Деревня, хранимая Богом - Валентина Батманова

Двое солдат мигом выпрыгнули из кузова, и в считанные секунды все наши пожитки вместе с велосипедом были погружены. В свете фар машины мы с сестрой рассмотрели военного. Это был рослый черноволосый капитан.

– У меня в Краснодаре тоже растут две дочери, – поделился он, подсаживая нас в кузов. – Примерно такого же возраста, как ваш сын.

– Он мне не сын, – улыбнулась Вера. – Это мой младший брат.

– Это неважно, – немного смутился капитан. – Важнее то, что в наше время дети больше страдают, чем взрослые. – Он сел в кабину, хлопнул дверцей, и мы помчались.

Ехали молча. Присутствие сестры явно смущало солдат.

– Через двадцать минут будем на месте, – сказал один из них, прикуривая сигарету. Потом, словно что-то вспомнив, спросил: – Хотите помидор? – и сунул мне в руку здоровенный овощ. В машине было темно, но я на ощупь определил сорт. Это было «бычье сердце». Точно такие росли у нас на огороде в станице. Разломив его на две части, большую протянул сестре.

Едва успели доесть помидор, как на дорожном знаке мелькнула надпись «станица Курская». Вскоре по обеим сторонам замелькали дома. Машина проехала еще немного и остановилась возле автостанции.

– Станция «вылезай», – подходя к кузову, весело проговорил капитан. – Тут светло и есть, где поспать. Укладывайтесь прямо на скамейках. Здесь вас никто не обидит.

Солдаты помогли занести вещи на автостанцию, туда же закатили велосипед. Мы поблагодарили их и пожелали счастливого пути.

Когда машина немного отъехала, мы стали осматриваться по сторонам. Сзади себя увидели вернувшегося к нам капитана. Он подошел и жалостливо сказал:

– Возьмите, – протянул сестре сухой паек, – утром позавтракаете. – Офицер погладил меня по голове, смущенно улыбнулся. – Не пасуй, малец, Россия большая и добрая. Своим гражданам пропасть не позволит. – Капитан направился к двери и, сев в машину, уехал.

– Вот так мы оказались в противоположной, от намеченного маршрута, стороне, – закончил свой рассказ Олег. Он поднял с пола на лежанку кота, посадил к себе на живот и стал гладить по спине. Одноглазый, прищурив от удовольствия свое зеленое око, громко замурлыкал. – А знаешь, какой мне сон на автостанции приснился? – снова приподнялся Олег. – Я его до сих пор помню.

А приснился парнишке тот самый капитан, который нашел их с Верой в степи. Вроде бы стоят они с ним возле огромной горящей скирды соломы, вокруг дым, летят искры, снуют какие-то люди. Но пламя почему-то никто не тушит. Вдруг офицер спрашивает: «Мальчик, ты знаешь, что такое война?» Олег отвечает: «Да, знаю. Война – это горящая скирда, которую никто не хочет тушить».

– Мама всегда говорила, что сон на новом месте всегда вещий и обязательно сбывается, – закончил пересказ сна Олег. – Только я никак не пойму, к чему такое приснилось.

– Рассказывай дальше, – попросил Кирилл. – Так интересно!

– Дальше было еще интереснее, – вздохнул Олег, поворачиваясь на бок и собираясь продолжить свой рассказ. – Дальше было утро. Проснулся я рано. Вера еще спала. Надев кроссовки, отправился искать туалет. Нашел его в другом конце помещения под лестницей. Помнится, там было грязно и сильно пахло хлоркой. Зато воды было вдоволь. Умылся под краном, помыл ноги, хотя рядом с раковиной и было объявление «Обувь и ноги под краном не мыть».

Как же не мыть, подумал я и быстренько снял кроссовки. Сутки ноги не мыл. Аж зудят от пота. Подставил ступню одной ноги под холодную струю воды и аж застонал от удовольствия. Подошва сразу перестала ныть, а между пальцами прекратился нестерпимый зуд.

«Куда же мы теперь двинемся? – размышлял я, возвращаясь к вещам. – Денег у нас нет. А бесплатно кто же нас пустит в автобус».

– Не грусти, – словно читая мои мысли, улыбнулась мне сестра. Не поднимая головы от сумки, которая служила ей подушкой, она стала меня успокаивать. – Сейчас подкрепимся и пойдем дальше. – Она выложила на газету остатки еды, взятой еще из дома. – Надо доесть, – приказным тоном сказала Вера. – Иначе пропадет. А сухой паек оставим на потом. С ним ничего не случится.

Тем временем на автостанции стали появляться люди. На стоянку подъехал рейсовый автобус, и пассажиры с сумками и мешками наперегонки бросились к распахнувшимся дверям.

Расправившись с остатками гречневой каши, мы стали собираться в дорогу. Я держал велосипед, а Вера привязала чемодан, повесила с обеих сторон на руль сумки и, взвалив на плечи рюкзак, взялась за руль. Пора. Я забросил за спину свою поклажу, и мы тронулись в путь.

