Под тенью века. С. Н. Дурылин в воспоминаниях, письмах, документах - Коллектив авторов -- Биографии и мемуары
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Переписка Дурылина и Дружинина охватывает годы с 1929 по 1954-й. Потом продолжалась переписка с Ириной Алексеевной: обсуждались вопросы возможности издания книги Дурылина «Нестеров в жизни и творчестве». В 1929 году Дружинин прислал Дурылину в томскую ссылку материалы о Вяземском, необходимые ему для статьи. На рукопись монографии о Ермоловой Дружинин написал две рецензии: одну официальную, указав в ней на незначительные мелкие доработки, а другую в личном письме Дурылину, где настаивал на необходимости показать влияние на Ермолову демократического движения 60-х годов. Дурылин ответил, что у него нет для этого необходимых материалов-источников. Дружинин бывал у Дурылина в Болшеве: «С благодарным чувством вспоминаю посещение Вашей дачи: беседа с Вами всегда обогащает, всегда заряжает высокой духовной настроенностью. Большое Вам спасибо»[472]. Когда открылась Болшевская библиотека им. С. Н. Дурылина, Дружинин передал в нее книги из своей личной библиотеки.
Воспоминания о Сергее Николаевиче Дурылине
О Сергее Николаевиче Дурылине — его обширных знаниях, широком кругозоре и литературном таланте — я впервые узнал на рубеже 20–30-х годов. <…> Столетняя годовщина восстания 1825 года вызвала живой интерес к этому событию. <…> Секция предприняла издание специальных сборников научных исследований на эти темы. При подготовке II тома в числе других оригинальных исследований мы получили из Томска, где жил Сергей Николаевич, его интересную статью под заглавием «Декабрист без декабря». Это была самостоятельная работа автора о молодом П. А. Вяземском, близком друге А. С. Пушкина и многих декабристов. В богатой библиотеке Томского университета Сергею Николаевичу посчастливилось разыскать IX том сочинений Вяземского, в котором уцелели четыре напечатанные страницы о декабристах (во всех остальных экземплярах, выпущенных в свет, они были вырезаны цензурой). Таков был исходный пункт специальных разысканий Сергея Николаевича о молодом Вяземском, который в то время мало отличался по своим политическим убеждениям от первых русских революционеров. На основе разнообразных источников, частью впервые введенных в научный оборот, на широком общественно-политическом фоне, С. Н. Дурылин давал характеристику типичного представителя передового дворянского круга, не входившего в тайную организацию, но разделявшего основные воззрения заговорщиков. Статья вызвала большой интерес в редакции, была напечатана в «Трудах» секции под псевдонимом «Николай Кутанов»[473] и имела большой успех у читателей.
Мое непосредственное знакомство с Сергеем Николаевичем произошло в 1937 году, в связи с широко отмеченной столетней годовщиной смерти А. С. Пушкина. Московский дом ученых решил организовать выставку, посвященную гениальному поэту, и образовал для этой цели специальную комиссию. Мне, как члену комиссии, было предложено составить план большого раздела «А. С. Пушкин как историк». Этот план обсуждался на заседании с активным участием Сергея Николаевича. Именно здесь мы впервые близко познакомились друг с другом, подробно обменялись мнениями о возникновении и развитии исторических взглядов поэта, о плане экспозиции его исторических трудов, о характере их объяснения и оценки. Сергей Николаевич, который умел свободно и точно излагать свои мысли, показал себя превосходным знатоком не только биографии А. С. Пушкина, но и последовательных этапов развития его творчества и его исторических знаний. С этого момента у нас установились с Сергеем Николаевичем отношения взаимной симпатии и сотрудничества.
С. Н. Дурылин, выступая в качестве литературоведа, никогда не отрывал литературу от общественной жизни. Говоря о тех или иных писателях, он всегда анализировал их творчество в тесной связи с событиями и общественным течением эпохи. Он широко знакомился с историческими источниками и, выходя за пределы специального изложения своей темы, обнаруживал прекрасное знание важнейших явлений XIX века. Когда Институт истории Академии наук в 1943 году вернулся из эвакуации и Великая Отечественная война вступила в победоносную фазу, я познакомился с серией популярных брошюр, выпущенных С. Н. Дурылиным на протяжении военных лет. Он писал для широкого круга читателей преимущественно об отражении Отечественной войны 1812 года в русской литературе и искусстве. <…> С. Н. Дурылин старался воодушевить военные и невоенные круги чувствами отваги и самопожертвования, стремлением сосредоточить все силы на освобождении нашей земли от гитлеровских полчищ. К литературным способностям Сергея Николаевича присоединялся дар живой популяризации, умение увлечь и заинтересовать самые неподготовленные слои читателей и в армии, и в тылу. Его небольшие книжки быстро расходились в магазинах и сыграли двойную роль: они не только читались в массах, но и служили ценным пособием для лекторов и агитаторов.
В послевоенные годы Сергей Николаевич сосредоточил свое основное внимание на истории русского театрального искусства. <…> Институт истории АН СССР готовил в это время коллективный труд, посвященный истории Москвы в связи с 800-летием нашей столицы. Редакция III тома этого издания (период разложения крепостного строя) обратилась к С. Н. Дурылину с просьбой написать главу о московских театрах первой половины XIX века. Сергей Николаевич охотно отозвался на это предложение и, со свойственным ему интересом, за короткое время подготовил исследование, разносторонне охватывавшее историю театрального искусства Москвы за указанный период. Он охарактеризовал частные крепостные театры, изложил историю возникновения публичных театров, специально остановился на спектаклях 1812 года, дал яркие зарисовки крупнейших артистов, выступавших на театральных подмостках, — Семеновой, Мочалова, Живокини, Щепкина, Прова Садовского. И здесь он связал историю культуры с общественными условиями эпохи, политическим подъемом и последовавшим за ним реакционным безвременьем. Он сумел показать огромное общественное значение русского театра в обстановке крепостного права и царского деспотизма, роль театральных спектаклей как рупора передовых общественных течений. Глава заканчивалась интересным и для многих совершенно новым очерком народных развлечений. <…> В связи с подготовкой этого труда я не раз посещал Сергея Николаевича на его болшевской даче, и он показывал мне свои книжные богатства. Неутомимый собиратель редких пособий, он имел у себя замечательные издания начала XIX века — например, альманахи 1820-х годов с театральными рецензиями декабристов. Глава Сергея Николаевича о московских театрах не вызвала ни одного замечания во время двухдневного обсуждения книги в Музее истории и реконструкции Москвы.
Среди исследований С. Н. Дурылина как театроведа особенно выделяется его книга «Мария Николаевна Ермолова» (изд. 1953 г.). Прежде чем сдать эту рукопись в печать, Сергей Николаевич попросил меня как историка написать о ней отзыв в издательство Академии наук. Он знал, что я не раз видел М. Н. Ермолову на сцене Малого театра, а главное, что я могу высказать свое
