Восьмидесятый градус - Елена Георгиевна Попова

от человека с суши (надо бы его как-то назвать, что ли, но не получила и немного огорчилась; попросила в прошлый раз написать побольше, надеюсь, пишет сейчас… Узнала, что сестра успешно получила визу и уезжает в другую страну – возможно, на момент написания этих слов она уже там. Я почувствовала такое облегчение! И не оттого, что она, например, в безопасности, или оттого, что сбылась её давняя мечта – жить именно там, а оттого, что её теперь не будет в городе, в котором я живу, а значит, я буду чувствовать себя свободнее. Было ощущение, что я должна отчитываться о своей жизни, а мне не хотелось и приходилось многое скрывать или врать. Сестра же могла передавать информацию родственникам без моего согласия… В общем, всё сводится к тому же – мне больно давать много информации о своей жизни тому, кто в детстве много шеймил меня просто за то, что я отличаюсь. Почему-то думаю, что теперь, когда её нет в городе и стране, мне будет проще рассказывать про то, что я делаю, и не придётся постоянно «объяснять себя».

Прочитала письмо от Полины – очень приятно, как всегда. Вспомнила про Летнюю школу – это отдельный пласт жизни, который вытеснился экспедицией. Интересно, что в своё время я с огромным энтузиазмом ехала на ЛШ, лишь бы не думать про эту экспедицию.

Думаю, на сегодня всё, я выгрузила из головы много всего, надеюсь, теперь будет легче.

17 Октября

Ну вот, тупые приключения продолжаются. Вчера вечером косвенно дала знать всем, что у меня есть парень, а сегодня с утра все гидрологи косо смотрят на меня и замолкают, как только я появляюсь в поле зрения… Показалось, что тот человек (А., он из гидрологов) остался вдруг с разбитым сердцем – и правда, он ходит грустный, хотя обычно весёлый, и на меня подчёркнуто не смотрит. Теперь я как будто плохая в их глазах. По-моему, я сделала всё правильно – максимально рано дала понять, что не свободна. А что ещё я могла сделать? Не так-то просто это сказать в лицо, да и формального повода у меня не было. Впрочем, это всё было вопросом времени, и я рада тому, что момент наступил достаточно скоро. Теперь я как будто должна ходить с очень виноватым видом – хотя, возможно, это лишь мои ощущения. Посмотрим, думаю, через пару дней всё это забудется.

C утра главный геофизик позвал с ними изучать льдину – я обрадовалась. Оказалось, что это коллеги-геологи попросили его взять меня с собой. Интересно, сразу почувствовала давление: они за меня решают, как мне проводить время, хоть это и удачно получилось. Хочу всё-таки научить их не решать ничего за других. Ещё завтра у страшного коллеги день рождения – надо было придумать подарок. Я, недолго думая, нарисовала акварель, правда, не полноценный рисунок, а изображение осадков в виде параллельных полос: нечто, ради чего не пришлось стараться. А рисовать классно, надо бы почаще практиковать.

Кажется, зря я пишу про страдания с тем гидрологом, наверное, это только у меня в голове… Вряд ли стоит про это писать, потому что иначе такого наберётся очень много.

Сегодня был напряжённый (как всегда) разговор со страшным коллегой – но я его переиграла и была приятно удивлена тому, что задела его. А сказала я, что у него, кажется, нет эмпатии (он говорил, что никому не нравится слабый кофе, и вообще не мог представить, что кому-то нравится то, что ему нет). Было немного стыдно – но как прекрасно видеть, что он всё-таки хочет эту эмпатию иметь. Энергии ушло много, а она нужна была сегодня, потому что было две безуспешные станции, а я ещё и не выспалась. Под безуспешными станциями я имею в виду отсутствие осадков в пробоотборнике. Завтра этот коллега устраивает вечеринку в честь дня рождения у нас в лаборатории, приглашает всех. С одной стороны – прекрасно, общественное мероприятие, каких тут не хватает, можно будет поговорить с кем-нибудь. С другой стороны, это не самый приятный человек и там точно будет много алкоголя, а разговаривать с пьяными людьми я не люблю. Наверное, приду подарить подарок и сразу же уйду.

