Бессонная война - Сэм Альфсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
День постепенно перетекал в ночь, а звезда медленно закатывалась к горизонту. На её место пришли две белёсых тусклых звезды, которые освещают континент ночью.
В траве шумели последние насекомые. Нуска поёжился от холода: он уже успел отвыкнуть от сурового климата – скоро придётся задуматься о покупке тёплой одежды.
Пока Нуска оглядывался по сторонам да мысленно считал свои медяки, они вышли к реке. Здесь протекала самая крупная река в Скидане – её называли линией жизни, ведь именно по ней струилась энергия, наполнявшая их мир. И именно здесь, в этих цветных камышах, Нуска когда-то поймал эрда за рукав и пообещал, что будет следовать за ним до конца.
Но на этот раз у реки его встретил не Син, а несколько улыбающихся лиц, которые были знакомы Нуске.
– Офицер Нуска! – радостно выкрикнула Ойми.
– Командующий, здравствуйте! – весело отозвался Гард.
– Рады снова вас видеть! – с улыбкой проговорила Варла.
Его… отряд? Что они здесь забыли?
Нуска остановился. Хмурясь, он ещё раз оглядел собравшихся: они сидели вокруг разведённого у воды костра. Только сейчас ветер донёс до лекаря запах жареной рыбы – кажется, бывшие солдаты решили пировать прямо здесь, в камышах.
– Не стойте столбом, проходите! Мы решили не праздновать без вас победу – не смогли. Будьте благодарны, офицер Нуска, потому что Гард выловил самую толстенную рыбу в этой реке! – смеялась Варла, потягивая трубку. Она стояла у костра и подзывала Нуску рукой.
– Я… больше не офицер, – глухо ответил Нуска и опустил взгляд. Подойти ближе он так и не решился.
Однако Оанн толкнул Нуску в спину, заставляя направиться прямиком к маленькой стоянке.
– Что такое вы говорите, господин Нуска? Разве вы отправляли официальный запрос об отставке генералу Отэну? – с умным видом спросил Оанн.
Нуска нахмурился сильнее.
– Я в любом случае покинул свой пост и не исполнял приказы командования. Мара должна была…
– Мару не назначали на эту должность официально, хоть она и многое для нас сделала.
– А она сейчас?.. – неуверенно переспросил Нуска, подходя ближе к костру.
– Она вернулась в Сифу по велению матери, – покачала головой Ойми и улыбнулась. А затем пихнула в руки растерянного Нуски деревянную кружку, от которой так и тянуло яблочным сидром.
– Нуска! – Варла подняла свою кружку, а за ней повторили другие. Все они в этот момент поднялись на ноги, чтобы высоко поднять наполненные кружки и сказать:
– За нашего офицера Нуску!
Нуска просто наблюдал, как они пьют за его здоровье, а затем утирают мокрые губы рукавами. Оанн, хоть и не пил, но прокричал «за Нуску» громче всех.
Чем он, Нуска, заслужил эти почести? Тем, что был никудышным офицером? Тем, что сначала обманывал свой отряд, а затем его бросил? Почему они просто не могли возненавидеть его, как поступали люди, от рождения окружавшие Нуску?
– Офицер!.. – вдруг ахнула Ойми.
Начала ругаться и Варла:
– Ты, щенок-недоарцент, не мог хоть спросить Нуску, хочет ли он тут быть?!
Гард только вздохнул и пнул камень под ногами.
Нуска не мог ничего поделать с собой – он плакал. Да и в последнее время ему было всё тяжелее сдерживать слёзы. Хоть он и понимал, что мужчина, офицер армии Скидана, ни в коем случае не может себе такого позволить… Но ведь он и не офицер. Он – это просто он. Обычный маленький Нуска, которого волей судьбы забросило и в Арценту, и в армию.
Он… не сделал ничего для того, чтобы заслужить уважение или любовь этих замечательных и верных солдат, которые прошли вместе с ним тысячи километров, которые сражались вместе с ним в Бессонной войне. Которые остались на его стороне, даже когда он так поступил с ними.
У Нуски больше не осталось сил. Возможно, сказалось и напряжение, усталость, которые он испытывал на протяжении долгих месяцев. Он просто сел на землю, отбросил кружку в сторону, закрыл руками лицо и разрыдался, как маленький ребёнок.
И слёзы не высохли даже тогда, когда арценты сели рядом, придерживая его за плечи и похлопывая по спине.
– Ну полно вам, Нуска… Мы больше не будем навязывать встречи, ладно? – предложил Гард.
Варла снова набила трубку и, зажав её зубами, отчаянно отбивая рукой Нуске спину, невнятно пробормотала:
– Отказались бы, и всё! Зачем тут слёзы лить? Как будто кто-то умер!
– Может быть, и умер бы, – вдруг выдал Оанн. Все зашикали на него, но он продолжил: – Но офицер Нуска сделал всё, чтобы мы не отправились в последний бой и не участвовали в Предвестной схватке. Я ведь прав?
Нуска зажмурился, цепляя пальцами свои волосы. Повязка медленно сползла вниз, а белые волосы рассыпались по плечам. Но зато теперь никто не видел его зарёванного лица.
– Оанн! Это правда? – взволнованно переспросила Ойми.
– Нуска способен видеть будущее во снах. И раз он оставил нас в лагере… Мы действительно должны были погибнуть на этой войне. Поэтому я тогда и проголосовал за то, чтобы следовать велению командования, а не отправляться на вересковые пустоши втихомолку, – заключил Оанн.
В воздухе повисла тишина, которую нарушали лишь треск костра и шум реки.
Нуска сделал над собой усилие и решился сказать:
– Да. Перед тем как отправиться на вересковые пустоши, я был у генерала Отэна. И лично попросил его допустить до участия в миссии только меня. Я… почти ввязался в битву со всадниками смерти. И, если бы вы были там и попытались помочь, скорее всего, вас бы убили, а меня взяли в плен.
Некоторое время все хранили молчание, словно переваривали эту мысль. А затем со всех сторон послышались облегчённые выдохи и даже смех:
– Нуска, ну вы и учудили!
– Бездна! Мы думали, что настолько мешаемся вам под ногами, что вы решили нас просто выкинуть! – выкрикнула Варла и горестно простонала, а затем, видимо, снова начала агрессивно потягивать трубку.
– Нуска! Ну почему вы ничего не сказали нам?! – выдохнула Ойми.
– Потому что… вы бы меня не послушали. Я никогда не был хорошим офицером и после своего обмана явно не вызывал доверия. Вы бы просто не поверили мне.
Сбоку вдруг подобралась Варла. Она ручкой трубки отодвинула волосы с лица Нуски, а затем, приблизившись, выпустила облачко дыма ему прямо в лицо.
Пока Нуска откашливался, она, сложив руки на груди, сказала:
– Нуска, вы и не были для нас офицером или командующим. Вы всегда были для нас самым дорогим товарищем, который