Мы шли по широкой улице станицы и стучали почти в каждую калитку. Когда появлялись хозяева, Вера говорила им, что мы беженцы из Грозного и просила пустить нас пожить какое-то время. В ответ слышалось почти одно и то же: «Нет места» или «Самим скоро негде жить будет».

К полудню мы с сестрой так устали, что двигаться дальше уже не было сил. Остановились возле небольшого кирпичного домика. Вера прислонила к забору велосипед в тени развесистой акации.

– Хотя бы в какой-нибудь сарай нас пустили, – смахивая капельки пота, обронила сестра. – Нам ведь много места не надо. – Увидев на другой стороне улицы двух идущих женщин, попросила: – Олег, подойди вон к тем теткам, спроси, быть может, они знают, кто может нас взять на постой?

Я снял ранец и побежал на другую сторону улицы. Стал поджидать идущих.

– Тетеньки, – слезно обратился я к женщинам, когда они подошли. – Мы с сестрой беженцы из Грозного. Пустите нас пожить немножко. У нас погибли родители. А сосед-чеченец выгнал нас из нашей квартиры. Денег у нас нет и сил идти дальше тоже не осталось. – Слезы сами собой потекли по моим щекам.

– А документы у вас какие-нибудь есть? – спросила та, что была постарше.

– Есть, конечно, есть, – с надеждой в голосе ответил я.

– Может их направить к Нине Павловне? – обратилась к подруге за советом старшая из женщин. – Она живет одна. И двор у нее совсем пустой. – Немного поразмыслив, махнула рукой наблюдавшей за нами Вере, – идите за нами.

Дом Нины Павловны Алешиной стоял в самом конце улицы. Это было большое кирпичное строение с огромным садом и огородом, примыкавшим с тыльной стороны к сараю. Рядом с домом было еще одно небольшое строение.

Открыв калитку, женщины провели нас во двор. Та, что была помоложе, постучала в двери.

– Нина Павловна, – позвала она звонким голосом, – встречай постояльцев.

Входная дверь скрипнула, и на пороге появилась пожилая женщина с палочкой в руках.

– Я квартирантов не пускаю, – сказала она хрипловатым голосом. – Мне на жизнь и пенсии хватает.

– Бабушка, пустите нас хотя бы в сарай, – с дрожью в голосе и со слезами на глазах стала уговаривать Нину Павловну Вера. – Мы будем вам во всем помогать. Нам много не надо. Скоро я устроюсь на работу, и мы найдем себе жилье.

– Кто вы такие? – смягчилась хозяйка. – Откуда будете и сколько вам лет?

– Мы беженцы с Грозного, – торопливо выпалила Вера. – Родителей убили бандиты. Мне шестнадцать лет, а брату тринадцать.

– А родители ваши откуда родом? – продолжала любопытствовать старуха.

– Из станицы Слепцовской, – опередил я сестру. – Сейчас она называется Ордженикидзевская. А наши дедушка и бабушка были сунженские казаки.

– Ну, раз казаки, – пробурчала хозяйка, – тогда идите во двор и располагайтесь во времянке, – кивнула она в сторону небольшого строения. – Там сухо и вполне можно летом жить. – Она постучала по косяку двери палкой. – Провожать не буду. Я за порог своего дома не выхожу, потому что незрячая.

Кирпичная времянка, как ее назвала Нина Павловна, находилась во дворе между домом и сараем. Два небольших окна, расположенных напротив друг друга, делали помещение светлым и уютным. Одно окно выходило во двор, через него была видна улица. Через второе открывался красивый вид на сад. В помещении был электрический свет, кран с водопроводной водой и даже двухкомфорочная газовая плитка, к которой прислонился небольшой столик голубого цвета. На окнах висели пожелтевшие от времени занавески. У противоположной от двери стены стоял раздвижной диван, покрытый почерневшим от пыли и копоти покрывалом.

– Радости нашей не было предела, – продолжал рассказывать Олег историю своего скитания Кириллу. – Нам этот день запомнился навсегда. Ужиная разогретым на газовой плитке сухим пайком, мы были почти уверены, что кошмары, которые нас преследовали в последнее время, закончились и теперь начнется нормальная жизнь. К сожалению, – вздохнул Олег, – покой наш был недолгим. Через несколько дней мы вынуждены были покинуть этот теплый и уютный домик. Но об этом я чуть позже расскажу.

Мальчик поднялся с лежанки и вышел во двор. Минуты через две вернулся и снова залез на лежанку. Немного помолчав, словно собираясь с мыслями, продолжил свой рассказ. Утром следующего дня Вера постучала в двери к хозяйке.

– Нина Павловна, – спросила она, – может быть, вам чем-то помочь? – Не получив ответа, продолжила: – Давайте я полы помою или постираю.