Зеркало судьбы - Татьяна Митрофановна Никифорова

новостями, а Ликея с дочерью и Миланой накрывали на стол, Мирдан стал показывать брату дары моря, привезённые из предыдущих плаваний.

Мальчик с интересом рассматривал ракушки разных размеров и форм, обломки кораллов и засушенные морские звезды. После чаепития мужская половина перешла в гостиную комнату.

Ликея вместе с дочерью и Миланой убрали посуду со стола и хотели присоединиться к ним, но Гонтарь при виде жены сослался на неотложные дела и начал прощаться. Ликея и Вилан с сожалением покинули гостеприимный дом.

Милана взяла корзинку с рукоделием и стала показывать Элине свои вышивки.

Мирдан и Марин сели в стоящие у окна кресла, и юноша рассказал отцу о разрешении царя взять из арсенала пушки для оснащения кораблей.

– Неужели Его Величество сам додумался до этого? – усмехнулся бывший разбойник. – Что он попросил взамен?

Мирдану пришлось рассказать о хитрости царицы.

– Я так и думал! – буркнул Марин, но о чём он думал, уточнять не стал, а Мирдану это не нужно было. Он и так знал, о чём подумал отец.

– Хорошо, сын! Наше время дорого стоит, и глупо отказываться от делового предложения. Пойду выберу что-нибудь из заветной шкатулки в подарок Их Величествам и съезжу, посмотрю, чем богаты их склады. Если орудия подойдут нам по калибру – попрошу доставить их завтра на подводах в Лонион…

– Мне нужно ехать с вами?

– Нет. Эту часть работы я беру на себя. И потом, одному мне легче уехать из дворца, сославшись на то, что вы ждёте меня здесь. А ты оставайся с дамами дома.

Марин достал из подаренной магами шкатулки изумительную тонкой филигранной работы брошь с крупным рубином и массивное золотое кольцо с печаткой. Завернул всё в белоснежный носовой платок и спрятал в карман. Затем он вернулся в гостиную и вместе с Мирданом вышел из дома.

У коновязи стоял осёдланный буланый конь.

Мирдан с удивлением посмотрел на отца.

Марин усмехнулся и сказал, что велел вознице на всякий случай оседлать лошадь и ближе к обеду привязать её к коновязи.

– Как видишь, случай представился. Предусмотрительность – важная вещь в жизни! – глубокомысленно изрёк он и, несмотря на возраст, легко вскочил в седло. Конь с места взял в галоп. Мирдан посмотрел вслед молодцевато державшемуся в седле бывшему разбойнику, и, как только вернулся в дом, к нему подбежала Элина с вопросом, где его отец.

– Уехал, но к вечеру обязательно вернётся. Ты хотела что-то узнать у него?

– Да. Я хотела узнать, как называется эта ткань? – Элина протянула брату кусочек материи, расшитый серебряными нитями. – Милана сказала, что ваш отец привёз её матери целый отрез такой ткани.

Мирдан задумчиво повертел блестящий лоскуток в руках и вдруг вспомнил:

– Это парча. Мы купили её в одной из базарных лавок Лотакии.

– А это далеко отсюда?

– Очень далеко. Туда нужно плыть морем несколько дней.

– Расскажите, пожалуйста, что вы видели на том базаре? – попросила Элина. – Думаю, вашей жене тоже интересно будет узнать об этом.

Мирдан согласился. Он уселся вместе с женой и сестрой на диван и живо поведал им о том, что поразило его в шумном, богатом базаре Лотакии самого. Незаметно его рассказ перекинулся на описание другого, более богатого мэрсанского базара. За рассказом время летело быстро. Комната постепенно наполнилась лёгкими сумерками, но ни рассказчик, ни благодарные слушательницы не замечали этого. Элина и Милана мысленно переходили вместе с Мирданом из одной лавки многолюдного, шумного базара в другую и его глазами познавали чудеса творения рук человеческих – мастеров и ремесленников всех направлений. Никто из них не услышал, как открылась дверь, и не увидел, как на пороге появился взволнованный отсутствием в доме света Марин. Но его волнение быстро улеглось – сын сидел в окружении жены и сестры, и обе они с интересом слушали его рассказ.

Марин постоял немного, и прошедшие события вихрем пронеслись перед его мысленным взором. Неожиданно для себя он воскликнул:

– А помнишь, сын, как мы выбирали халаты, и Юрис не мог определиться с цветом? И мы посоветовали ему выбрать зелёный в полоску халат…

При звуке его голоса сидящие на диване вздрогнули и только тут заметили, что в комнате почти темно.

– О, как мы заболтались! – воскликнул Мирдан, поднимаясь с дивана. Он зажёг в подсвечниках свечи, и в комнате стало светло.

Сумерки ушли, и с ними ушло очарование сказочного базара со всеми его невиданными богатствами. Но в душе Миланы и Элины осталось неизгладимое впечатление от рассказа Мирдана – рассказа, который помог им узнать, что мастеровыми людьми создано много прекрасных вещей, о чём они до сих пор не имели представления.

– Вы что-нибудь ели после моего отъезда во дворец? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Марин.

– Нет. Мы решили подождать вас и заболтались.

– Это хорошо, что подождали меня. Царица как узнала, что я не могу отужинать вместе с ними, велела поварам наложить мне с собой полную корзину всяких вкусностей. Естественно, я не стал отказываться. Так что сейчас по-царски поужинаем. Ах да! Пока не забыл! Завтра по указанию царицы сюда прибудет повариха. Она будет закупать провизию и готовить пищу. Домработнице останется только уборка дома.

– Вы были у нас во дворце? – удивилась Милана.

– Да. Мне срочно понадобилось переговорить с твоим отцом по интересующему нас обоих вопросу, и, к обоюдному удовольствию, мы быстро всё решили, – уклончиво ответил Марин. Он ждал, что Милана задаст уточняющие вопросы, но она ни о чём больше не спросила, так как знала, что совать нос в мужские дела так же бессмысленно, как и мужчинам в женские – они всё равно не поймут друг друга. То, что важно для одних, по мнению других, – совершеннейший пустяк, по которому не стоит заморачивать себе голову.

Марин внёс в комнату корзину с едой и попросил Милану и Элину разобрать её. От большой корзины, накрытой куском белой ткани, по комнате поплыл аромат спрятанных в ней блюд. От этого запаха у присутствующих потекли слюнки и разыгрался волчий аппетит. Элина и Милана быстро накрыли стол, и царевна первый раз в жизни ела с удовольствием, не опасаясь случайно нарушить этикет. Молодёжь весело болтала и смеялась по каждому пустяку, чем доставила Марину огромное удовольствие, и под конец ужина он смеялся со всеми, ощущая себя помолодевшим на десяток лет.

Часы пробили одиннадцать.

– О, как я засиделся с вами! – улыбнувшись морщинками в уголках глаз, незлобиво проворчал Марин. – Мои старые кости просятся на покой. Пойду-ка я спать. Завтра нужно быть в отличной форме, а