Она помахала отцу и матери и вприпрыжку побежала за Марином, ушедшим открывать дверь.

Первым порывом Вилана было броситься родителям навстречу, но он степенно поздоровался с ними и с важным видом остался стоять на месте.

Гонтарь в недоумении посмотрел на сына, а Ликея тихо шепнула:

– Посмотри, Вилан стал совсем взрослым!

Гонтарь внешней перемены в сыне не заметил, но с женой согласился и подумал: «Спорить с женщиной – напрасный труд. У них свой взгляд на детей. То им хочется, чтобы дети дольше оставались маленькими, то чтобы сразу стали большими. Странный народ женщины. У мужчин всё проще – ясно и чётко. Никакой двоякости».

Мужчины направились в комнату обменяться новостями.

Вилан пристроился рядом с отцом, чтобы при