Книга домыслов - Эрика Свайлер

Я подошел к моему столу – вернее, к столу, который еще несколько недель назад был моим. Он стоял на старом месте, но кое-что все же изменилось. Инструменты, с помощью которых я ремонтировал книги, исчезли, а банковскую лампу заменила лампа дневного света. Следы моего пребывания здесь планомерно стирали. Все, что осталось, – компьютер.

Я включил его, опасаясь, что может коротнуть, но обошлось. К счастью, я смог войти в свой почтовый ящик. Конечно, во время такой бури пользоваться электроникой небезопасно, но мне надо было торопиться. Сегодня двадцать третье число. Облегчения, которое я испытал после сожжения вещей на берегу, как и не бывало.

В присланном Лизой сообщении содержалась исчерпывающая информация о кораблекрушении, имевшем место во время новоорлеанского наводнения 1825 года. После нескольких дней непрекращающихся дождей целый плавучий театр пошел на дно. Нужную информацию Лиза отыскала в «Луизиана Стейт Газетт». Большинство артистов и животных погибло. Среди пяти выживших оказались Катерина Рыжкова и ее дочь Грета. Отец ребенка утонул. Владелец плавучего театра Захария Пибоди выжил, но был госпитализирован. Впоследствии он занялся менее респектабельным бизнесом – стал владельцем дансингов. Все, как я и предполагал. В конце Лиза написала: «Архив Сандерса-Бичера пытался с тобой связаться. У тебя отключен телефон. Разберись с этим. По-моему, у тебя появилась работа».

Следующим я прочел сообщение, пришедшее от Раины. Ей не хватало Лизиной выразительности. Раина просто прислала мне список имен и сокращений. Грета Маллинс, ее муж Джонатан Парсонс. Трое детей: Джонатан Парсонс млад., Ньютон Парсонс, Тереза Парсонс. Джонатан млад. умер в младенчестве. Ньютон остался холостым. Тереза Парсонс вышла замуж. Я прочел имя. Нервничая, я ударил по кнопке, дав команду распечатать текст. Спустя пару секунд зажужжал принтер. Я уставился на экран. Тереза Парсонс, муж – Лоуренс Черчварри. Один ребенок, Мартин. Остальное я мог представить. Мартин Черчварри жил ничем не примечательной жизнью букиниста, пока ему в руки не попал интересный старинный журнал. Мартин Черчварри – потомок мадам Рыжковой. Раина была лаконична, но всегда отличалась скрупулезностью.

Экран компьютера мигнул и погас. Я ощутил внутри странную пустоту. Мартину Черчварри попал в руки журнал, а потом он нашел меня. Он – Рыжков. Не поэтому ли я так много с ним общаюсь? Не это ли называется зовом крови? Нет, я просто ему позвонил… Нет, он просто прислал мне журнал, но я все продолжал ему звонить. Что-то меня к этому побуждало.

Я пошел за своей записной книжкой наверх. Энола спала, положив голову Дойлу на колени. Она лежала на двух креслах. Я схватил свою сумку. Дойл вопросительно приподнял бровь.

– Записная книжка нужна, – пояснил я.

Он ничего на это не сказал. Я решил позвонить с рабочего места Алисы. Там кресло помягче, к тому же ее стол стоит дальше от китобойного архива, чем мой. А еще там пахло ею – пахло солью и лимоном. В выдвижном ящичке ее стола, как всегда, лежало много красных ручек со слегка пожеванными колпачками. Ими она пишет во время деловых встреч. От телефона тоже пахло Алисой. Дойл стоял у перил и наблюдал за мной сверху.

Я не потрудился поздороваться.

– Вы – потомок Рыжковой.

– Саймон? Я пытался вам дозвониться. Куда вы пропали?

– У меня телефон не работает. Вы – Рыжков. Вы разве не знали? Карты, нарисованные в журнале, принадлежали вашей семье.

Старик кашлянул.

– Извините… Что?

– Мне нужно знать, зачем вы прислали мне журнал, – сказал я. – Это очень важно.

– Все было так, как я вам и рассказывал. Журнал произвел на меня огромное впечатление, но продать его я бы просто не смог… Рыжков, значит… Это точно?

– Уверен, что журнал могла бы приобрести библиотека, музей цирка, быть может. Всегда есть спрос на старые документы. Надо только знать, к кому обратиться. Вы букинист, и кому, как не вам, знать все это.

Черчварри вздохнул.

– Есть музей цирка в Сарасоте. Пожалуй, они могли бы заинтересоваться… Но вы когда-нибудь прикипали душой к какой-нибудь книге? У моей жены есть издание «Острова сокровищ». Оно все в жирных пятнах, кое-каких страниц не хватает, короче говоря, состояние ужасное, но Мари ни за что с книгой не расстанется. Я показывал ей другие издания, куда красивее, но ни одно ее не заинтересовало. Это ее книга. – Я услышал, как он придвинул стул, присаживаясь. – На аукцион я отправился за «Моби Диком». Этот журнал был выставлен на торги вместе с ним. Мне захотелось повнимательнее его изучить. Я, конечно, слишком поднял цену, но я боялся его упустить. Это, конечно же, наитие… Никому до начала торгов не позволено брать книгу в руки, но мне показалось, что этот журнал может стать моей книгой, как «Остров сокровищ» стал книгой Мари. Но когда я прикоснулся к обложке, то понял, что ошибся. Я знал, что продать его нельзя, по крайней мере в «Черчварри и сын». Я не знаю, как это объяснить, но я решил, что пришло время дарить. Я начал читать, надеясь установить, кому же можно подарить журнал… А потом я увидел имя: Верона Бонн.

– Моя бабушка, – сказал я. – Мартин! Это был ваш журнал. Ваша прапрабабушка была гадалкой в бродячей цирковой труппе. Звали ее мадам Рыжкова.

– Вы вполне уверены? – Он раскашлялся, явно не из-за болезни или старости, а только чтобы собраться с мыслями. – Удивительно. Шансы на такое совпадение ничтожно малы.

– Не думаю, что это совпадение. Такие журналы обычно хранятся в семье либо передаются вместе с шоу, но тут было иначе. Энола говорит, что не видела таких книг прежде. Журнал сначала нашел дорогу к вам, а потом ко мне. Как будто он специально нас искал.

– Удивительно! – почти радостно произнес Черчварри.

Было ясно, что он больше меня не слушает, поглощенный своими мыслями.

– Сколько лет я провел, выискивая нужные книги, а теперь книга нашла меня. Фантастика… Хотелось бы снова взглянуть на журнал. Могли бы вы переслать его мне? Хотя нет, лучше сами приезжайте. Мне бы хотелось с вами встретиться лично. Думаю, нам есть о чем поговорить. У меня такое чувство, что нас притягивает друг к другу.

– Не получится. Я сжег журнал.

– Что-о?

Под напором воды затряслась дверь пожарного выхода, которую подпирали энциклопедии.

– Что это было? – спросил Черчварри.

– Библиотеку заливает. Наводнение.

Старик издал восклицание, а затем поинтересовался, не угрожает ли это моей жизни.

– Пока нет. Я сжег журнал и вещи Фрэнка. Я подумал, что это все равно что разбить табличку с написанным на ней проклятием. Что-то вроде экзорцизма огнем, но потом разразился шторм. Мартин! Что-то пошло не так. Это меня очень тревожит.