Чародей поневоле (пер. В.М.Федоров) - Кристофер Сташефф

— Почему ты спас нас?

Улыбка Рода скисла.

— Ради Мечты.

— Как?.. — Бром нахмурился.

Род поднял глаза к звездам. Он с минуту колебался, потом сказал:

— Векс, запиши это.

Он повернулся к Брому, затем к Гвендайлон и поднял здоровую руку, показав на небо.

— Посмотрите туда, видите эти звезды? У каждой есть миры, кружащиеся вокруг нее, миры вроде этого, где встречаются влюбленные, и враждуют люди, и скидывают королей. Но большинство из них объединены под одной властью, одним правительством — Децентрализованным Демократическим Трибуналом. И голос, что приказывает — это голос самого народа.

— Нет, — прогудел Бром. — Как же сие может быть?

— Потому что можно услышать голос каждого человека, его мнение добавляет вес мнению сограждан. Вот это-то и есть ключ-связь. Вы не можете иметь здесь такое правительство, потому что ваши средства связи паршивые, что странно, потому как у вас есть потенциал для самой лучшей в мире системы связи, если бы вы только использовали его. — Он сложил руки на груди и откинулся назад. — Но у них там есть большая беда. Они, видите ли, растут. Каждый день по меньшей мере один новый мир присоединяется к Трибуналу. При такой скорости они скоро достигнут предела своих средств связи. После этого они начнут катиться по наклонной плоскости к диктатуре.

— Но почему это твоя забота? — спросил Бром.

— Я работаю на них. Я коммивояжер. Я тот парень, который приходит и подготавливает новые планеты к членству в ДДТ… если они этого захотят, что бывает всегда, коль скоро они готовы!

— И что это за готовность? — улыбнулся Бром, стараясь быть терпеливым.

— Средства связи, как я говорил тебе, но даже более того, знания, образование. — Он вздохнул. — С образованием мы управились. Это заняло много времени, но мы управились. Средства связи, однако, — дело другое.

Потому что есть еще ингредиент свободы — рубежи. Они предотвращают стратификацию общества. Неважно, что это такое, милорд О'Берин, Князь Эльфов, но стратифицированное общество есть еще один путь к тоталитаризму.

Поэтому Трибунал вынужден продолжать расти. Но если он вырастет еще немного, замедляющаяся связь станет его смертью. А я, очень даже лично, не хочу этого. Потому что, понимаешь ли, у Мечты есть имя — свобода. Вот это моя Мечта. И вот почему Грамарий так много значит для меня.

— Что-то не пойму, — нахмурился Бром.

Род, улыбаясь, повернулся к нему.

— Ведьмы и колдуны. Их способность слышать мысли. Вот система связи, которая нам так нужна.

Он смотрел, как понимание и определенный страх появились на лице Брома, потом отвернулся.

— Мы нуждаемся в них, — сказал он, — нам нужно много их. До нынешнего дня их численность росла медленно. Но под защитой Катарины она станет расти быстрее, а из-за победы в сегодняшней битве их станут уважать. И в скором времени все родители станут надеяться, что в семье родится ведьма или колдун. И тогда их численность резко подскочит.

Бром нахмурился.

— Но отчего так, что только в одном этом мире из всех, о коих ты говоришь, есть колдуны и ведьмы?

— Потому что люди, принесшие жизнь в эту страну, ваши предки, упавшие с небес, отобрали только тех лиц для прилета сюда, в которых была, по крайней мере, малость колдовской силы. Они не знали, что обладают ею, она была слишком мала и слишком глубоко спрятана, чтобы увидеть ее, но по мере того, как сменялись поколения и они снова и снова женились друг на друге, эта малость понемножку росла и росла до тех пор, пока не родилась ведьма.

— И когда же это было? — терпеливо спросил Бром.

— Когда появились эльфы. А также баньши, вервольфы и другая сверхъестественная фауна. Потому что на этой планете есть странная субстанция, называемая ведьмин мох; она преобразуется в формы, о которых думает ведьма или колдун. Если ведьма думает об эльфе, мох превращается в эльфа.

Бром побледнел.

— Ты говоришь, что…

— Не чувствуй себя слишком плохо из-за этого, Бром, — быстро сказал Род. — Все люди некогда были всего лишь пульсирующими комочками, плавающими в море, просто в случае твоего отдаленного предка этот процесс был чуточку ускорен посредством ведьм и колдунов. И это твой первый предок, а не ты. По моим предположениям, существо, сформировавшееся из мха — это столь совершенная модель, что может самостоятельно размножаться и даже скрещиваться со смертными.

Он откинулся спиной к дереву.

— Гордись, Бром. Ты и твой народ — единственные, кто может притязать на звание настоящих аборигенов.

Долгий миг Бром молчал, затем он проворчал:

— Да, значит, это наша страна. И какое тебе до сего дело, чародей с небес?

— Дело? — покосился на него Род. — Я делал только то, что пытался сделать ты сам, Бром, через реформы, предложенные тобой Катарине. Равенство перед законом — разве это не твоя цель?

— Да, то так.

— Ну, она и моя тоже. И моя задача — показать вам наименее кровавый путь к ней, каковую задачу я только что и выполнил.

Он посуровел, охваченный вдруг мрачными мыслями.

Бром изучал его. Обеспокоенная Гвендайлон коснулась его головы, погладив по волосам.

Род поднял на нее взгляд и попытался улыбнуться.

Он повернулся к Брому.

— Вот, знаешь ли, почему я сражался за Катарину — потому что она защищает колдунов и ведьм и потому что она — реформатор, и Туан тоже, слава небесам. И вот потому-то советники и Пересмешник сражались против нее.

— Я стар, Род Гэллоуглас, — нахмурился Бром, — покажи мне.

Род снова поднял глаза к звездам.

— Однажды Трибунал будет править всеми звездами, что ты видишь, и еще многими, которых не видно. И почти все живущие на этих звездах люди будут ведьмами и колдунами, потому что в их жилах будет течь кровь Грамария. Как тебе лавровый венок, Отец Галактики?

Но некоторые люди не будут колдунами и ведьмами и из-за этого они будут ненавидеть ведьм и колдунов, и их правительство сильнее, чем ты можешь вообразить. Такая порода называется фанатиками.

И они пойдут на любую систему правительства, любую, лишь бы это не была демократия. И будут сражаться с демократией до последнего вздоха.

— Если все будет так, как ты говоришь, — проворчал Бром, — то эти люди проиграют, ибо как они могут бороться со столькими мирами?

— Они не могут, — ответил Род, — если не убьют все это прежде, чем оно родится.

— Но как же они сие сделают? Для того, чтобы убить ведьму в зародыше, им надо отправиться к этому зародышу, то есть сюда, в Грамарий, и попытаться… да ведь… убить…

Бром в шоке уставился на него.

— …Катарину, — закончил за него Род, кисло кивая. — Правильно, Бром. Советники и руководящие кадры Дома Хлодвига — это чьи-то пра-пра-пятьдесят раз правнуки.