Опера и смерть - Вера Русакова

Я был настроен критически, но всё оказалось не так уж плохо. Я искренне наслаждался, чего нельзя было сказать о майоре. Он ничего не понимал ни в музыке, ни в пении, а внешний вид актёров его раздражал.

–Вы только посмотрите: жену бея играет хорошенькая куколка лет восемнадцати, а вожделеет он к даме, которой явно за тридцать. Это же просто неправдоподобно!

Мистер Марк Пауэлл, кузен и наследник майора, слушал эти сентенции и веселился:

– Но у этой итальянки прекрасное контральто!

– Ну и что? Моложе она от этого не становится!

Мистер Пауэлл хохотал, а я раздражался. Когда моя мать, теперь уже покойная, болела, мы прожили в Италии два года. За это время я выучил итальянский язык – поступок, безгранично удививший всю английскую общину – и приобрёл вкус к итальянским развлечениям. Замечания майора и смех мистера Пауэлла мешали мне получать удовольствие.

В воскресенье всё было как обычно. Вскоре после возвращения из церкви майор сказал, что хочет прокатиться, сел на лошадь и уехать.

Он не вернулся ни к файф-о-клоку, ни к ужину. Я начал беспокоиться.

Ночью вернулась лошадь.

Утром я разогнал слуг по всем адресам, по которым мог отправиться хозяин дома. Все слуги вернулись с неутешительными известиями; следом за одним из них приехал мистер Пауэлл:

– Вы думаете, случилось несчастье?

Я вывел из псарни лучшую собаку. Вчера вечером шёл дождь, и я не был уверен, что собака возьмёт след. Но Долли, умница, взяла.

Она привела нас к заброшенной мастерской Бейкера, ворота которой были полуоткрыты и снабжены надписью «продаётся». Мы вошли во двор и увидели, что посреди каких-то полуразвалившихся построек, гниющих досок и пустых бочек лежат два тела. Одна принадлежало моему зятю; второе – неизвестному молодому человеку.

Я пощупал – оба тела были уже холодными.

Плащ майора был распахнут, и виднелась прикреплённая к поясу кобура со старым армейским пистолетом.

Глава 8.

Рассказывает Пол Эверсли.

Я не первый раз видел смерть, в том числе и внезапную.

Люди суеверные даже считают, что наш род проклят: ни одно поколение Эверсли не обходится без какой-нибудь нелепой или трагической гибели. Брата моего деда отравила ревнивая любовница. Мой отец утонул. Из пяти его детей живы сейчас только двое: сестра Эдна и я. Брат разбил себе голову, свалившись с коня, сестра Вивьен, жена майора Рейс-Моргана, умерла при родах двенадцать лет назад, ещё одна сестра стала жертвой несчастного случая. Возможно, поэтому я первым пришёл в себя.

– Надо немедленно оповестить полицию. Идите за ней, Доркас. Мистер Пауэлл, Вы знаете этого человека?

– Первый раз вижу.

– Он приходил вчера, – неожиданно сообщил Доркас. – Майор приказал его выгнать.

– Да? Это очень интересно. Но идите же за полицией.

Мы с Пауэллом остались вдвоём.

– Странное дело, – заметил он. Похоже на дуэль. Но почему без секундантов?

Я подошёл ко второму убитому. Это был очень высокий, красивый молодой человек лет двадцати восьми – тридцати, с вьющимися светлыми волосами и славными английскими чертами лица. Ни в его внешности, ни в костюме не было ничего странного, эксцентричного; пальцы правой руки разжались, и из них выпал маленький револьвер. Этот предмет привлёк моё внимание: я взял его в руки и осмотрел.

Это был маленький, типично дамский револьвер, очень хорошего качества, с отделкой из бронзы. На маленькой бронзовой табличке было выгравировано «Вивьен от отца».

«Вивьен от отца»? Имя моей сестры на оружии, убившем её мужа? Какая странная усмешка судьбы. Случайность это ли нет?

Я был растерян. Имя «Вивьен» не такое уж частое, но и не уникальное. Такой подарок совершенно в духе моего покойного отца, но фамилии здесь нет.

Явилась полиция в лице крепкого, флегматичного молодого парня.

Он осмотрел тела, расспросил мистера Пауэлла и меня. Потом пришли слуги, перенесли тело майора в Браун-Хаус, а полицейский стал расспрашивать слуг. Я попросил разрешения присутствовать при допросе – полицейский не мог отказать джентльмену.

Другие слуги подтвердили сообщение Доркаса: этот тип приходил к майору в субботу утром, они о чём-то разговаривали в кабинете, а потом майор громовым голосом созвал лакеев и приказал вышвырнуть посетителя за ворота – что и было сделано.

О чём они разговаривали и из какого дупла вылез этот Паркс – осталось неизвестным.

В течение последующего времени мы с Марком занимались похоронами. Похороны прошли достойно; полиция ничего нового так и не узнала. Маленький револьвер не давал мне покоя, и я телеграфировал сестре Эдне. Ответ усилил моё беспокойство: Эдна сообщила, что отец каждой из троих своих дочерей подарил по изящному револьверу с дарственной надписью.

Не надеясь больше на помощь полиции, я стал сам наводить справки.

С разрешения нового владельца Браун-Хауса я познакомился с архивом майора. Архив этот был невелик: Винсент не отличался сентиментальностью и не любил копить бумаги. Только одно письмо, написанное почему-то печатными буквами, меня заинтересовало.

«Майор!

Я надеюсь, что Вы уже успокоились и как следует подумали. Я знаю достаточно, чтобы обратить Вашу репутацию в прах. Приготовьте сумму, о которой мы говорили, и приходите завтра в полдень в пустующий дом Бейкера, на выезде из города по Норд-стрит.

Берегитесь! Я знаю больше, чем сказал!

Артур Паркс.»

Шантаж? Но что дурного мог сделать майор Рейс-Морган, безупречный джентльмен?

Марк Пауэлл не мог удовлетворить моего любопытства: он был много моложе Винсента, и познакомился с кузеном только после его возвращения в Англию из колоний.

– Это было двенадцать или тринадцать лет назад. Я тогда был школьником, приезжал к родителям в Карлайл только на каникулы. Майору и его молодой жене меня представили, но видел я их редко. О смерти Вашей сестры узнал месяц спустя, когда прибыл домой на Рождество.

– У майора было оружие?

– Разумеется! И охотничье, и старый добрый армейский пистолет, который был при нём в день его смерти.

– А маленький револьвер? Ну, помните, который мы видели?

– Нет, не было. Если бы было, я бы удивился: это дамское оружие.

На коронёрском суде было сообщено, что из пистолета майора было сделано два выстрела. И два выстрела поразили этого Паркса или кто он там был на самом деле.

Дамское оружие стреляло один раз, и практически прямо в сердце майора.

По всем признаком выходило, что произошло взаимное убийство: «случай редкий, но возможный», как выразился коронер. Видимо, мой зять застрелил этого Паркса, потом спрятал оружие, но раненый успел перед смертью произвести выстрел.

Когда мы возвращались, мистер Пауэлл сказал:

– Вам может помочь мой кузен, Эдвард. Он женился в Ирландии на девушке низкого происхождения,