Отраженье багровых линз (СИ) - Буров Илья

Дорога проходила через поля и редкие рощи. Из-за морозного ветра, продувающего насквозь неумело склеенный бушлат, приходилось двигаться перебежками от одного хвойного скопления к другому. К счастью, продлилось это не так долго — всё стихло спустя пару часов. Когда я вышел к склону у небольшого озера для привала, ветра не было уже с полчаса.

“Всё тайное становится явным.” — Вспомнились слова матери. Слова, так хорошо описывающие последние события. Мерные постукивания карандаша о планшет — единственное, что не позволяло размышлять о них вновь. Нужно было сократить маршрут, я не был готов к приближающимся заморозкам. Получилось даже отыскать выход из ситуации, но мысли о прошлом не давали продумать детали. Я стал слишком рассеян.

Позади раздался шелест травы. Хотелось, чтобы причиной был ветер, решивший вернуться, но отчётливые, хоть и еле слышимые шаги развеяли мечтанье. Потухший ковер накрылся плащом, занимая подножье склона. На меня уставились горящие багрянцем глаза.

— Неожиданная встреча. — Глухо отозвалась морда противогаза. — Я решил уже было идти до посёлка в одиночку.

Мной овладело странное чувство. Хотелось завалить товарища вопросами прямо с планшета! Выслушать его, как старого друга и продолжить дорогу шаг в шаг, полагаясь не только на свои силы. Но, словно топливо, сочащееся из трещин канистры, всплывали моменты, разжигающие искру затихшей ненависти. С каждым таким воспоминанием всё стремительней нарастало желание как можно быстрее избавиться от незваного гостя.

Наблюдатель тем временем наткнулся ногой на опустевшую жестяную банку, поднял её и с задумчивым видом сказал:

— А я ведь выиграл в споре такую же… целую. Вот бы вновь попробовать тающие на языке волокна тушёного мяса…

Эти перерастающие в бормотания под нос слова меня ничуть не интересовали. Плевать я хотел на его мысли и доводы! Он бросил меня, не предупредив о опасности, да ещё и выбрался из всего этого дерьма без царапинки. Догнал ведь, претензии высказывает, сука! А мне какого было, не думал?!

Об берцы стукнулась жестянка. Ненавистник терпеливо дожидался моей реакции на так и не начавшийся разговор.

— Долго собираешься тут торчать? — Буркнула морда, совершив очередную попытку.

Карандаш протрещал. Грифель наверняка весь разломался внутри, я и не заметил, как сильно сжал его обёртку. Бывший товарищ принял это, видимо, за знак. Спустился к озеру, встал вполоборота. Загудел.

— Я хотел предупредить. При первой же возможности заколотил по кузову что есть мочи. Думал, не глупый парень, сообразишь. — Он помедлил. — Врать не стану, колотил не долго. Дал дёру по переулкам почти сразу же. На юго-запад…

Отчитавшись, никудышный оратор одернул плащ и добавил:

— Не зверь же я какой, чтобы бросать товарища! Хотел отыскать подмогу, подсобить…

Какую, чёрт возьми, подмогу? Где ты её собрался брать?! В милицию позвонить? Позвать солдат с блокпоста въездного? Идиот! Жаль не сказать тебе всего, что думаю! Ты же наверняка и о передряге знаешь: выстрел слышал, дымку эту дрянную видел! Чего ты об этом не говоришь, падаль? Ты горазд только чушь нести!

Мне было стыдно. За себя. За то, как непристойно могу слагать мысли. За эгоизм. Я был готов вырвать Наган и нажать на спусковой крючок снова…дважды. Чтоб наверняка.

Но станет ли мир от этого лучше?

В багровом пейзаже линз удалялся парень. Оставленный им лист содержал лишь одну строчку: “Даже зверьё иной раз куда более человечно к собратьям”.

***

Поляны сменялись опушками, рощи — молодыми лесами, одна из просек которых выходила к решению сложившейся ситуации. Хутор. Несколько изб да сараев на краю озёра, выступающего от местной речки, как нарост. Неужели это место способно мне помочь? Часть построек разрушено временем, некоторые дворы сожжены дотла. Нет ни повозок, ни каких-либо животных останков. Все просто ушли.

«Место без могил» — так я пометил хутор на карте, продолжая дело мертвеца, подарившего надежду.

