Литературные первопроходцы Дальнего Востока - Василий Олегович Авченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При всей критичности по отношению к Британии Иван Гончаров был убеждён в неизбежности вестернизации и скорого открытия азиатских стран миру. Вот о Китае: «Нельзя было Китаю жить долее, как он жил до сих пор. Он не шёл, не двигался, а только конвульсивно дышал, пав под бременем своего истощения… Вы знаете, что сделалось или что делается с Индией; под каким посевом и как трудно возрождается это поле для новых всходов, и Египет тоже. Китай дряхлее их обоих и, следовательно, еще менее подаёт надежды на возрождение сам собой». Вот о Корее: «Что может оживить эту истощённую почву? какие новые силы нужно, чтоб вновь дать брожение огромной, перегнившей массе сил?.. Работа начинается, но трудная и пока неблагодарная. Она началась выбрасыванием старых, сгнивших корней, сорных трав». О корейцах: они «ещё не научены опытом, не жили внешнею жизнью и не успели выработать себе политики. Да лучше если б и не выработали: скорее и легче переступили бы неизбежный шаг к сближению с европейцами и к перевоспитанию себя… Всего бы удобнее завязывать сношения с ними теперь, когда они ещё не закоренели в недоверчивости к европейцам и не заперлись от них и когда правительство не приняло сильных мер против иностранцев и их торговли».
Перевоспитываться, как видим, должны все, кроме самих европейцев.
О Японии: «Пришёл… черёд практически решать вопрос: пускать или не пускать европейцев, а это всё равно для японцев, что быть или не быть. Пустить – гости… принесут свою веру, свои идеи, обычаи, уставы, товары и пороки. Не пускать… но их и теперь четыре судна, а пожалуй, придёт и десять, все с длинными пушками… И пустить нельзя, и не пустить мудрено… Им ничего больше не остаётся, как удариться в слёзы и сказать: “Виноваты, мы дети!” – и, как детям, отдаться под руководство старших. Кто же будут эти старшие? Тут хитрые, неугомонные промышленники, американцы, здесь горсть русских: русский штык, хотя ещё мирный, безобидный, гостем пока, но сверкнул уже при лучах японского солнца… Если не нам, то американцам, если не американцам, то следующим за ними – кому бы ни было, но скоро суждено опять влить в жилы Японии те здоровые соки, которые она самоубийственно выпустила, вместе с собственною кровью, из своего тела, и одряхлела в бессилии и мраке жалкого детства». Ещё одна характерная фраза о японцах: «Если падёт их система, они быстро очеловечатся».
Отметим это «очеловечатся»: народы, не ставшие на единственно верный с точки зрения европейца путь, выводятся за рамки человечества. Азиаты для европейцев – не совсем люди и уж точно не субъекты истории. Слово «очеловечатся» – не случайная оговорка. Вот что, например, Иван Гончаров пишет о рюкюсцах (жителях Ликейских островов, они же Лиу-Киу, Лу Чжоу, Лю-чу, по-современному – Рюкю; с 1874 года принадлежат Японии, организовавшей здесь префектуру Окинава, но в гончаровские времена ещё существовало королевство Рюкю, находившееся в зависимости и от Японии, и от Китая): «Для них много пятнадцати-двадцати лет, чтоб сбросить свои халаты и переменить бамбуковые палки и веера на ружья и сабли и стать людьми, как все».
Прогноз Ивана Гончарова оказался точен: осуществив стремительную вестернизацию, Япония в краткий срок проделала огромный путь и смогла уже через полвека одолеть Россию в войне за влияние в Маньчжурии. В ответ на агрессивную политику Европы Япония повела свою – ещё более агрессивную, начав экспансию на материк. Радикальный японский лозунг «Азия – для азиатов!», столь громко звучавший во времена Второй мировой войны, – в значительной мере ответ на действия Европы. Япония, союзница гитлеровской Германии, превратилась в восточную версию Третьего рейха – и почти одновременно с ним потерпела в 1945 году крах. Китай пошёл другим путём, но и он к сегодняшнему дню создал одну из мощнейших армий. События XIX и XX веков показали китайцам: слабых бьют. Для предотвращения угроз извне Китай должен был стать единым и сильным – и стал таковым.
Писатель вполне разделяет представления и