Общество должников - Николай Константинович Дитятин

Ли был старше, он все понимал. Он наследовал цитадель, и при нем Люпан не осмелился бы даже яйцами тряхнуть слишком громко.

— Не понимаю, — признался я. — У вашего средненького какие-то проблемы с башкой? Почему он занял такую позицию? Аделина говорила что-то насчет видения Мерелин…

И вот тут-то Людвига порвало.

— Да шла бы эта ебаная Штормом ведьма себе же в манду! — заорал он срывающимся басом. — Хранительница цитадели Фран, конечно! Скорее разрушительница! Если б она не приносила пользу в прошлом, я бы давно нанял охотников и сжег ее в золу и пепел. Да просто лишил гадину пищи и шторм сделал бы все сам. Сколько раз ей было велено фильтровать то, что она рассказывает. Но это чудовище уже не различает реальность и сны, не понимает с кем и о чем болтает!

— Подышите сеньор, подышите, — сострадательно просил Жермен. — Вам нельзя напрягаться.

Папочка вдруг рассмеялся.

— Помолчи Жер, клянусь Господом. Я не хочу дышать этим воздухом. — Он потер лицо неспокойной рукой. — Вонь засохшего дерьма пропитала каждый угол. Любимая атмосфера моего сыночка и всех предателей: только они и дышат сейчас полной грудью. Рады окунутся в беспредел, который творили их предки. Может и ты полюбил запах беззакония, Жермен?

Тон у Папочки был до того зловещий, что бедняга Жиль прямо-таки сморщился внутрь доспеха.

— Мне очень обидно слышать это, — сказал он. — Вы можете убить меня хоть сейчас, сеньор. Я всегда в полной вашей власти, несмотря на все прогрессивные взгляды.

Людвиг стыдливо отвернулся.

— Я дал обоим сыновьям хорошее образование. Лучшее доступное, — Олива не удержалась и хрюкнула, но Папочка не обратил на это внимания. — Заплатил тенебрийцу-историку за максимально непредвзятую позицию по вопросам колониальных войн, чтобы мальчики хорошо понимали, как устроен мир, и кто в нем настоящие хозяева. Когда отвечаешь за судьбы людей, у тебя не должно быть никаких иллюзий. Эти — сильнее, те — еще сильнее, не вздумай вставать у них на пути.

— И Люпан понял эту информацию по-своему, — догадалась Хо.

— Он с детства терся возле старейших рыцарей и слушал разные небылицы о Лонге. Про драконов, замки, изумрудные леса. Перечитал все книги в библиотеке, почти не вылезал из парка. Заставлял детей всего персонала играть с ним в крестовые походы. Я только посмеивался над его реконструкциями. Однако потом он связался с ортодоксами из Круга и мне стало не до смеха. В одну из своих вылазок в Победу они подрались с тенебрийской молодежью, и я понял, что теряю среднего сына. До меня слишком поздно дошло, что Люпан воспринял силу Тенебрии как вызов, а не повод научится осторожной дипломатии. Я запер его в замке… После этого погиб Лион и у людей начались кошмары. Круг ортодоксов стал расти, ближайшие соратники принялись вести со мной разговоры с хорошо читаемым контекстом. Они намекали, что меняют сторону, и мне тоже — следовало бы. Я не мог поверить, что это Люпан смог оказать на них такое влияние, пока лично не застал собрание Круга в саду. Они почти не прятались, и было их куда больше, чем раньше. Люпан говорил перед ними, и все слушали его как чудо-птицу. В бешенство я велел заковать всех в цепи… Тогда стража впервые не подчинилась мне. Корона моя стала кленовым листом, как это говорится на старой родине.

А потом он заполучил «секретных быков», начал слушать Мерелин и у него окончательно затвердели мозги. Понятно-понятно. Я кашлянул и максимально шумно заерзал у стены. Хо взглянула на меня с негодованием.

В этот момент вернулся палач. Он выглядел все таким же расслабленным, но руки у него были в крови. Буквально.

— Шпионы Круга, сеньор, — сказал он беспечно. — Пока двое.

Папочка с трудом поднялся.

— Самара де Хин, — проговорил он. — Возьми свое оружие.

Меня дважды просить не надо. Я быстренько заграбастал железку и отошел.

— Убей моего сына.

Я уже понял к чему это все идет, но все равно немного обалдел, а поэтому задал самый идиотский вопрос из возможных:

— Это все?

Даже палач посмотрел на меня как на придурка.

— Занять его место не предлагаю, — усмехнулся Папочка. — Жермен расскажет подробности. Либо вы сделаете как я говорю, либо погибнете. Выбора у вас нет, помните об этом. Теперь идите.

Мы вывалились из фургона задумчивыми до невозможности. Хо ругалась вполголоса, Жермен счастливо улыбался, а я пересчитывал патроны в барабане, постоянно сбиваясь на «один». Да вы шутите?

— Жермен, — позвал я. — Вы что, блин, не моги хотя бы патронов мне подкинуть?

Рыцарь помялся.

— К сожалению, мы не располагаем средствами.

— Я тоже, Жермен, я тоже! У меня не было времени пробежаться по черным оружейкам, знаешь ли! — Я выдохнул. — Ладно, какие там у тебя подробности?

Рыцарь снова замялся. Мне становилось смешно. И злобно. Немного смешно и очень злобно.

— А скажите, пожалуйста… Вас когда-нибудь слоили?

Я взвыл.

— Жермен, а что насчет каких-нибудь секретных ходов? А? Или они все заняты совокупляющимися принцессами?

Рыцарь поморгал.

— Я не совсем…

— А что это такое, слоить? — спросила Хо.

— Телепортация для самоубийц, — объяснил я. — Есть нормальные порталы. У нормальных волков! А у всякого отребья — слоение. Тебя перемещают слой за слоем, как лазанью. Сначала кожу, потом жир, мясо, сухожилия и т. д. У нас в армейке так веселились самые отбитые старослужащие.

— А ты?

— Не-а, ни разу.

У меня были более традиционные запросы. Я просто бухал в борделе и прекрасно стравливал пар. Если кому-то не хватает адреналина на смертельном пейнтбольном матче, то этот человек — гарантированный УвБ.

— Если все сделать быстро, вы даже не заметите, как вас слоит, — пообещал Жермен.

— Звучит хуже, чем если б мы продирались через трахающихся принцесс, — прикинула Хо.

— Я не совсем понимаю, что вы имеете ввиду, но, как вы думаете, неужели все может быть настолько просто? Люпан умный фанатик. В Изумрудный сад ведет только один путь и его охраняют лучшие воины. Как и воздушное пространство над кронами.

Я потер лицо.

— А-ха. Люпан не дурак, но не сможет предугадать, что вы бросите нас к нему в лесок? Он ведь знает, что папаша нами интересовался.

— Знает, но не воспримет эту опасность всерьез. Лефран младший любит отца и считает того заблуждающимся дурачком, который… Ну, вы же видели наш уголок, — Людвиг создал его наперекор сыну, хотя мог бы жить в роскоши. Да еще запросил суверенитет «земель». После такого от людей в возрасте уже ничего не ждут.

Да, в этом был некоторый смысл. Если это осознанный маневр старичка, — я мог сдержанно ему поаплодировать.