Зеркало судьбы - Татьяна Митрофановна Никифорова

– Нет, отец! Мы тоже пойдём спать, – сказал Мирдан. – Только вот уберём со стола…

Милана и Элина наотрез отказались от его помощи и сами перенесли посуду и остатки еды на кухню.

Марин пожелал всем спокойной ночи, взял с камина подсвечник с горящей свечой и усталой походкой направился в свою комнату.

Мирдан сочувствующим взглядом посмотрел ему вслед. «Хорошо, что мы с Миланой приехали, а не остались во дворце. Правда, чтобы Их Величества не возражали против нашего отъезда, пришлось применить магические знания, но, думаю, учитель не рассердится на меня за это. Отцу сложно одному наблюдать за установкой пушек, а кроме меня, ему некому помочь», – подумал Мирдан и ощутил на груди тепло амулета. Он передал зажжённую свечу Элине и попросил её помочь Милане приготовиться ко сну, сказав, что с завтрашнего дня она будет делать это сама. Сам он остался в гостиной, чтобы позже проводить сестру в бывшую комнату Юриса.

Элина помогла Милане снять дорожное платье, и царевна села напротив зеркала, чтобы девочка расчесала её волосы. «Как плохо быть беспомощной! – подумала она. – Но я научусь делать всё по дому и для себя лучше, нежели это делают Элина и её мать. А когда научусь, Мирдан будет любить меня долго и сильно, и мне не понадобится любовный напиток из любистока».

Вспомнив о заветной траве, Милана невольно вспомнила и старуху, обманом выманившую её из дворца, и колдуна, к которому её привезли похитители…

Вдруг пламя свечи дрогнуло, и по комнате пробежала неясная тень. Милана как наяву увидела в зеркале лицо зловеще улыбающегося ей Чукума. Она вздрогнула и закрыла лицо руками.

– Я сделала вам больно? – испугалась Элина и уронили гребень на пол. – Простите меня, пожалуйста!

– Нет, нет! Не волнуйся! Ты ни в чём не виновата. Просто. – царевна побоялась сказать девочке о видении в зеркале и подумала, что это ей почудилось, но учащённо бьющееся сердце не хотело успокаиваться.

– Ой! Что у вас с рукой? – воскликнула Элина и уставилась расширившимися от страха глазами на появившееся на руке царевны под браслетом красное пятно.

Милана в ужасе вскочила. Дикий её вопль заставил Мирдана вбежать в спальню. Милана с растрёпанными волосами и глазами, полными ужаса, стояла посередине комнаты – её рука до локтя была словно обожжена огнём.

Мирдан в замешательстве остановился, и тут в ушах у него раздался голос учителя: «Элс, не мешкай! Разрежь браслет огненной змейкой своего амулета. Только так ты спасёшь Милану от смерти».

Мирдан рванул рубаху на груди, сорвал с шеи ярко блестящий амулет и как ножом полоснул им по браслету на руке жены. Браслет упал на пол и рассыпался на мелкие кусочки.

По комнате с диким завыванием пронёсся ветер, распахнул неплотно закрытое окно и громко хлопнул ставнями. Но вот он утих, и краснота с руки насмерть перепуганной Миланы сошла. Кожа её приобрела прежний нежно-розовый оттенок.

В комнату вбежал Марин. По взволнованному лицу сына и перепуганным лицам невестки и Элины он понял, что у них что-то стряслось.

– Что случилось? Сквозь сон я услышал крик и подумал, что в дом забрались воры!

– Нет, отец, воров в доме нет, – ответил Мирдан, решив полуправдой успокоить отца. – Браслет сжал руку Миланы, и мне пришлось сломать его.

Марин недоверчиво посмотрел на них, но сомневаться в словах сына не стал, так как обломки браслета валялись на полу.

Милана несколько оправилась от испуга и сказала, что, возможно, выпила много чая, и рука под браслетом отекла.

– Мне стало больно, и я вскрикнула. Мирдан пришёл на мой возглас и освободил руку от браслета.

Элина ничего другого к уже сказанному добавить не могла.

Бывший разбойник успокоился и широко зевнул.

– Что ж, раз у вас всё в порядке, я пошёл к себе. Кстати, Милана, если Элина больше тебе не нужна, я могу проводить её в отведённую ей комнату.

Милана поблагодарила Элину за помощь и вместе с мужем пожелала ей и Марину спокойной ночи. Когда дверь за ними закрылась, Мирдан с серьёзным видом сказал:

– Милана, все ушли. Мы одни. Скажи, что произошло здесь в моё отсутствие? Почему кожа на твоей руке под браслетом покраснела? Ты обожгла руку пламенем свечи?

– Нет. Свеча стояла на столике, а я сидела у зеркала и ждала, когда Элина расчешет мне волосы. Неожиданно вспомнила о старухе-обманщице, заманившей меня в западню, и колдуна, к которому бандиты привезли меня. Я испугалась, и от страха кожа на руке покраснела…

– Милая, кожа на руке от страха не краснеет. Ты что-то скрываешь от меня.

Милана потупила взор и в раздумье замолчала. Она не хотела рассказывать о видении в зеркале и расстраивать мужа рассказом колдуна о браслете.

Мирдан прошёлся по комнате, остановился напротив неё и сказал:

– Дорогая, если не хочешь рассказывать о чём-то неприятном для тебя, не рассказывай.

Милана улыбнулась так печально, как только смогла.

При виде её скорбных глаз сердце Мирдана сжалось от невыносимой боли, и он взмолился:

– Милана! Ты знаешь, как я сильно тебя люблю! Расскажи обо всём, что здесь произошло. Поверь, не зная всей правды, я не смогу уберечь тебя от злых сил…

Девушка вздохнула и подавленным голосом поведала о видении в зеркале и о том, что узнала о браслете от Чукума.

– Колдун отпустил меня потому, что у меня на руке был браслет, его он подарил в своё время девушке, на которой хотел жениться. Девушка не знала, кто он есть на самом деле, а когда узнала – сбежала из дома, и колдун не смог отыскать её. Чукум спросил, откуда у меня браслет, и я ответила, что ты привёз его из заморской страны и надел мне на руку в день нашего обручения, и предложила забрать браслет обратно, лишь бы он отпустил меня.

– А что ещё говорил Чукум про браслет?

– Он сказал, что если любящий мужчина наденет браслет на руку возлюбленной, то снять его можно будет только после её смерти. – от страшной догадки Милана запнулась и сдавленно прошептала:

– Так вот почему колун так зловеще улыбался мне из зеркала. Он решил вернуть браслет как память о погибшей девушке, а для этого он захотел погубить меня. Мирдан, если бы ты не снял проклятый браслет, я погибла бы?

– Такое могло случиться, но мы вовремя пришли тебе на помощь.

– Мы? – не поняла Милана. – Ты говоришь о себе и Элине?

– И о ней тоже, – уклончиво ответил Мирдан,