18 Октября

Сегодня у меня было около одиннадцати часов на сон – спала я, конечно, не всё это время, но осталась довольна. Оказалось, коллеги без меня сделали станцию, правда, тоже безуспешно… Опять думала про то, что меня здесь напрягает. Заметила тренд: здесь все очень упёртые! Как будто у них в головах есть установка «я прав, а остальные – нет, а если я не прав, то я полное ничтожество». Парадоксально, в разговорах часто про здравый смысл и логику забывают, хотя корабль набит учёными. Надеюсь, что просто мой опыт общения здесь пока ограничен, и поэтому создаётся такое впечатление. Лично мне практически всегда пытаются доказать, что я не права, в первую очередь мои коллеги-геологи. Невольно вспоминаю фильм «Женщина под влиянием» Кассаветиса, где вполне нормальная героиня была настолько неудобна и непонятна остальным, что её отправили в психушку переделываться, не то чтобы успешно… И ещё почему-то чувствую себя Бланш Дюбуа из «Трамвая „Желание“», но это вообще по жизни бывает.

Стала думать про то, что, наверное, в экспедиции ходит определённый тип людей – те, кому нравится вот так пропадать из нормальной жизни на какое-то время, оставаясь практически без связи. Вчера был случай в столовой: врач передал химику (мы сидим за одним столом) сообщение от родителей – они беспокоятся, потому что тот не пишет (уж не знаю, откуда у них почта врача). Химик на это ответил: «А у нас нет связи!» Звучит, как будто я осуждаю – может, я и правда осуждаю, но связь, хоть и плохая, у нас есть, а этому человеку не тринадцать лет, чтобы сбегать из дома и прятаться на льдине от надоевших родителей. Раньше я была такой: экспедиция была легальным способом убежать от всего на суше, жить моментом. Это более лёгкая жизнь, практически не надо думать о том, что делать, куда сходить, что купить, – выбор здесь сильно ограничен или его просто нет. Вдруг понимаешь, что постоянные ситуации выбора, оказывается, нас выматывают, поэтому прекрасно иногда поиграть в детский сад на корабле. В процессе подготовки к экспедиции я познакомилась с человеком (он тоже должен был идти в эту экспедицию, но его убрали из-за недостатка мест) и необходимость бежать от чего-либо отпала, а инерцию уже было не остановить. Конечно, не могу сказать, что провожу здесь время впустую, это полезный опыт, пока главным образом общения, надеюсь, и до исследований дойдёт. Но теперь мне в полях намного сложнее, и без связи с сушей не могу жить.

Прямо сейчас слышу через стену, как в каюту к страшному коллеге-имениннику приходят гости. Они искренне его поздравляют, дарят подарки, кажется, что они любят его. Приходят мужчины. Может, это гендерное?

Вечером, после прочтения письма от Полины. Очень много эмоций, смеюсь и радуюсь, но в то же время стало немного плохо. Почему-то после письма почувствовала себя злодеем – это я вспомнила про то, что удалось того коллегу всё-таки задеть. Ведь он меня обижает неосознанно, а я специально хотела докопаться до чего-то в нём. Кажется, я слишком много про это думаю.

Сходила ненадолго на эту вечеринку. Зам, предлагая мне выпить (он знал, что я не пью), громко сказал: «Лида, ну ты же хочешь быть как все…» – это, кстати, не такая уж и плохая шутка, все смеялись, и я тоже, искренне. Один из егерей позвал меня курить и в процессе произнёс фразу «женщина тоже человек», пытаясь сделать комплимент. А вообще все говорили много хороших слов про именинника, вспоминали его карьерный путь и всё такое, начальник рассказал анекдот про геологов – всё как всегда. Кажется, теперь буду пытаться выжать из себя какие-то хорошие моменты из жизни тут – даже не знаю, стоит ли. Ладно, продолжу жить по принципу «аутентичность и искренность превыше всего». Только