Девушка полночи - Катажина Бонда

– Кроме того, он встретился с людьми из городской управы, прокурором Зюлковской и ее гражданским мужем, юристом SEIF. У них были знакомства в суде и в администрации города. Я не знаю фамилий, но вы без труда их выясните, – добавила она.

Дух был уверен, что Тамара прекрасно знала эти фамилии. Знание – вещь более ценная, чем золотые горы, надо только уметь его дозировать. А Тамару жизнь научила этому искусству.

– Все они много обещали, но, когда пришла пора приступить к действиям, отказались помочь. Тогда Игла решил пойти за поддержкой к Поплавскому. По его приказу каждый из всех этих, менее значимых, согласился бы на сотрудничество, по мере возможности. Слон официально на пенсии по инвалидности, но известно, в какой вилле он живет и сколько стоит квадратный метр недвижимости в Оливе. Его люди сидят в попечительских советах большинства крупных компаний. Понятия не имею, как они это организовали. Через месяц долги были выплачены, и в скором времени напротив «Иглы» открылась «Игольница». Это был конкурирующий с «Иглой» бизнес, полностью принадлежащий Янеку. Буль был возмущен тем, что никто не спросил его мнения по этому поводу. Начались рыбьи головы в посылках, ночные звонки, а через несколько месяцев дошло до перестрелки в новом клубе. Это уже вы помните.

– Вроде как певец пытался застрелиться. – Дух посмотрел на Тамару. Он рассчитывал на то, что она раскроет какие-то подробности того происшествия, но она, похоже, не видела в этом необходимости.

– Вроде как, – поддакнула она. – Но это я перевязывала ночью раны Буля. Ездила с ним к знакомому хирургу, чтобы вынуть пулю. Это была далеко не царапина, как он сказал во время допроса. Игла чуть не убил его. Но в конце концов они как-то договорились и занимались двумя клубами вместе. Какое-то время все было относительно спокойно, около двух лет.

– Имелись ли какие-то документы? Подтверждение купли-продажи? Я имею в виду инвестиции Слона в клуб. Или все было решено в так называемой устной форме?

– Ни в коем случае, – тут же возразила она. – Буль знал Слона как облупленного. Знал, что если уж начинать игру, то с полной колодой. Был подписан договор, все легально проведено через налоговую инспекцию. Бумаги лежали у нас дома, и это была самая ценная вещь из всех, принадлежащих моему мужу. Даже мне он не разрешал к ним притрагиваться. Та девушка из бара их забрала. Она оставила записку о том, что забирает их на хранение. Я слышала, что папка находится у вас. Там есть все подтверждения того, что я говорю правду. Буль затем и держал ее в доме. Именно на случай такой вот ситуации. И чтобы я, благодаря этому, была в безопасности. – Она потерла глаза, но уже не плакала.

– Мы, конечно, с этим разберемся. – Дух кивнул. Не мог же он ей сказать, что до сих пор в глаза не видел этой папки, потому что антитеррорист держит ее в своем багажнике где-то под Щецином.

– Из этих документов следует, что Буль продал «Иглу» Поплавскому взамен на акции компании SEIF и нескольких других организаций. Деньги, которые получил муж и которые полностью покрыли долги, были эквивалентом причитающейся суммы. Таким образом, Буль и Янек стали лишь менеджерами, настоящим владельцем клуба стал Слон, хотя в договорах фигурировала другая фамилия.

– Какая? – прервал ее Дух.

– Этого я не знаю. Я никогда не читала этих бумаг. Я думала, что они у вас. – Тамара смерила капитана долгим взглядом. Он подозревал, что она в очередной раз соврала, и пометил это в блокноте.

– А Игла? Его мнения кто-нибудь спрашивал? Он должен был подписать договор продажи.

– Подписал, – подтвердила Тамара, – его подпись есть на документах. Возможно, он был пьян или под кайфом, потому что через какое-то время стал утверждать, будто ничего не помнит. Это бред. Я знаю, что никто не подделывал его подпись. Тогда же Буль начал разнюхивать, с кем и на какие средства он открыл «Игольницу». Конечно, он подозревал, что у Иглы есть тайный компаньон, который предпочитает оставаться анонимным. Он позволил это все только затем, чтобы Янек успокоился. Но, как оказалось, «Игольница» не приносила ожидаемых доходов, а к Янеку, в свою очередь, стали приходить разные странные люди. Ситуация ухудшалась, так как вскоре он продал за полцены один этаж своего дома на Собеского, а потом серьезно подсел на кокаин, и дела становились все хуже. Он рассказывал всем, что уезжает и закрывает бизнес. Обвинял Буля, публично очернял его. Наконец на самом деле решил покончить с собой или, возможно, просто случайно перебрал с дозой. Буль, его ангел-хранитель, опять спас Иглу. Поговорив с ним, он узнал, что компаньон Иглы – какой-то немец, пребывающий за границей, и что он поставил Янека на бандитский счетчик. Когда Янек назвал фамилию этого человека, оказалось, что он же является владельцем «Иглы». Я помню, что прозвучала кличка Рыбак. Остальное в документах.

