Моя первая книжонка. (Чего многие из вас никогда не напишут) - Кирилл Ламповед

– И нормально платят?

– Ну я грузчик не простой, а на штабелере. Это такая машинка, которая паллеты таскает. Мы типа элита складская, вот под сорок рублей и выходит с переработками. Слыхал, что где-то штабелеры и больше получают. Но еще слыхал, что и где-то меньше, так что я норм попал. Фирма фартовая. Ну и за халтурку еще десять-пятнадцать выпадает.

Как бы смешно это ни звучало, но я никогда не зарабатывал столько денег. И уж точно никогда не тратил столько денег на себя. Когда был моложе, сливал часть денег родителям. Типа взрослый, все дела. А сейчас вроде я постарше, но из-за отсутствия постоянной работы я вновь был ни с чем. Купить с зарплаты телефон для меня всегда представлялось чем-то невероятным, не из моей жизни. Вот и сейчас в голове промелькнула куча разных идей, как я мог бы жить с деньгами Тоныча: три раза в год мотаться за границу, раз в месяц покупать новые шмотки и не испытывать никакой нужды. Было бы здорово, но работать на склад все равно не пойду.

– Нормальная сумма, у меня столько нет.

– Ну а как иначе, брат? Здесь пятерик, там косарь. Бац – и хана бюджету! А кушать-то хочется. Да еще и с бабой. Ты ее в кабаки води, цветы дари, платье купи, на моря вози и все такое.

– А кому сейчас легко?

– Да вот есть такие. Вон у меня друган. Его пахан – большая шишка (Антон поднял указательный палец вверх) в одной госшараге. Так там все ништяк, что ни говори! Тачки дорогие, телки сисястые. А когда пацана полицаи ловят, то уже через час отпускают и извиняются в придачу. Круто, а? Сейчас учебу заканчивает, а ему уже и работу нашли, чтобы сидел, ничего не делал и бабки хапал. Вот так вот оно делается. Главное – правильно наебать, и дальше все в гору идет.

– Но постоянно так делать тоже не варик. В конечном итоге тебя самого натянут.

– Ну это-то да. Тут главное – успеть навариться и чистым слезть. Бабос правит миром.

– Или же миром правит алчность и тупость людей.

– Хах, ну ты и сказал тоже. Алчность, ек-макарек. Не алчность, а желание свое место под солнцем намутить. Что в этом плохого?

Так, слово за слово, песня за песней мы докатились до Пушкинской площади. Странное место. Почему-то я здесь часто оказываюсь, хотя тут нет ничего, что могло бы меня заинтересовать. Магия улиц.

– Приехали. Ну что, Кирюх-братух, рад был тебя видеть!

– Да, я тебя тоже! Здорово, что у тебя все хорошо. Своей будущей жене привет передавай.

– Да, обязательно!

Мы пожали друг другу руки, и я вырвался из лап тонированного монстра. Перед тем, как успел закрыть дверь, Антон вскрикнул:

– Кстати, я же тебе сказать забыл. Я отцом скоро стану!

– Ого! Одна новость круче другой. Когда?

– Да вот через полгодика буду уже ляле подгузники менять.

– Здорово. Мои поздравления.

– Спасибо на добром слове. Бывай!

В тачиле вновь загромыхала музыка, под которую он уехал в закат.

Я еду быстро, накатываю жару,Биток ревет, мотор ревет.Сейчас еще словлю приходов пару,А хип-хоп мне кача задает!

Я стоял у дороги, где он меня высадил, и пытался разобраться в людях. Что ими движет? О чем они думают? Какая у них логика? Кто прав: я или они? Впрочем, скоро я забил и на это.

Глава 6

После тонированной машины вечерняя улица показалась непривычно светлой. Правда, в Москве это норма. Центр здесь всегда светится так, что ночь отличается от дня лишь оранжевым цветом ламп. Плюс почти все заведения открыты круглосуточно. Цивилизация. Вот и сейчас все вокруг меня жило в привычном шумном ритме. Разве что молодежи на улице стало побольше, а пожилых поменьше.

Мне предстояло решить, что делать. Вариантов было, в общем, всего два: я мог либо пойти сам искать клуб, либо сначала позвонить своему знакомому, Артуру, который и позвал меня сюда. Он ответил с третьей попытки:

– Да-да-да, пр… вет, – голос растворялся в сплошном гуле, и было сложно понять хоть слово. – Я тут… немн… го в замесе. На в… оде… пустят. … минут пятнад… двадцать. Ок?

– Мужик, может, и ок, только я не понял ничего.

– Я. Мож… афте… как а… разом отм… во… Афтор.

– ЧТО?! Какой афтор?!

– …Тут… сли… ком. Я занят… Без м… ня тебя не пустят. По… ожди… я позвоню. Можешь… ChickenC. Я туда…

– Ладно, какой-то посыл я уловил. Пойду в ChickenC и буду ждать звонка.

