Бизнес и/или свобода - Ольга Лукина

Растить такого «нестандартного» ребенка – очень непростая задача, которая требует от родителя мудрости и собственной внутренней свободы. Непонимание и попытка вставить маленького лидера в жесткие рамки нормальности приводят только к бунту. К деструктивным детским решениям о себе и других людях. Эти решения впоследствии во многом и управляют жизнью этих людей.

Они не любят себя и не надеются на возможность быть любимыми. Этим людям кажется, что они сражаются с окружающей реальностью. А на самом деле их жизнь превратилась в сражение с тенями из прошлого. Болезненное прошлое, пока оно не осознанно, побеждает всегда. Это закон психической жизни. И тогда, на первых этапах строительства своего бизнеса, когда они побеждали, им только казалось, что они свободны.

Деструктивный лидер

Третий тип, деструктивные лидеры – это люди, принявшие свой дар лидерства и использующие его на разрушение.

Это, безусловно, люди, одаренные силой лидерства и принявшие этот дар. Вопрос в направлении вектора этой силы.

Как мы уже говорили, настоящая миссия лидера – через изменение существующей реальности нести прогресс. Для этого ему дана сила, которая множится его последователями.

Но бывает так, что природа дала человеку этот дар, но ему с самого детства не пришлось познать, что такое любовь, нежность, близость, поддержка.

Это Маугли, причем не персонаж из детской сказки. В сказке Р. Киплинга Маугли не знал человеческой любви, заботы, нежности рук матери, но звери удивительным образом дали почувствовать ему защищенность и собственную ценность. Он вырос существом, не понимающим человеческую речь, но четко ощущающим разницу между добром и злом; чувствующим свою лидерскую силу, свою необычность; готовым сражаться за свои ценности.

Но это сказка с хорошим концом для детей.

Здесь я буду говорить о людях, которых природа наделила мощной лидерской силой, но с раннего детства они столкнулись со злом, насилием, унижением, обманом. И для того чтобы выжить, они использовали свой природный дар.

Они не только выжили, они мечтали стать еще сильнее, могущественнее, хитрее. Вся их жизнь превратилась в реализацию мечты стать неуязвимым, стать самым сильным.

Эта мечта с определенного момента жизни начинала носить явные оттенки паранойи, когда человек постоянно ощущает вокруг себя врагов, чувствует висящую над ним угрозу заговора.

Этот тип лидера достигает своих внешних целей, потому что он действительно силен, обладает хитростью, интеллектом.

И он точно знает, на какие кнопки в человеческих душах нажимать, чтобы повести за собой людей – как правило, таких же озлобленных и потерявшихся. С единственной разницей: в отличие от их лидера у них нет этой силы. Поскольку они не могут полагаться на себя, им нужен вождь.

В этом случае лидер неосознанно реализует картины из своего детства, в которых он предстает в роли могущественного родителя, который может казнить, а может миловать.

А своим последователям он оставляет роль «деструктивного лидера в детстве», которого пугают, наказывают, перед которым ставят неадекватные его возможностям требования.

И не просто «щедро» наказывают, а дают при этом понять, что это и есть жизнь. И жестокое наказание слабого, не оправдавшего надежд, – это и есть жизненная справедливость.

То есть таким своеобразным образом окружающие лидера в детстве люди поддерживали развитие его лидерской силы. И где бы они ни росли – в родной либо приемной семье, в детском доме либо в дорогом пансионе, – есть одно общее: никому из них не удалось пережить человеческие тепло и близость.

В конечном итоге он стремился сокрушить окружающую его среду для того, чтобы выжить самому.

Далеко не всегда такой лидер осознает разрушительность и зло своих действий. Нередко он верит в то, что насилие, унижение были совершенно необходимы, а иногда даже подтягивает мощную рациональную базу под свои идеи и действия, убеждая себя и других в том, что он таким образом делает прогресс.

Судя по моей практике, эти люди достигают успеха, выстраивают бизнес или иного типа карьеру. Но в основе их деятельности всегда лежат агрессивность, захватничество, запугивание.

Даже достигая внешнего успеха, они физически не в состоянии достичь того, что на самом деле им было нужно больше всего, т.е. ощущения внутренней безопасности.

