Разведчик - Сергей ГОРОДНИКОВ

– Ях! Ях! Ях! – загорланили трое преследователей, привлекая внимание других воинов засады к двум беглецам.

Большая тень нагнала Ивана и парня, накрыла их, от воздушного парусника им сбросили конец длинной верёвки. Иван цепко ухватился за неё, заставил юношу подчиниться своей воле, тоже схватить конец. О землю грохнулся тяжёлый мешок с камнями, который облегчил корзину парусника, и их дёрнуло вверх, повлекло по траве, потом над нею. От корзины парусника сбросили ещё один мешок груза, и вскоре преследователи остались внизу и непрерывно уменьшались в размерах. Они были расстроенными, потрясали дротиками, доносились их проклятия и угрозы. Но удерживаемый Иваном парень не радовался спасению. Он был подавлен, безмолвен, избегал смотреть назад, где у рощи воины засады раздевали его убитых товарищей.

Раздутые потоком воздуха красные паруса влекли три чёрных воздушных шара подальше от рощи с засадой. Возвращались парусники бесславно, молча, только иногда слышались резкие приказы начальников своим рулевым. Сначала постепенно приближались к горному массиву, затем продвигались вдоль него. Иван сообразил, что воздушные потоки наталкивались на сплошную гряду скал, закручивались, слоями текли в разных направлениях, и знание особенностей поведения ветров позволяло управлять парусниками, заставлять их плыть в ту сторону, куда было нужно.

За границей равнины под ними разверзлась пропасть. Большая тень скрывшего всё солнце протяжённого облака наползла на неё, и пропасть изменилась, предстала мрачной бездной. Перегруженные спасёнными воинами другие парусники тяжело и скучно плыли впереди и ниже висящих на верёвке Ивана и парня. Вдали над лесом показались два воздушных судна погони, но отстали и исчезли из виду.

Парень сильными руками и ногами по привычке цепко обхватывал низ верёвки. Он как будто пришёл в себя, долго смотрел туда, куда влекло их потоком, что ослабило бдительность Ивана.

– Нет. Я не вынесу позора, – вдруг резко ответил юный воин своим мыслям.

Иван не успел его удержать, – он отпустил верёвку и камнем полетел в пропасть. Он падал во мрак гордо, молча. Лишь там, внизу сорвался с его губ вскрик ужаса и через мгновение затих.

Порой Ивану бывало трудно оставаться отличным, ничему не удивляющимся разведчиком. Он полез по верёвке к небу. Под настороженными взглядами десятка воинов перевалился через край сплетённой из крепких и лёгких прутьев корзины и наткнулся на острия пяти дротиков, которые целили ему в грудь. Он не проявлял враждебных намерений, выпрямился, показал руки без оружия, и воины отступили. Молчание прервал начальник десятка, голосом выказывая право требовать любого ответа.

– Почему ты пытался спасти труса? – грубо спросил он его как пленника.

– Вы его тоже спасали, – холодно возразил Иван.

– Он потерял честь и стал рабом, – надменно ответил десятник. – Но мы не могли оставить труса в руках шипунов. Мы выполняли задание своего князя. А он знал о цели задания, мог его выдать нашим врагам.

Сдержанное поведение и вид Ивана внушили ему доверие. Слегка взмахнув рукой, он дал знак воинам убрать дротики.

Смутные догадки зашевелились в голове Ивана. И он задал вопрос наобум:

– Так вы должны были выкрасть необычную женщину? Женщину для своего князя?

Десятник подозрительно, но без враждебности уставился ему в лицо, осмотрел его и сделал для себя какие-то заключения.

– Ты не похож на шипуна, – произнёс он. – Откуда тебе это известно?

Иван устало опустился и сел на дно, привалился спиной к прутьям корзины. Он снова напал на след беглянки и позволил себе расслабиться.

– Из-за неё на приличной, в общем-то, планете было совершено столько безумств и преступлений... – Произнеся это, Иван лениво оторвал от штанины липкую колючку, выбросил её за борт корзины. Потом закончил: – Не трудно догадаться.

Десятник его не понял и сказанное Иваном не вызвало у него любопытства, как если бы было бредом не вполне здорового мужчины.

– Ты говоришь странно, – сказал он. – Но я чувствую, ты не враг. Я дарю тебе жизнь. Отныне ты мой раб.