– Мой нигер… – после связь оборвалась.

Ночной ChickenC в центре Москвы – зоопарк, который расцветает с первыми холодами. Теплое помещение с дешевой жратвой и свободными столиками неизбежно тянет всех без разбору. Можно даже и без денег: приходишь, находишь столик и садишься. Днем, минут через тридцать, тебя начнут гнать мамашки с детьми, что, мол, сел, дай другим поесть, и вообще, молодежь нынче ужасная, не то что в их время. Ночью тебе никто и слова не скажет. Это настоящий музей современной Москвы. Кого тут только нет. Такой кладезь персонажей был для меня очень кстати, поэтому я решил повнимательней осмотреться.

За одним из столов примостились типичные алкаши. Опять. Я знаю, вам кажется, что в моем рассказе уж больно много таких маргиналов. Но, эй! Я ничего не выдумываю и смотрю правде в глаза – Москва кишит маргинальными алкашами, вонючими бомжами и грязными инвалидами. Факт. Эти у стола были на распутье: еще не бомжи, но упорно целятся в этот ранг. Они впятером торчали у высокого стола недалеко от входа и считали мелочь, лежащую перед ними. Судя по паре стаканчиков, горючее было, а вот закусона не хватало. Особо запомнилось существо, некогда бывшее женщиной, чье заплывшее лицо иногда поглядывало на дверь в поисках залетного с мелочевкой. Однако обратиться и стрельнуть чирик духу у нее не хватало, ведь тогда охраннику пришлось бы выгнать ее и всю компашку на улицу. Пока же они сидят тихо, у стража курицы во фритюре нет уважительной причины их вышвыривать. Ну, подванивают слегка, но кто не безгрешен?

Охранник вообще не горел желанием кого-либо выгонять, что отличало его от коллег из соседнего клуба. Просто ему было плевать. Не как мне (гордо и высокомерно), а по-тупому (как лоху). У него наверняка есть жена, может, парочка детей, и только поэтому этот тип вынужден работать. Беда только в том, что для нормальных дел он либо криворук, либо ленив. Поэтому стоит здесь и починяет примус. Полномочий у таких ребят нет, да и обязанностей немного: гоняй засидевшихся подростков, а если что-то серьезней, то тут же зови полицию.

Чуть дальше от входа сидела публика культурней. Хотя кого я обманываю? Порой заправские выпивохи на несколько рядов культурней остальных. Они могут быть просто неудачниками без билета в хорошую жизнь. А бывают реально тупые чуваки. Вон, например, коротко стриженный парень что-то очень вспыльчиво затирает своей девке. На вид им лет по семнадцать. На его лице написана тупость. Я всегда это чувствую. Рядом тусуется еще один пацан. Видать, четвертый ушел за едой, а этот невольно остался с парой, выясняющей отношения. Единственное спасение он нашел в телефоне, уткнулся в экран и делает вид, что его нет. Не везет.

За ними сидела противоположная пара – лизуны. Жесть как она есть. Девушка уже готова была раздеться и вскочить на своего парнишу, да вот люди вокруг немного мешали. Поэтому они лизались, как котята, перемешивая закрытые поцелуи с открытыми поигрываниями языками. Пиздец. Даже красивые пары в подобных ситуациях выглядят так себе, а эти вызывали только отвращение и рвотные позывы. Я чувствую, как кто-нибудь скажет: «Да ладно тебе! Они живут! Они настоящие и не боятся своих чувств и несовершенных тел. Отвали от них». Не спорю, молодцы. Только бы исчезли с глаз моих.

Еще подальше тусовались молодые любители НАСТОЯЩЕГО русского рока и колхозной романтики. Не простые рокеры, не фанаты тяжелой музыки или черных шмоток и даже не поклонники длинноволосых мужских причесок. Нет, настоящие орущие деревенские грязнюши-говнари. В чем разница? В тотальном непонимании собственных идеалов. В наигранной и поверхностной эстетике. Не ТРУЪ, одним словом. Плохо шарят в фэнтези, плохо шарят в музыке, плохо знают жизнь своих кумиров, плохо знают вообще все. Забавные ребята. Зато как выглядят! Кожа (ну-у-у, дерматин ведь кожа, да?), обувь на гигантской платформе, сзади торба с названием какой-нибудь рок-группы или просто с изображением волков. Волки и одиночество. Оу да.

Здесь, недалеко от меня, собрались самые трушные представители этого жанра. Прыщавый, дрыщавый очкарик в длинном псевдокожаном пальто с турецкого рынка, телка с каре, выкрашенным в яркий голубой цвет, и низенький кабанчик. Что-то в духе «нас чмырили в школе, поэтому теперь мы думаем, что классные». Я верил, что такие давно вымерли.

Остальная часть населения жральни интереса не представляла. Компашка хип-хоперов, пожилая пара на запоздалом свидании, парочка столиков с завалившимися поесть обычными ребятами и столики с представителями южных земель нашей необъятной.