Антагонист всего сущего - BesPis

сделал шаг ещё ближе. — Твой ум заслуживает большего. Мы дали тебе свободу в исследованиях, так почему бы не воспользоваться этим, м-м-м?

— Я не…

— Сахароза, — я наклонился к ней, аккуратно взял за подбородок и посмотрел в глаза. — Ты очень умная девочка, перед тобой открылись гигантские просторы! Не мучай себя искусственными границами.

Я опять решил стать Сатаной — и что с того? Всегда мечтал им стать. Тем более, мне бы попрактиковаться в искушениях, когда есть возможность. Сахароза такая хрупкая, слабая, но очень умная, перспективная и полезная девушка — просто цветочек! Из-за близости к моему лицу девушка сначала испугалась, а затем засмущалась. Нет, я ей не нравился, даже симпатия к Итэру не играла роли. Застенчивость девушки заключалась в её социофобии, в жизни интроверта. Если сделаю ей комплимент, возможно, она также покраснеет, хоть я враг. Временно.

— Я слышал, ты никогда не была свидетелем опытов Саливана. Помогала — да, но не участвовала на контрольных испытаниях.

— Да, э-это так… — она отвела взгляд и поджала губы.

— Посети один раз какой-нибудь его опыт, ради научного интереса. Рискни, переступи свои нормы морали и загляни во тьму. Разве тебе не интересно, что там скрывается? Возможно, твой рай.

Я ласково погладил Сахарозу по щеке, хитро улыбнулся и отстранился. Мне не стоит так нагло вторгаться в её последнюю личную страну с единственным жителем в лице Сахарозы. Человек, который любит уединение и никак не расположен к обществу, будет ценить именно свой манямирок, оттого реакция на попытку вторжения будет более отрицательной ко мне. Нельзя так. Я её понимаю.

— Что ж, думаю, сидеть в комнате круглые сутки тебе не особенно нравится, даже с учётом твоего характера, — говорил я, огибая девушку и становясь за спиной. — Хочешь прогуляться со мной?

— П-прогуляться?..

— Да, простая прогулка.

… Согласилась. Честно, я не ожидал, думал, что побоится и просто промолчит. И тут бам, кивнула! Удивительно! Так я вывел девушку из подземелья через второй вход в Святилище Тирае. Вечер был поздний, солнце давно скрылось за горизонтом, потому на небе завораживающе сверкали звёзды. Едва мы вышли на улицу, как Сахароза скучающе посмотрела наверх, на звёзды. Я увидел на её лице боль, даже скорее тоску. Она скучала по прежнему укладу жизни, по старым друзьям, по спокойствию. Получив силу, Сахароза всё ещё не могла отпустить прежнюю себя, чтобы отдаться изучениям нового. Слишком большой балласт мешал ей пойти по такой дорожке, оттого нормы морали сдерживали всякий исследовательский позыв в узде. Я повёл её по побережью острова к Пику. Она рассматривала каждый построенный хиличурлами объект, да что там, не стеснялась оглядывать самих монстров, подчинённых Саливану. Результаты Понтифика её начали интересовать всё сильнее, и тут снова столкнулись две противоположности. Мне интересно: какая же сторона Сахарозы победит?

Ей непривычно, что хиличурлы не трогали её, скорее даже опекали и радовались, даже с учётом общей зависимости от Саливанова шамачурла. Частички прежней жизни данных существ всё-таки оставались. Однажды один из хиличурлов-инженеров в кожаной броне подбежал к Сахарозе и начал исполнять ритуальный танец, кружась вокруг неё со смешными певучими вскриками. На миг девушка хотела поддержать танец своим, но обошлась весёлой расслабляющей улыбкой из-за компании Итэра-меня. Если опустить бесцеремонную эксплуатацию, хиличурлы и вправду получили новое, более полезное предназначение. Скачок вперёд в их социальном развитии, скажем так.

— Н-Нокс… — внезапно обратилась она, встав посреди пути. Она смотрела в землю, вновь погрустнев. — Что вы хотите сделать с миром? Какова ваша цель?

— Я антагонист всего сущего, милая. Моё дело — противостоять текущему построенному миру.

— Уничтожить хотите?

— Я антагонист, но не анархист. Я построю новый мир, уникальный, единый.

— Но для чего? — она повернулась ко мне лицом.

— Любая система рано или поздно становится неактуальной, громоздкой и вредящей самому себе. Мир, если рассматривать его как систему, не является исключением. Тейват, знаешь, не отпускает древние установки, которые поставили Архонты. Несмотря на некоторые недавние перемены, этого недостаточно. Вы слабы, внешняя достойная угроза вас сожрёт без остатка, потому что вы цепляетесь за прошлое и пытаетесь не менять привычные законы мира. Миру нужна не эволюция, а революция.

— Вот оно что…

— С моим мнением можешь смело спорить — я признаю, что оно имеет силу с одной стороны, но не учитывает другие, однако человек на то и человек, что принимает то или иное мировоззрение и следует ему. Мы де-факто не толерантны.

— Вы являетесь внешней угрозой? — поинтересовалась Сахароза. — Вы хотите показать миру, насколько он слаб?

— Я либо угроза, либо главный реформатор и спаситель. Смотри, как тебе хочется.

Если не брать во внимание мои пристрастия и ненормальные желания, то сказанное Сахарозе в принципе описывало мою точку зрения. Куда не посмотри, везде были разные стороны рассматриваемого вопроса. Политические лидеры, исторические события, действия простых людей — ничего не имело только чёрную и белую сторону. В условиях многогранности человек занимает определённую позицию и противостоит другим позициям — таково правило жизни. Мы всегда воевали, воюем и будем воевать, пока существуют в мире два и более человека. Если в Геншине есть одна, вторая, третья и другие стороны, то я стану антагонистом всего, потому что я есть ДРУГАЯ сторона конфликта. Моя цель — изменить мир, а для этого надо уничтожать и подчинять врагов. Всё просто.

Следующие дни проходили также по-бытовому. Сахароза погрузилась в исследования, я повторно подчистил все источники энергии, к счастью, не попавшись, и полноценно занялся увеличением армии. Я намеренно создавал лишь иритилльских воинов, пока не рискуя добавлять текущей группировке больше разнообразия, однако теперь, мне кажется, я был готов к появлению серебряных рыцарей, защитников остатков Анор Лондо. Они дорогие — почти одной цены с рыцарями-легионерами — потому в распоряжении имелось лишь семь таких воинов. Все с луками и оружиями ближнего боя. Такие же красивые, опасные и профессиональные. Они-то станут моей личной охраной, да, точно! Так я освобожу легионеров и использую их более полезно и уместно. Полезно и уместно… Хм…

В середине недели Сахароза решилась всё-таки посмотреть на опыты Понтифика. На такой случай мне и самому захотелось побыть свидетелем очередного опыта Саливана. Понтифик наверняка был готов к скорому прибытию Сахарозы, будто просчитал, оттого устроил своим гостям воистину удивительный опыт. Он пламенем менял структуру и сущность бессознательного лавачурла, на глазах демонстрируя возникающие мутации и новые способности. Руки существа заимели естественные браслеты-опухоли, которые изредка искрились электро стихией, ноги стали намного твёрже, толще, причем сами стопы превратились в подобие сошек артиллерии. Могучая броня лавачурла очерствела, покрылась трещинами, которые,