Эйфория - Энн Канта

– Что именно вас интересует и к каким методам вы уже прибегали?

Она пожала плечами.

– К обычным. Наркотики, алкоголь. «Нестандартные» практики.

– BDSM?

– Это то, что я предпочитаю в собственной… сексуальной жизни, – она облизнула губы, – для того, чтобы вернуть свежесть переживаний от работы, я использую более грубые методы. Так проще.

Он кивнул.

– Но едва ли эффективнее. С некоторых пор. Вам известно, что я не использую нетрадиционные практики?

Она поморщилась.

– Да, известно. Собственно, поэтому я долго сомневалась, стоит ли обратиться к вам, хотя время работает против меня. Что толку идти к хастлеру, если он не может предложить тебе ничего нового? Но после того, как на прошлой неделе мне пришлось… – она помедлила, преодолевая внутреннее сопротивление, – отказать троим клиентам из-за неготовности провести самую простую сессию… – на миг в ее лице промелькнуло загнанное выражение – я решилась. Все остальное я испробовала. Это мой последний шанс.

– Возможно, – он наклонил голову, соглашаясь. – А, может быть, и нет. В любом случае, принимая окончательное решение, имейте в виду, что обратного пути не будет.

– Что это значит – обратного пути не будет? – она посмотрела на него с недоумением.

– Это значит, – он посмотрел ей прямо в глаза, чуть подавшись вперед, – что я собираюсь трахнуть тебя.

Ее зрачки медленно расширились.

– Когда? – спросила она, уже без следа прежней небрежности и надменности.

– Мой помощник свяжется с тобой, – светским тоном отозвался он, поднимаясь с места. – А сейчас прости, у меня дела. Напряженный график.

***

Никто не заподозрил бы в ней жрицу любви, мимолетно подумал Бенедикт, глядя, как Элен грациозно проходит в его игровую комнату, одетая в легкое черное муаровое платье-футляр до колен и простые классические туфли. «Словно на вечеринку собралась», – хмыкнул он про себя и закрыл дверь.

– Выпьешь? – он подошел к небольшому столику с напитками и бегло просмотрел этикетки бутылок. Он никогда не пил во время сессии, но клиенткам иногда это требовалось.

– Нет, благодарю, – она расположилась в низком кресле у столика и, бросив мимолетный взгляд на кровать, повернулась к нему. – Прошло две недели с тех пор, как мы договаривались о встрече, и я, признаться, не ждала, что твой человек позвонит именно сегодня, – Элен говорила спокойно, но чувствовалось, что она на взводе. – Ты сорвал мои планы. Я могу рассчитывать в ответ на что-то особенное?

– Никогда не знаешь, – Бенедикт снял пиджак и опустился во второе кресло, оставшись в белой просторной рубашке и светлых брюках.

Бросив пиджак на столик, он молча рассматривал ее.

– А чего бы ты хотела? – внезапно спросил он.

Она сердито отбросила назад французскую косу, падающую ей на плечо.

– Если бы я знала это, меня бы здесь не было, – раздраженно процедила она.

Бенедикт улыбнулся и вытянул ноги перед собой, устраиваясь поудобнее в кресле.

– Что ты обычно делаешь на своих сессиях? Как обращаешься с клиентами?

– Как и все, – она иронически усмехнулась, – занимаюсь сексом. Качественным и хорошо оплаченным.

– В твоем мастерстве я не сомневаюсь. Что делает эти встречи… волнующими?

Она задумалась.

– Жар. Власть. Ощущение того, что они полностью в моих руках. Способность управлять их возбуждением, довести их до пика. Так… было, – Элен запнулась. – Теперь мне все равно. Мне все безразлично.

– И это тебя убивает, – он не спрашивал.

Она кивнула.

– Что ты чувствуешь, когда они возбуждаются?

– Торжество. И упоение силой, – Элен слабо улыбнулась. – Раньше чувствовала.

– Я не об этом, – Бенедикт прикрыл глаза и вновь открыл их. – Что чувствует твое тело?

– Тело? – она смотрела непонимающе.

– Да-да, тело. Насколько быстро ты сама способна завестись?

– Завестись? Я не завожусь, я – проститутка, если ты забыл. Моя задача – удовлетворить клиента. И контролировать себя. За это мне платят, а не за мое собственное удовольствие, – резко возразила Элен.

– Ошибка, – мягко проговорил Бенедикт. – Вот мы и обнаружили ошибку. – Он помолчал некоторое время, сидя в кресле, обманчиво спокойный и расслабленный, а затем отрывисто скомандовал:

– На кровать.

Элен медленно поднялась и проследовала по направлению к постели. Если ее и удивила эта мгновенная перемена темы, то она не подала виду. Присев на край кровати и с вызовом глядя на него, она потянулась к змейке на своем платье.

