На острове любви - Шерил Сойер

— Сир, как ни странно, побед нет. Похоже, ее единственная страсть — карты, и нет даже слухов ни о каких романах. Это необычно для такой соблазнительной особы. Люди дошли до того, что утверждают, будто она тайно ищет удовольствия среди низших слоев: полагаю, ее слуга-итальянец — настоящий Адонис.

Ришелье надеялся, что любопытство короля утихнет после этих слов. Прежде король нажил неприятности из-за своих увлечений парижскими аристократками: тайные свидания крайне трудно устроить, если только женщина не живет в Версале, а король опасался встречаться с дамами в других местах, избегая повода для скандала.

Но не успел Ришелье что-либо добавить, как король сказал:

— Вам пора представить нам эту пару.

Герцог поклонился и направился к дальнему углу, тщетно стараясь придумать, как повести предстоящий разговор таким образом, чтобы расположить его величество к маркизу и отвлечь внимание короля к мадемуазель де Нови.

Айша и Ги де Ришмон стояли в стороне, когда герцог де Ришелье пересек бальный зал и снова приветствовал обоих. Айша заметила, как через толпу пробирается высокий седой мужчина. Уверенность герцога в себе и непринужденные манеры пугали Айшу, и она пожалела о том, что он избрал их своими собеседниками. Еще больше она испугалась, узнав о том, что герцог вот-вот представит их королю.

Айша заметила, что ее спутник тоже не слишком доволен. Он тихо сказал герцогу:

— Месье, полагаю, эта честь больше относится к маркезине, нежели ко мне?

Но герцог бросил на него предостерегающий взгляд и едва заметно покачал головой. Маркиз смирился с неизбежным.

Пока оба следовали за Ришелье, оркестр снова заиграл. Айша шепнула:

— Что же мне делать?

— Сделайте реверанс и не поднимайтесь, пока король не обратится к вам.

— Но что мне говорить?

— Все, что угодно, при условии, что он первым заговорит с вами. Если хотите обрести уверенность, подумайте о том, что любая женщина здесь завидует этому приглашению.

— Пусть любая из них займет мое место, меня это только обрадует.

Оказавшись перед королем, Айша сделала глубокий реверанс. Ее потрясло, что она стоит перед монархом, которого обожала в течение всего своего несчастного детства. Айша могла бы взять эту красивую руку и прижаться к ней губами, рассказать историю своей жизни и историю бедствий своего народа. Именно так она собиралась поступить, мечтая на плантации об этой встрече. Айша поведала бы правду о себе — если бы только не была самой презренной преступницей, переступавшей порог Версаля. Она чуть не коснулась его, но пропасть между ними оставалась столь же огромной, как расстояние между Мартиникой и Францией. Сказав, кто она такая, она навлечет на себя проклятия всех, кто находится в этом дворце, и ее уберут подальше от короля, словно отравительницу, пойманную на месте преступления.

Король обратился к Айше, и она взглянула на него с болью в сердце. У короля были крупные черты и мрачное выражение лица. Он нахмурился, заметив взгляд Айши. Монарх ждал, когда она заговорит, не догадываясь, что девушка не слышала ни одного его слова.

Король предпринял новую попытку:

— Нам интересно узнать, мадемуазель, какое впечатление о Франции вы увезете с собой на родину?

Чтобы скрыть отчаяние и предотвратить беду, Айша вспомнила Вольтера, этого старого и неудачливого придворного, и несколько строк из его «Битвы при Фонтенуа».

— Ваше величество, признаюсь, что впечатления я готова выразить словами поэта:

Французы, сильные духом, встречают

Врага без страха вместе со своим королем.

Среди гор, бурных рек и лесов

Боги войны, проснувшись, обнажают свои лики.

Для короля это стало неожиданностью. Улыбнувшись, он взглянул на Ришелье и маркиза де Ришмона, приглашая обоих разделить его удивление. Айша уставилась на туфли короля с серебряными пряжками. Она уже второй раз призвала на помощь поэзию: первый раз при встрече с шевалье это получилось у нее спонтанно; сейчас Айша воспользовалась стихами, попав в отчаянное положение.

Король снова посмотрел на нее:

— Здесь вряд ли найдется француженка, способная произнести эти строки более точно.

Осмелившись заглянуть королю в глаза, Айша заметила, что его величеству пришлась по вкусу не только ее дикция.

— В эти тревожные времена приятно слышать, что столь прекрасная собеседница взывает к удаче Франции. Маркиз, мадам де Нови выражает и ваши чувства?

Посмотрев на Ги де Ришмона, она уловила скрытый смысл в словах монарха: маркиза намеренно ставили в затруднительное положение. Однако слова короля не принудили Ги обороняться. Напротив, его глаза вспыхнули.

— Ваше величество спрашивает, насколько важно для меня будущее моей страны? Сир, Франция — та страсть, которая ближе всего моему сердцу. Искренне признаюсь, другой у меня нет.

Его слова изменили ход встречи. Айша наблюдала за реакцией короля и Ришелье. Его величество был явно тронут. Это трудное время обременило короля, и его эмоции пробудились, когда он услышал признание в столь страстной верности от маркиза. Ришелье обрадовался словам Ги, вознаградив их улыбкой. Только он вполне владел собой. Герцог хотел заговорить, когда к ним приблизилась светловолосая дама в роскошном бальном платье. Она уже миновала их, но его величество повернулся к ней, и она грациозно подошла и встала между ним и герцогом. В холодных голубых глазах светился ум: она сразу уловила настроение короля, заметила гордость Ги де Ришмона, разглядела Айшу и ее платье. И тут Айша поняла, что ее представляют маркизе де Помпадур.

Под пристальным взглядом этой дамы Айша испытывала совсем иные ощущения, чем в тот момент, когда смотрела на короля. Взгляд короля словно возвышал ее, взгляд маркизы — обнажал. Платье Мари де Рошфор с более глубоким вырезом, чем все прежние платья Айши, вдруг заставило ее подумать о том, что она бедно одета и выглядит неприлично. Бриллианты на ее шее сверкали гораздо ярче, чем крупный розовый солитер на черной бархатной ленте маркизы, и казались вульгарными.

Маркиза любезно разговаривала со всеми, почтительно отвечала на вопросы короля и ни словом не обмолвилась с Айшой. Прекрасное лицо мадам де Помпадур обрамляли светлые напудренные волосы, собранные на затылке. Ее высокий лоб и округлый подбородок производили приятное впечатление. Пожалуй, единственным недостатком были ее тонкие губы, но маркиза очаровательно улыбалась. Простота прически и драгоценностей контрастировала с ее платьем — очень длинным, из розового шелка, отделанным лентами зеленоватого и розовато-лилового цветов. Наконец, удостоив Айшу внимания, она задала тривиальный вопрос:

— Полагаю, вы заметили, как отличается мода в Версале и во дворцах Италии?

— Мадам, в одежде — несомненно. В манерах, мне кажется, для настоящей учтивости не существует границ, на каких бы языках ни говорили люди.

Моргнув, маркиза обратилась