Определив его положение, как положение раба, десятник потерял желание продолжать допрос Ивана, выяснять назначение каких-то непонятных вещей при нём. Он стал пристально смотреть туда, где за белесой дымкой проступали очертания другой горной равнины. Возле обрыва в пропасть виднелась каменная дозорная башня, и по направлению к той башне плыли впереди них перегруженные воинами парусники. На головном помахали жёлтым лоскутом, и рулевой воздушного шара, в котором был Иван, по знаку десятника изменил положение красного паруса. Их парусник стал отставать от тех, что были впереди, плавно заворачивать.

– Мы выполнили долг сопровождения. Теперь должны с честью встретить шипунов, если те осмелятся появиться для нападения на нашу землю, – объявил своим воинам десятник. – А подвернётся случай, мы и сами нападём на них.

Он снял лёгкий, из прочной кожи летающего ящера шлем и гордо тряхнул головой. Остальные вытянулись, тоже сняли кожаные шлемы, на их лицах застыла готовность выполнять любой его приказ. На Ивана они обращали внимания не больше, чем на мешок с камнями, местоположение которого он занял на их боевом судне. Он же был озабочен тем, как половчее выведать у десятника, в каком месте они намеревались похитить Елену.

– Надо самим ночью проникнуть в стан князя шипунов и выкрасть ту женщину, – высказался он с твёрдой решимостью именно так и поступить.

Десятника его неожиданное предложение не застало врасплох. Он хотел ответить Ивану, однако высокий белокурый воин поднял дротик, указал наконечником на далёкий утёс горной стены.

– Смотрите! – воскликнул он негромко.

Все повернули головы, чтобы глянуть в ту сторону.

– Парусник шипунов!

Десятник произнёс эти слова с холодной неприязнью, и Иван поднялся на ноги, посмотрел, куда смотрели остальные. Вдалеке от них крошечный шар казался подвешенной на прозрачной нитке бурой игрушкой. Не раздумывая, Иван уверенно высказал своё предположение:

– В нём сейчас нужная вашему князю женщина!

– Откуда ты знаешь? – глухо и с новой волной недоверия к нему возразил десятник.

Ответ Ивана последовал сразу.

– Лучше признать свою ошибку, если этой женщины в нём не окажется, чем проклинать себя за оплошность, если она там, а мы упустим такую возможность перехватить её.

На это десятнику возразить было нечем.

– В погоню! – строго приказал он стоящему возле руля управления парусом. – Там Стена Земли! Им не уйти!

Глава 5

Воин, который управлял парусом, доказал, что был опытным и искусным в своём деле. Расстояние до парусника шипунов постепенно сокращалось. В корзине под бурым воздушным шаром стали различимы обеспокоенные погоней люди. Их было четверо.

– Мы их нагоним, – пробормотал десятник, грудью подавшись на край корзины, напряжённо высматривая подробности вооружения противников.

Лишь три раскрашенных щита воинов шипунов: на каждом щите жёлтый крылатый змей летел по белому полю, – были закреплены снаружи их корзины. В ней суетились три воина, а четвёртой в углу стояла женщина. С плеч женщины ниспадал коричневый плащ из лёгкой кожи, и капюшон плаща накрывал её голову, скрывая лицо и волосы. Спиной к погоне, она неотрывно смотрела вперёд, на приближение громады скал горной стены, в клинообразное углубление на стыке неприступных смежных гор. Не оборачиваясь, она рукой указала к средине огромного пятна тьмы в углублении, и бурый парусник без задержки подчинился ей, плавно изменил, подправил направление движения.

Рулевой судна преследователей удачно поймал воздушный поток. Подхваченный резким порывом воздуха их парусник вскоре сблизился с парусником шипунов до полёта стрелы. В том паруснике и возле Ивана воины опустились на колена, по плечи укрылись за бортами корзин и за щитами. Лучники первыми изготовились к схватке. Кроме Ивана, только десятник остался стоять на ногах. Обеими руками вцепившись в край корзины, он высовывался из неё, пристально следил за женщиной. В отличие от шипунов, она тоже не проявила намерения укрыться в корзине, и ни разу не оглянулась.

Шипунам было удобнее начать перестрелку, их стрелы уже могли долетать до несущегося следом парусника. Первая выпущенная их лучником стрела пролетела до головы десятника, на излёте ударилась остриём о его шлем. Но он не шевельнулся. Лучники рядом с ним натянули тетивы, однако без его приказа ответных выстрелов не последовало.

Скоро плывущее судно шипунов пересекло границу мрачной тени от свинцово тяжёлых туч, которые широко окружили невидимые вершины неприступных скал. Краски шара и белого паруса, а так же в корзине на людях разом потускнели, стали какими-то безжизненными.