На берегу, в метрах ста от покинутых домов, лежало пару сгнивших деревянных куч, лишь отдалённо напоминающих бывшие лодки. Неподалёку же от покосившегося рыбацкого сарая отходил узенький мостик с привязанной к нему ритмично постукивающей алюминиевой моторкой. На боку была самодельная, со временем стёртая надпись: «Казаночка». Судя по состоянию, это было вовсе не имущество хуторян. Вдруг хозяин жив и в любое одночасье вернётся? Не навлекут ли проблем на этого человека мои действия? Я не мог просто так забрать эту посудину.

Поиски альтернативы ни к чему не привели. Моторка и вовсе не оправдала своё название. Среди разбросанного хлама рыбацкого сарая был и её разобранный движок. Лишь драная наклейка на крышке мотора напоминала о былом величие: «Вихрь». Видимо, его сняли для починки или вовсе из-за ненадобности? Оно ведь и верно: питать его нечем. Неиспорченный бензин — вещь редкая. “Но никто не отменял вёсла и течение.” — Подумал я. — “Это значительно изменит надуманные мной цифры, но тоже вариант!”

Дужка замка щёлкнула, отправляя цепной поводок Казаночки на дно. Внутри теплилась надежда, что хозяин моторки не вернётся. Но и обратное забывать не следует. Рядом с Вихрем, перекрывая пыль верстака, лежал аккуратно вырванный лист:

«Прошу прощения, одолжил вашу лодку. Постараюсь вернуть в течении суток, но если не выйдет — ищете её на берегу у посёлка Аган. Может, кого знаете там?

Спасибо. 19.11.1992»

Глава III

Часть первая.

Я кричал изо всех сил.

— Пожалуйста, постой! — Пытался не сбиться, не зацепить какую корягу. — Помоги же мне!

Раздался грузный кашель, потянуло вниз. Не в состоянии сделать и шагу, я рухнул наземь, чуть не напоровшись на осколок камня.

— Чего ты… кричишь? — Сквозь кровохарканье процедил дядя Миша. Бардовая жижа из его живота не переставала пульсировать, не смотря на импровизированный бандаж. Из-за её потери ноги уже отказывали в его воле.

Фигура, что двигалась параллельно нам вдоль сосен, давно скрылась. Часовой механизм затаившейся веры в спасенье остановился, двинув вспять. Мне нужно было только догнать его, выйти по тропе проводника, но дарованный таинственным силуэтом шанс был заранее просран.

— Сейчас бы Аристархово самозарядное ружьё… — Позабыв про мои крики, тихо проговорил дядя. — А не это двуствольное дерьмо…

С его плеча сползла лямка с обезображенной вертикалкой: приклад да огрызок цевья.

— Мы бы этих волков пошинковали, как капусту!

Прорычав возмущения, старый пёс разошёлся в кашле. Я не мог и представить, на что способно зверьё, чей вой тотчас разрезал повисшую тишину. Мои руки вцепились в ватное тело, но его хозяин противился. Отпирался. Его дрожащая улыбка на бледном лице сопровождалась кристаллами слез.

— Уходи. — Почти беззвучно сказал он. — Это приказ…

***

В метре от меня сидел попутчик. Тот самый проводник. Сверля друг друга взглядом, мы не проронили и слова. Способ его появления здесь меня не волновал — можно было ожидать всего, чего угодно. Даже то, что упрямец мог просто пуститься вплавь от берега, пока я дремал. Об этом говорил его насквозь промокший плащ. На что я ему, черт подери?

Линзы его противогаза завораживали. Переливы бардовых волн передавали зрителю ужас и страх их обладателя, будто прошедшего ад. Я же пытался разглядеть хоть что-то иное. Что-то человеческое. Жаль морда отвернулась, направив взгляд в куда более интересное русло.

За холмом, в паре сотен метров от левого берега, открывалось очертание серого кирпичного здания, его последнего этажа. Карта без пометок, только несколько одиноких квадратиков. Может, какой промышленный комплекс? Интересно, имеет ли он за собой историю? Сколько не размышляй, а до посёлка от этого места совсем недалеко.

***

Моторка рассекла промёрзлый песок. Молчун, не прекращая дурацкую игру, спрыгнул и, укутавшись в плащ, как черепашка в панцирь, растворился в хвое. Не подсобил даже затащить посудину, на кой ляд было вообще забираться? “Ни слова, ни помощи” — буркнул внутри. В отличие от упрямца, мысли не только о судьбе хозяина лодки, но и о давно ожидающей встрече меня не покидали. Что меня ждёт? Процветает ли поселение или древесина изб уж давно начала гнить? Может, защитники крепости примут меня за бандита, вздернув как шавку, а отец в их главе подтвердит мои ужасающие догадки?