Ни деньги, ни известность, ни охрана не дают им возможности почувствовать себя спокойно, не вздрагивать ночью от скрипнувшей двери, не просыпаться в холодном поту в ожидании неминуемого акта насилия или смерти. Они не в состоянии ощутить полноту любви к близким им людям. Их преследуют тени из прошлого, везде мерещится предательство, лицемерие, неуважение.

Эти люди пережили в детстве наиболее разрушительный удар. Треснула сама платформа жизни, доверие к ней.

Они из детства несут в себе запреты на жизнь, на чувства, на близость, на радость. Запрет на собственную ценность. С детства они не позволяют себе никакой слабости. Вся жизнь подчинена только одному – действовать, чтобы защитить себя через свою силу и власть. И чтобы наказать того, кто, как кажется, угрожает сейчас, а на самом деле – того, кто угрожал в далеком прошлом.

Жизненная позиция этих людей для меня неприемлема.

Она антигуманна, но глубинные потаенные переживания этих людей достойны сочувствия. К счастью, таких клиентов в моей практике было совсем немного. Но когда жизнь сталкивала меня с ними, как врач, как психотерапевт, как человек, обладающий определенными знаниями и возможностями, я чувствовала большую ответственность.

Я работала с ними, помогая только в том случае, если они брали на себя взрослую ответственность перестать быть Жертвой драматических обстоятельств, с которыми они столкнулись в детстве, если осознавали, что воссоздают картины из прошлого с угрозой для настоящего.

Если они готовы были признать всю чудовищность и деструк-тивность своей жизненной позиции, привнесенной из детства; и не только признать, но и мужественно работать, менять ее. Учиться доверять, учиться различать добро и зло. Учиться не отвечать рефлекторно на агрессию агрессией. В противном случае я прерывала работу. Я не хочу быть терапевтом, который усиливает феномен очередного Гитлера.

Лидер, предавший себя

К этому типу я отношу людей, не принявших свой дар лидерства. Можно сказать, что эти люди получили от природы лидерский дар, но по разным причинам не развили его. Такое случается нередко, и не только с лидерским даром. Скажем, кто-то прекрасно рисовал в детстве, тонко чувствовал цвет, форму, даже, может быть, занимался в художественной школе. А потом, по непонятным для себя причинам, почему-то стал юристом.

Такой человек может годами не притрагиваться к карандашу или кисти и только время от времени, при виде чьих-то полотен, вдруг почувствовать где-то под ложечкой или в груди нечто щемящее, нечто среднее между физическим дискомфортом и пронзительной печалью. Как будто внутри кто-то плачет. Даже не плачет, а оплакивает. И от этого становится так тяжело, будто бы на душе действительно приходится нести тяжелый камень. Нести, не зная почему. Нести и злиться.

Примерно так описывают свое состояние люди, которые предали свою одаренность.

Когда-то очень давно вытеснили ее в дальние уголки души в надежде, что она не побеспокоит. Поступая таким образом, они не понимают, что, игнорируя свой дар, они предают не его, а самих себя.

Каждый из нас может по-настоящему получать удовлетворение от своей жизни, от своей деятельности, если смело реализует, раскрывает то, что имеет внутри, а не пытается вместо этого запихнуть себя в некие социальные рамки, не пытается, даже несмотря на то, что существование в этих рамках сулит восхищение, уважение, восторг, зависть окружающих. Даже несмотря на то, что на этих рамках написано «престижно», «достойно», «успешно», «круто». Эти вывески как будто бы успокаивают внутреннюю вину, но только на время. И не до конца.

Люди, предавшие свой дар, в той или иной степени добиваются внешнего успеха. Но чем выше они поднимаются в своей успешности, чем больших материальных благ достигают, тем острее чувствуют тот самый дискомфорт.

Далеко не всегда люди понимают, что это. Иногда им кажется, что дискомфорт вызван тем, что их недостаточно ценят на работе, хотя открытых подтверждений этому не находят. Иногда – что они переросли компанию, в которой работают. Иногда они могут решить, что проблема в том, что в силу своей авторитарности босс не дает им достаточно свободы, чтобы реализоваться в своей работе.

Некоторые ищут причину в отношениях в семье – начинают убеждать себя, что это из-за недостатка любви со стороны партнеров, из-за того, что партнеры неблагодарны им за предоставленные материальные блага.