Демонический Любовник - Дион Форчун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лукас внимательно изучил карту.
– А, ладно, – сказал он, наконец, – Невозможно иметь всё и сразу, да и, как бы то ни было, Венера не та леди, которая когда-либо доставляла мне проблемы.
После этого он отправился спать.
Веронике казалось, что Эшлотты не проснутся раньше семи, но в общежитии к этому времени уже никто не будет спать, ибо деловым девушкам приходилось вставать рано, чтобы успевать позавтракать перед работой. Она завела будильник на пять часов, чтобы у нее было время упаковать свои пожитки в те два чемодана, из которых состоял весь ее багаж, и ускользнуть в общежитие раньше, чем в этом доме кто-то проснется. Управляющей не понравилось, что она согласилась на эту должность, и она конечно же поможет ей, даже если Вероника рассудительно опустит эпизод с ошейником и цепью, что, скорее всего, сделает весь ее рассказ неправдоподобным, хотя и достаточно жутким. Того факта, что Лукас гнался за ней по лестнице и насильно удерживал ее в доме, было вполне достаточно.
Она погрузилась в беспокойную дремоту между сном и бодрствованием, но всякий раз, когда ее бессознательное подкрадывалось к ней, ей снова овладевал страх и она резко просыпалась, и каждый ее нерв, каждый мускул были напряжены, и вся ее душа вставала на ее защиту.
Казалось, прошло совсем немного времени, прежде чем небо стало серым, и как только стало достаточно светло для того, чтобы что-то видеть, она встала и упаковала свои вещи. Было почти шесть часов утра, когда она тихо пошла на цыпочках по коридору; в это время Лукаса не было на софе, хотя она была почти уверена, что встретит его там, и никто не воспрепятствовал ее успеху.
Она пробиралась все дальше и дальше, и сердце ее бешено колотилось; она знала, что Эшлотты спят в подвале, но она не была уверена в том, какая из комнат принадлежала Лукасу. Об этом она догадалась по паре коричневых башмаков перед дверью на нижнем этаже, и проскользнула мимо, едва осмеливаясь дышать.
Воздух в холле закрытого дома был тяжелым, но с большой входной дверью не возникло никаких трудностей, она никогда не закрывалась на засов и лишь пружинный замок защищал дом от нежелательных вторжений, ибо «джентльмены» Миссис Эшлотт приходили и уходили в любое время суток. Дверь бесшумно открылась и Вероника не осмелилась рискнуть закрыть ее, чтобы не щелкнуть замком. На секунду она остановилась на широких ступенях, чтобы проверить, будет ли эта странная цепь натягиваться и душить ее? Однако ничего не произошло, и в следующий момент она уже бежала по улице – абсолютно свободная!
Через пять минут она уже была в общежитии; управляющая, одетая в халат, но уже проснувшаяся, смотрела на нее со смесью удивления и неодобрения.
– Что принесло вас сюда в такое время? – спросила она.
Вероника так запыхалась, что не смогла ответить, и управляющая, видя, что проблемы только начались, завела ее в офис, подальше от глаз любопытной уборщицы. Там она стала сверлить девушку взглядом, дожидаясь объяснений. Мир всегда готов поддержать советом и предупреждением молодую и невинную девушку, дабы она не нажила себе проблем, но стоит чему-то плохому произойти на самом деле, как ситуация становится совсем другой и мир начинает думать, как бы ему самому не оказаться втянутым в неприятности.
– Там, где я работала.. – начала Вероника смущенно, – Произошла небольшая неприятность. Мистер Лукас, мужчина, на которого я работала... Я думаю, он забылся... Мы подрались... Я не хочу возвращаться обратно... Могу я остаться здесь? Моя комната еще не сдана?
– Ваша комната еще не сдана, – ответила управляющая несколько раздраженно, – Да, я полагаю, что вы можете остановиться здесь, если хотите, но только если не будет проблем, потому что они нам не нужны. Я отправлю носильщика за вашими вещами. Мне еще в прошлый раз показалось, что идея устроиться на эту должность была не самой лучшей.
Она замолчала, испытующе глядя на Веронику; у всех женщин есть нюх на романы, даже если речь идет об омерзительной, целующейся с кем попало машинистке, на что Вероника ясно намекнула в своем полупризнании.
– Какой он, этот мистер Лукас? – поинтересовалась она, наконец.
– Он очень странный человек, – начала Вероника медленно. – Самый странный из всех, кого я когда-либо встречала.
Образ Лукаса возник перед ее глазами. Гладкая оливковая кожа, острый нос, тонкие губы, волевой подбородок, зловещие зеленовато-коричневые глаза. Что он будет делать, когда обнаружит, что она сбежала? Она замерла, забыв об управляющей, пораженная всплывшим в ее памяти образом, который был таким ярким. Но кошмар из кошмаров – образ перестал быть просто образом-воспоминанием, он стал живым, настоящим, способным действовать самостоятельно! Тонкая смуглая рука потянулась к ней, как это было минувшей ночью, и голос (неужели управляющая этого не слышала?) произнес: «На вашей шее стальной ошейник, вы не сможете дышать, если скажете еще хоть что-нибудь. К нему присоединена стальная цепь, ее конец в моей руке, вам придется вернуться». Рывок. Вероника сделала два запинающихся шага по направлению к двери. Еще рывок, и она сделала еще два.
– Куда вы собрались? – воскликнула управляющая, уставившись на нее с подозрением.
– Я... Я передумала, – сказала Вероника, – Мне все-таки придется вернуться. Управляющая фыркнула.
– Вам не следует снова приходить сюда, если вы опять решите сбежать, – сказала она, захлопнув дверь у девушки перед носом.
Стоя на крыльце, Вероника поняла, что вход в ее единственное убежище теперь был закрыт для нее, и что теперь она еще больше находилась во власти Лукаса, чем когда-либо прежде. Свой кошелек она потеряла в драке на лестнице и у нее с собой было лишь несколько шиллингов; ей ничего не оставалось, кроме как под воздействием стальной цепи вернуться обратно в дом в сквере. Поэтому она пошла обратно.
Миссис Эшлотт мыла крыльцо, когда она пришла, так что ей не пришлось звонить в дверь.
– Вышли на раннюю утреннюю прогулку? – поинтересовалась эта добрая женщина с милой улыбкой. – Мне нравятся молодые леди, которые рано встают, это так редко кто-то делает в наши дни, не то, что во времена моей юности. Я скоро принесу вам завтрак наверх, Мисс, я полагаю, вы очень проголодались.
Из-за подступающих слез Вероника ничего ей не ответила; она проскользнула мимо ведра и прокралась наверх. Туфли Лукаса все еще стояли на