– Разве я сказал тебе раздеваться? – вкрадчиво спросил Бенедикт, следя за ней взглядом. – Я сказал – на кровать. В одежде.

Элен удивленно опустила руки и на мгновение замерла.

– Я думала, ты не практикуешь доминирование, – неуверенно сказала она.

– Я не практикую, – он поднялся и подошел к ней. – Сними туфли и заберись на кровать с ногами, пожалуйста.

Она послушно сбросила обувь, подобрала ноги и откинулась назад, от чего края платья слегка поднялись, обнажив пышные бедра. Элен помедлила секунду и слегка развела ноги, наблюдая за Бенедиктом из-под ресниц.

Рассчитанная провокация.

Бенедикт улыбнулся.

Он медленно развернулся и, сделав несколько шагов, снова устроился в кресле.

– Я хочу, чтобы ты назвала мне свою любимую эротическую фантазию.

– Связывание.

– Нет. Это то, чего хочет твое поверхностное Я, то, которое нужно держать в узде, – спокойно перебил он. – Я спрашиваю о том, что приходит тебе в голову, когда ты чувствуешь себя абсолютно защищенной.

«Какие у нее синие глаза», – невпопад подумал Бенедикт.

– Не торопись с ответом, – сказал он, поднимаясь и направляясь к ней, – сегодня у нас будет достаточно времени, чтобы выяснить это.

Подойдя к кровати, Бенедикт присел рядом с Элен и некоторое время просто смотрел на нее, ничего не предпринимая.

– Перевернись на живот, пожалуйста, – внезапно сказал он.

Она выполнила его просьбу и устроилась в новой позе, положив голову на правую щеку, так чтобы иметь возможность видеть Бенедикта.

– Раздвинь ноги, – его голос был теплым и сладким и, в то же время, слегка отстраненным.

Элен снова повиновалась, внимательно следя за выражением его лица, по которому, впрочем, ничего нельзя было прочитать.

– Шире, – он улыбнулся. – Не бойся.

Она гневно взглянула на него, но, прежде чем она успела что-либо сказать, его руки оказались у нее под платьем и, найдя тонкую ткань трусиков, потянули вниз. Аккуратно сняв и отбросив их в сторону, Бенедикт одной рукой легко провел по ее бедру, а другую вновь запустил под платье, осторожно проникая пальцем в ложбинку между ягодиц.

– Я хочу, чтобы ты сказала мне, как ты понимаешь желание, – прошептал он, – но поскольку твоя голова мало что может поведать об этом, я немного поспрашиваю здесь, – и он одной рукой слегка надавил на ее тело, а другой проник двумя пальцами внутрь.

Элен сдавленно застонала.

– Изучение эрогенных зон бессмысленно, – беззаботно проговорил Бенедикт, двигая рукой в ее влажной глубине, – до тех пор, пока ты не понимаешь, зачем тебе это нужно. Точнее, пока ты не готов, – он мягко вынул один палец и провел им по клитору, – следовать до конца туда, куда они укажут.

– И куда же… – Элен чувствовала, что начинает дрожать, – куда же они указывают?

– Каждый раз в разном направлении, – задумчиво ответил он и, внезапно убрав руки, встал и направился к столу. Стоя спиной к ней, он нашел бутылку с водой без газа и, принявшись откручивать крышку, не оборачиваясь, произнес:

– Не меняй положения.

Элен зарылась лицом в шелковую прохладу покрывала, медленно приходя в себя.

– Как… как ты это делаешь? – тихо спросила она, когда снова обрела способность говорить.

– Что именно? – Бенедикт обернулся к ней, в его глазах был искренний интерес.

– Это, – он с удовольствием отметил, что напряженная складка меж ее бровей разгладилась, а губы сделались розовыми и влажными. – Я…

– Ты очень чувствительна, – спокойно сказал Бенедикт, – и я удивлен, что ты не знаешь об этом.

Элен растерянно молчала.

– Ты профессионально занимаешься удовлетворением чужих желаний, – он быстро пересек комнату и снова оказался рядом с ней, – но практически ничего не знаешь о своих.

Кровать прогнулась под его весом.

– Когда ты принимаешь очередного клиента, – Бенедикт провел рукой по внутренней стороне ее бедра, – ты замыкаешь свои чувства так далеко, чтобы их никто не мог найти, – он снова толкнулся пальцами к ней внутрь, но тут же выскользнул из нее и принялся нежно поглаживать дрожащие щиколотки, – но тем самым, – его руки властно легли на ее ноги в области колен, – ты и сама теряешь доступ к ним.

Она дрожала так сильно, что казалось, все ее тело сотрясают рыдания.