Мужчины свои и чужие - Кэти Келли

– С девочками встречаюсь, – сообщила мать, натягивая черный пиджак, который носила только в торжественных случаях.

Поскольку Эбби снова весь день дулась, она не хотела на­чинать новую ссору и признаваться, что встречается с муж­чиной. Как знать, какую это вызовет реакцию? В ее тепереш­нем эмоциональном состоянии Эбби вполне способна по­мчаться в аэропорт и улететь в Бостон, задержавшись только на мгновение, чтобы позвонить в Комиссию по делам несо­вершеннолетних и заявить, что ее мать жестоко обращается с детьми.

Когда Лиони добралась до электрички, каждый шаг уже доставлял ей мучения. Ей очень хотелось выбросить туфли в урну и отправиться дальше в одних чулках. Наверное, на нее будут оглядываться – но не больше, чем на высокую полную женщину, издающую стоны при каждом шаге.

Лиони села справа, чтобы видеть море, и сняла прокля­тые туфли, поставив ноги на противоположное свободное сиденье. Несмотря на боль, она получила удовольствие от поездки, разглядывая садики, освещенные дома и людей, гу­ляющих вдоль моря с собаками.

На станции Тара-стрит Лиони поняла, что напрасно ра­зувалась. Ноги распухли, она едва всунула их в туфли и, хро­мая, медленно потащилась по улице к бару, где должен был ждать ее Хью. Она опоздала на десять минут, ноги ее, каза­лось, нуждались в срочной ампутации, ей было жарко, и она понимала, что макияж стекает по лицу ручьями. Все роман­тические чувства улетучились. Может, он не придет, и она вернется домой? По телевизору показывали фильм с Ричар­дом Гиром, и если дети Переругались и сидят по своим спаль­ням, пульт дистанционного управления окажется в ее распо­ряжении…

Не успела Лиони войти в бар, как сразу узнала Хью. Трудно было ошибиться. Он здесь был единственным старше двадцати – кроме нее, разумеется. У колонны с бокалом Пива в руке и смущенным выражением лица стоял мужчина среднего роста, с широкими плечами, массивной шеей, обыч­ной для спортсменов, и густыми короткими темными воло­сами, поседевшими на висках. Лиони с удовольствием отме­тила, что он хорош собой. В рубашке с открытым воротом и твидовом пиджаке он выглядел в этом молодежном раю при­мерно так же, как выглядела бы потомственная герцогиня на дискотеке.

Бар был до отказа забит группами молодых людей и деву­шек, одетых для вечеринки. Резкий запах лака для волос за­глушал аромат духов и лосьона после бритья. Настоящий ад для астматика! Девушки, затянутые в лайкру, хихикали и строили глазки парням с бритыми головами, которые стара­лись выглядеть крутыми, куря сигарету за сигаретой.

Лиони невольно улыбнулась: надо же было сделать такую глупость – встретиться в этом месте. Когда она поверх голов поймала взгляд Хью, он тоже смущенно улыбнулся и про­брался к ней. У него оказались очень приятные глаза, смею­щиеся, с сетью морщинок вокруг, и шрам на твердом подбо­родке.

– Лиони? – громко спросил он, чтобы она могла его ус­лышать на фоне музыки. – Вот что мы имеем из-за моего желания показаться модным.

– Если это послужит вам утешением, у меня тоже сквер­ные отношения с модой, – сказала она, сияя глазами. – Иначе бы я знала, что это место нам не годится. Давайте по­ищем что-нибудь для престарелых, где не придется изъясняться жестами. У моего слухового аппарата батарейки под­сели.

Он кивнул, поставил стакан на стол, и они вышли.

Они шли по улице и смеялись над тем, насколько неле­пыми становятся вполне разумные взрослые люди, когда знакомятся по объявлению.

– Во время моей первой попытки я предложил даме ужин в шикарном ресторане, чтобы произвести впечатление. А она заявила, что ненавидит рестораны с претензией, и уда­лилась после первого блюда, – вспоминал Хью. – На этот раз я тоже опростоволосился.

Лиони не обратила внимания на его упоминание о «первой попытке» и не решила, что у него такое хобби. Наверня­ка нет, она почему-то была в этом уверена. Было в нем что-то уютное, будто она знала его много лет.

– Я тоже признаюсь в грехе, – сказала она, с трудом шагая рядом с ним по булыжнику. – Надела новые туфли, чтобы произвести впечатление, и вот ноги болят жутко, а этот булыжник просто меня добивает.

– Надо было сразу сказать, – сказал Хью, беря ее под руку. – Сейчас мы найдем подходящий ресторанчик, где вы сможете сесть и снять туфли. И никто ничего не заметит.

– Мне бы подошло местечко, где можно лечь, – пошу­тила Лиони и покраснела, поняв двусмысленность сказанного.

Но Хью не стал делать далеко идущих выводов.

– Это для меня слишком продвинуто, – спокойно за­явил он. – Секс через первые десять минут – это чересчур, вы не находите?

Она рассмеялась.

– Абсолютно с вами согласна. Но выпить бы не помешало.

– А насчет поесть? – спросил он. – Если честно, я ужас­но голоден, но сразу ужин предлагать не стал – вдруг мы возненавидим друг друга и нам захочется сразу же разбежаться.

– Я тоже предвидела такой вариант, – призналась Лиони. – Я даже придумала вечеринку, на которой мне сле­дует быть к десяти часам. Это на случай, если вы окажетесь скучнее посудомоечной машины. Но я тоже хочу есть.

– Порядок. Значит – ужин. Обопритесь о меня. И если вам внезапно потребуется уйти в половине девятого, я все пойму.

Несмотря на воскресенье, им удалось найти столик в китайском ресторане поблизости. Лиони сняла туфли и засто­нала от облегчения.

– Только не надо изображать страсть, не заказав еду, – предупредил ее Хью. – Иначе нас могут вышвырнуть за нарушение общественной нравственности. Даже полицию могут позвать. А мне этого не надо. Я уважаемый человек.

Лиони хихикнула. Он был забавным, это радовало.

Появился официант и взял заказ. Когда Хью сказал, что он хочет на гарнир жареный рис, Лиони едва не рассмеялась. Но смеяться было нельзя: симпатичный официант мог поду­мать, что она смеется над его забавным акцентом, хотя дело было вовсе не в этом.

Хью строго взглянул на нее.

– Ведите себя прилично, – шепотом проговорил он. – С ней всегда так после нескольких пинт пива, – объяснил он официанту.

На этот раз Лиони расхохоталась.

– Не могу понять, что это меня в вас так веселит? – ска­зала она, когда официант ушел, не обратив ни малейшего внимания на их выходки.

– Моя плешь? – предположил он, наклоняя голову так, чтобы она могла ее увидеть.

– Наверное, все в дело в облегчении оттого, что ведь вы оказались таким нормальным, – заявила Лиони. – Ну, чу­точку с приветом, но как раз с таким же, как и у меня. Мне кажется, я вас уже сто лет знаю.

Хью кивнул.

– Точно. Я никогда не шучу с людьми, которых не знаю. На самом деле я довольно робкий и с незнакомыми людьми веду себя очень официально. И по работе так удобнее. Невоз­можно говорить об инвестициях и шутить напропалую. Но с вами я чувствую себя очень комфортно.