Святые из Ласточкиного Гнезда - Донна Эверхарт

по-крупному – футов на пятнадцать. Старый аллигатор на болотах Окефеноки.

Риз недоверчиво переспросил:

– Ворона сожрал аллигатор?

– Вроде как Суини, по своему обыкновению, гонялся по болотам за каким-то несчастным цветным малым. Люди ничего почти и не видели, только слышали. Говорят, Ворон закричал где-то, и долго кричал, а потом раз – и перестал. Когда они добрались до места, там уже только шляпа на воде плавала, и воронье перо в ней все еще торчало. И больше ничего.

Дэл поежился:

– Я его, конечно, не любил, но это же надо – такую смерть найти.

Какое-то время они сидели молча, а потом Дэл достал свою губную гармошку. Он стал играть медленные, печальные мелодии, и все, включая детей, притихли, вслушиваясь в тоскливые ноты. Наконец Риз перестал играть, обвел взглядом лица людей, которые были ему дороже всего на свете, и понял: даже если он умрет во сне в эту самую ночь, он умрет счастливым человеком.

Глава 36. Рэй Линн

Рэй Линн выкатила свой старый грузовичок на грунтовую дорогу и поставила его под большим пеканом у фермерского дома, так чтобы на кабину падала тень. Мужчины повезли мальчиков в Рокфиш, разгружать бочки с живицей на складе, и Рэй Линн ждала, что они вот-вот вернутся, голодные, как стая волков.

Она поспешила в дом и с порога крикнула Сьюди Мэй:

– Ау!

Бросив сумочку и ключи на столик у двери, она сняла туфли и босиком прошла по истертым половицам на кухню. Малышка Белинда, которую все звали Биби, сидела в своем высоком стульчике, и Норма пыталась учить ее есть самостоятельно. Все лицо Биби и весь пол были перемазаны соусом от курицы с клецками. Малышка радостно помахала маме куриной ножкой и разулыбалась, показывая недавно прорезавшиеся зубки.

Норма проворчала:

– Я старалась, чтобы еда попала в нее, а не на нее.

Рэй Линн улыбнулась.

– Видела бы ты Биби, когда я пыталась накормить ее свеклой! – И уже дочке: – Погляди, на кого ты похожа! Придется тебя купать.

Сьюди Мэй вышла из кладовки возле кухни и заметила:

– Половина, конечно, осталась на полу и у нее в волосах, но все-таки она хорошо поела. Я видела, сколько было в миске.

– Вся в папочку! Ну, и в меня тоже: я, кажется, так бы и съела всю кастрюлю в один присест. В последнее время никак наесться не могу.

Сьюди Мэй поставила на стол банки, принесенные из кладовки.

– Хм… Очень похоже на то, что было в твою прошлую беременность.

Рэй Линн посмотрела на нее многозначительным взглядом и положила руку на живот.

– Потому что я опять беременна.

Глаза у Сьюди Мэй распахнулись, и она бросилась обнимать Рэй Линн.

– Боже мой! Я так рада за тебя!

Рэй Линн сказала:

– Забавно: Дэл только на днях упоминал, что собирается делать пристройку к дому. Теперь без нее никак. Вот странно-то! Когда мы только приехали сюда, мне казалось, тут столько комнат, что заблудиться можно.

Биби икнула, и женщины повернулись к ней. Девочка швырнула куриную ножку на пол.

– Вижу, ты уже наелась, – вздохнула Рэй Линн.

Она вытерла малышке лицо и вынесла ее во двор. Мужчины с мальчиками уже вернулись из города, и Рэй Линн стала смотреть с крыльца, как Дэлвуд и Джереми выскакивают из кузова грузовика, а с ними Джоуи и Даррен. Муж поцеловал ее, а затем отправился помогать Эймосу разгружать новые бочки, которые они привезли. Сердце у Рэй Линн трепетало, когда она смотрела на них – на мужа, на сыновей. Дэл показывал мальчикам, как катить бочки, чтобы было легче маневрировать. Стоял позади них и направлял маленькие ручонки. Он оказался замечательным отцом, терпеливым и любящим. Рэй Линн прижала к себе Биби, понюхала мягкие волосенки на макушке – от девочки, даже перемазанной в соусе с ног до головы, исходил теплый младенческий запах. Они с Дэлом решили, что у них будет большая семья, и дело уже к тому шло, хотя Дэл поначалу сомневался.

Перед самой свадьбой он подошел к ней.

– Я должен тебе кое-что сказать. – Он был сам на себя не похож. Нервный, озабоченный. Усадил ее, взял за руки и заявил: – Ты должна кое-что обо мне узнать.

Дэл стал рассказывать о своем прошлом, о том, каким он был, что делал. Рассказал и о том, что случилось с ним в зернохранилище и как это на него повлияло.

– Я тогда ни одной юбки не пропускал. Каких только женщин у меня не было. И чужие жены тоже. Меня это не волновало. Так шло до тех пор, пока фермер, на которого я работал, Мо Саттон, не застукал меня со своей женой. Отправил работать в зернохранилище, и там я, кажется… – Он замолчал.

– Что кажется? – переспросила Рэй Линн.

И тогда он рассказал о том, что видел и что случилось потом.

Рэй Линн взяла его за руку.

– Ты думаешь, что мог умереть?

Он пожал плечами, а затем признался и в том, что стал неспособен, по его выражению, «на большие дела».

– Ты не можешь?..

Риз поднял на нее тоскливый взгляд.

– Не уверен.

Рэй Линн тихонько охнула.

– Вот так, – пробормотал Дэл.

Она сказала:

– Не будем пока далеко загадывать. Я вот семь лет была замужем и ни разу не забеременела. Не знаю, что и думать. У Уоррена-то Юджин есть. И я должна тебе еще кое-что рассказать, раз уж об Уоррене речь зашла.

– Можешь не говорить, если не хочешь.

– Нет, я должна.

И она стала рассказывать свою историю, пристально глядя Ризу в лицо, прямо в глаза, в ожидании его реакции. Но ее не было: он молча слушал и кивал, пока она изливала всю боль и горечь пережитого, горечь своей утраты. Когда она договорила, Дэл только крепче сжал ее руку.

– Это ужасно, – сказал он, – но то, что ты сделала, – не убийство, а акт милосердия. – А потом он добавил самое главное: – Я бы сделал то же самое. Это рана почти неизлечимая, но когда я скажу тебе, Рэй Линн, что ты первая женщина, которую я полюбил по-настоящему, надеюсь, тебе станет полегче хоть чуточку.

В тот день ее сердце стремительно рванулось из тьмы на свет, и вот к чему это привело их с Дэлом теперь. Трое детей, еще один на подходе, небольшая, но процветающая скипидарная ферма, но главное – то, что они есть друг у друга. Рэй Линн украдкой наблюдала за своими детьми и не могла на них налюбоваться. Она думала о том, что в