Духновский записал печатными буквами: «КТО ЯВЛЯЕТСЯ ВЛАДЕЛЬЦЕМ «ИГЛЫ» – ДОКУМЕНТЫ ПРОВЕРИТЬ». Он писал разборчиво, не закрываясь, чтобы Тамара это видела. Ее реакция оказалась правильной.

– Конечно же это подставное лицо, кто-то от Поплавского. Двоюродный брат, племянник или внебрачная дочь. Слон всегда был в тени и, как серый кардинал, дергал за веревочки. Это проверенный способ. Он воспользовался их конфликтом и забрал оба клуба. И все это конечно же вовсе не из любви к искусству.

– Где двое дерутся… – пробормотал Дух.

– Там третий рад.

– Именно.

Тамара вздохнула:

– Музыка, концерты и мероприятия – это было только прикрытие. С этого момента клуб стал идеальным местом для передачи денег, наркотиков или золота. Не знаю, было ли известно мужу происхождение передач, которые он регулярно доставлял. Думаю, что да. Он получал их, возил в определенные места, там ему передавали ответные посылки. Павел жаловался, что, после того как он столько лет проработал в полиции, а потом гнул спину на Слона, превратился в курьера. Он похудел на двадцать килограммов. Его съедал ужасный стресс, в буквальном смысле. Тем временем Янек вдруг стал вести себя активнее. Теперь ему захотелось быть бизнесменом, он заинтересовался оборотами клуба и все сильнее нажимал на мужа, чтобы тот отдал ему авторские права на песню, утверждал, что хочет закрыть все и жить с авторских, но это была неправда. Буль не хотел отдавать ему «Девушку с севера». Собственно, насколько я знаю, Игла скончался бы от передозировки в течение двух недель, а песня была тогда единственным нашим надежным доходом.

– «Нашим»?

– Автор песни не Игла. Конечно, он написал музыку, но тоже не без помощи Павла. Они взяли какую-то известную американскую гитарную тему и просто скопировали ее под текст. Игла ее исполнял, но аранжировку, продакшен и все остальное сделал Буль. Как я уже говорила, он разбирался в музыке, у него был отличный слух. Он не умел петь. Никогда не учился игре на инструментах, не годился для эстрады, но музыка была у него в крови. Он не случайно ушел из банды Слона и открыл клуб. Только поэтому «Девушка» и стала хитом. Авторские права Буля на песню тоже были условными, так как он знал фамилию настоящего автора, но тот предпочел остаться неизвестным. Даже я не знаю, кто это. Если бы он сейчас явился за деньгами, то имел бы право потребовать компенсации за все годы, что песня звучит по радио и телевидению.

– Прекрасный мотив для убийства, – заметил Дух с издевкой. – Вы пришли сюда, чтобы обвинить мужа? Некрасиво, парень уже не в состоянии защищаться.

– Это не он стрелял, – поспешно уверила Тамара. – Но он знал, что в Пасху утром Игла намеревается ограбить тайный сейф с золотом и документами SEIF. Он договорился с Булем, что после этой кражи исчезнет и не будет иметь никаких претензий. Просил только, чтобы Павел помог ему скрыться. Муж был против, это были деньги Слона, а с ним лучше не связываться, потому что он не забывает обид. Поэтому они придумали свалить вину на Люцию Ланге. Она была непокорная, резкая, Игла не любил ее. Когда-то она его отшила или что-то в этом роде. Когда пропали деньги из мини-сейфа для мелочи, она скандалила и кричала, что о всех махинациях донесет в налоговую, прокуратуру – в общем, уничтожит их. На самом деле она не очень много знала. Ее злость была направлена на менеджера, когда-то они были подругами. В общем-то я понятия не имею, какова была роль Изы Козак. Оказалась ли она там в то утро случайно? Знала ли, зачем туда едет? Там в слитках и облигациях было около двух миллионов злотых. Возможно, даже и больше. Это были деньги, выведенные из SEIF. Потому казна траста пуста. Это не из-за того, что финансисты кампании сделали неудачные вложения. Эти деньги никуда не вкладывались, они просто разворовывались, делились между определенными людьми. Только поэтому компания с такой подозрительной репутацией в течение трех лет не дождалась ни единого судебного процесса. В этом принимает участие целая сеть. Вы представляете себе, услуги скольких людей требовалось оплатить? Духновский остановил ее жестом: